Изумрудная долина (СИ) - Александр Анфилатов

Ярослав чувствовал, по возвращении в крепость его ждет буря.

— Кто?! — нервно переспросил он.

— Старший Питошно с сыном. Пост был назначен совсем недалеко в сторону перевала. Отсюда гаркнуть покрепче, слышно. Ну и не дали им горна. Следующий пост дальше, там Лопата верховодит и сыновья Наростяшно. Они горном сигнал подают, я десяток человек на помощь гоню. Зная это, войо, заслышав сигнал, наутек пускаются, да стрелы издали метают. Так и защищаем дорогу.

— А тут! — Жиган развел руками. — Ни звуку, ни духу, исчезли, как в воду канули.

— Уснули, может? — предположил Ярослав.

— Скорее всего, да! — согласился Жиган, качая головой. — Это я виноват.

— Не бери в голову, они сами виноваты! Бдительными надо быть! И варежку не разевать! Я их, погоди, ещё всех вздую. Ууууу! — Ярослав погрозил кулаком.

После паузы грустно продолжал, качая головой:

— Я думаю, не стоит дожидаться, когда войо нападут и раздавят. Мой приказ ты уже знаешь? Вечером всем отходить за стены крепости. Ночью охранять вообще ничего не будем, во всяком случае, пока. Тем более на полях ещё ничего не растет, да и самих полей нет. Днём станем прикрывать только тех, кто работает по ту сторону гряды, а эту, северную, покинем совсем. Посты выставим по крутому склону плато, где сама природа создала удобные условия для защиты. Тем самым облегчим себе задачу.

Я думаю, что при нашей малочисленности достаточно земли для посевов на побережье залива и склонах плато. Если будет не хватать, можно разработать участки в самом городе. Чем больше уменьшим наше жизненное пространство, тем легче будет защищать. После прихода Олега и второй волны переселенцев мы пересмотрим наши установки, а пока ужмемся. Так что вечером снимай всех людей, и в крепость.

— Можно сменить позиции и днем, — предложил Жиган.

— Не стоит, такая катавасия вызовет лишний ажиотаж и эйфорию у войо, будто мы испугались и отступаем, а у наших — беспорядок. Беспорядочное отступление хуже некуда. Кстати, чем занимаются наши вуоксы, и где Уир?

— Где они точно сейчас, не знаю, — отвечал Жиган, — но поставленная задача — находиться впереди линии в секрете и сообщать о приближении отрядов войо.

— Вызови мне Уира, я дам ему другое задание. придётся тебе обойтись без наших лучших разведчиков.

Спустя полчаса появился вуокс, тенью выскользнув из‑под пышного куста вьюна. Они отошли в сторону, где никто не будет слышать.

— Ты меня звал, Ногата Дхоу. Приказывай, Уир исполнит.

— Ценю твою верность, Уир! Войо ещё не обнаружили ваше присутствие в долине?

— Войо наши старые враги. Если узнают, будет большая охота. Но войо слепы, Уир отвел им глаза. — Он указал на модонскую одежду, в которую был облачен. — Приказывай, Ногата Дхоу.

— Нужно выследить их лагерь, где он находится, сколько всего войо, какое и сколько оружия, какими тропами ходят, найти кружные пути, как охраняют посёлки, выяснить скрытые подходы. На все три–четыре дня. Если просрочите, пошлю большую группу на выручку. Возьми столько своих братьев, сколько нужно, и будь осторожен. При малейшей опасности, уходи. Ваши жизни сейчас для меня ценнее других и своей собственной. Ты знаешь, войо взяли наш пост, постарайся выяснить судьбу, но если возможности не будет, не рискуй, откажись от этого.

Уир кивнул и растворился в пышной зелени, будто его и не было.

В крепости Ярослав ожидал теплую встречу, но людские обиды излились спокойней, чем предполагал. Возможно, причина в том, что потери понесла именно его группа, а не кто‑то другой. Наростяшно и все Нидамцы ходили как в воду опущенные, а женщины дали волю слезам и стенаниям, оплакивая пропавших родственников. Вопли доносились даже до мегарона, где по прибытии Ярослава ласу развели огонь на священном очаге.

За день и ночь они прибрали помещение, закопали яму из‑под трона, а на улице уже лежало несколько свежесрубленных стволов, предназначенных для перекрытий. Ярослав, понимая, что крики женщин создают нездоровую атмосферу в замке, раздражая умы слабых людей и паникерские настроения, пристыдил Банулу:

— Почему женщины из Нового Нидама оплакивают своих пропавших мужчин, будто те мертвы? Разве кто‑то их видел мертвыми?

Наростяшно нахмурился, ему тяжко слышать слова упрека в свой адрес:

— Надеяться, что Питошно живы, нет резона, — отозвался он, отводя взгляд в сторону, — войо не люди, они звери. Если человек попадет к ним в лапы, с него с живого снимут кожу.

— Я понимаю, насколько войо жестоки, — спокойно уточнил Ярослав, — но пока нет подтверждения смерти, прекратить вопли!

— Нужно собрать людей, выступить против этих демонов и отомстить, — неожиданно резко сорвался всегда спокойный Банула. Его сын был тяжело ранен, и удивляться раздражению не приходилось. — Если они всё ещё живы — отбить. И сделать это как можно скорее! Если Дхоу против, мы, Нидамцы, можем сделать это одни. Только дайте разрешение.

Ярослав понимал, что подобные настроения владеют всеми его людьми, в том числе и землянами, которые сейчас смотрят на него. Никому не понравится безнаказанность, но направлять сейчас в лес отряд — обречь его на гибель. Войо у себя дома, каждый кустик им знаком.

— Не разрешу! — отрезал Ярослав. — А если кто уйдет в лес без приказа, будет позже схвачен и повешен!!! Даже если сумеют победить всех войо без остатка. Всё равно будет повешен!! Впрочем, это маловероятно, — уже спокойнее добавил Ярослав.

— А сейчас мой приказ — успокоить женщин и не действовать без дозволения. На выручку Питошно уже послано. Будем надеяться, им повезет, а если мертвы, мы скоро узнаем.

На стенах во всю кипела работа. За день около двухсот мужчин, женщин и детей соорудили парапет на напольной стене. Они разбирали подходящие ограды как за городом, так и внутри, на повозках свозили в крепость, а уже там, встав в цепочку, подымали на стены, где и укладывали. Камни выбирали не самые легкие, но подъемные для двух человек, чтобы потом в кладке лежали жёстко, не рассыпаясь. Без особого перенапряжёния укрытие с одной стороны крепости было изготовлено за день, хотя люди невообразимо устали. Глядя на тяжелый женский труд, Ярослав предположил, что на следующий день следует сбавить темпы строительства парапетов и дать людям отдохнуть.

В отношении мужчин, что валили лес, то они превзошли сами себя. К концу дня напрочь вырубили подступы к крепости со стороны города, оставив нетронутыми только берега залива. Огромные столбы пламени поднимались к небу. Несмотря на то, что лес был свежее срублен, в летний период иссушенные жарой стволы и ветви горели яро. Дым заволок небо, а над стенами крепости висел настоящий смок, лишь изредка и на время изгоняемый морским бризом. С напольной стороны выжгли остатки ещё вчера срубленного леса и ветвей. К сожалению, сжечь древесину оказалось сложней и медленней, чем вырубить.