Чара силы - Галина Романова

Борясь с его порывами, Даждь еле держался на ногах. Ураган отрывал его от скалы, толкая то в пещеру, то прочь с площадки. На землю сходил отозвавшийся на призыв Хорс.

До слуха Сварожича донеслись стихающие крики, полные ужаса, — вихрь очищал гору от наемников, сбивая их наземь. Где‑то вдалеке родился горный обвал — грохот падающих камней заглушил последние крики.

Закрывшийся рукой Даждь ничего не видел и не слышал, пока сквозь свист и рев урагана до него не донесся далекий спокойный голос:

— Ты звал меня, и я пришел…

Свист ветра чуть стих, стал мягче. Даждь с усилием выпрямился, отнимая руку от лица, и поднял глаза.

Саженях в двух впереди, над пустотой, висел огромный светящийся шар, от которого исходили волны нестерпимого жара. В сердце шара темнел чей‑то силуэт. На глазах он стал меняться, обретая знакомые черты — высокий худощавый человек в белых одеждах, развевающихся вокруг его тела, сложенные на груди руки, короткие золотые волосы, белая повязка через лоб и под нею — пронзительные холодные глаза.

— Ты звал меня, и я пришел, — повторил человек.

— Хорс! — крикнул Даждь, перекрывая вой ветра. — Хорс, я прошу помощи!..

— Я знаю — внизу враги, — кивнул Хорс. — Они пришли сюда за твоей головой. Но не думай о них более — те, что выжили, не скоро смогут отправиться в путь. Теперь ты в безопасности.

— Благодарю. — Даждь склонил голову. — Но не в том моя просьба, брат!.. Здесь, в пещере, я нашел…

— И это я знаю, — кивнул Хорс. — Что с ней?

— О Хорс, я разбил крышку ее склепа, — повинился Даждь, — сам того не желая… Мне хотелось бы исправить мою оплошность, но теперь она умирает, а я… Я даже не ведаю ее имени!

Страшный в своей неподвижности взгляд Хорса вдруг потеплел, и он даже слегка улыбнулся.

— Златогорка, — сказал он мягко, — Златогорка Виевна. Святогора сестра единая…

Даждь обернулся в тишину склепа. Никто не знал доподлинно, сколько лет Святогору. Знали лишь, что Златогорка, его сестра и спутница, умерла в одночасье еще до того, как патриарх Сварг женился на матери Даждя.

Хорс внимательно следил за братом.

— Неужели, — благоговейно выдохнул Даждь, — это она? Но что сгубило ее, такую молодую и… прекрасную? Кого ждала она тут? Кому назначалась?

— Тому, кто станет ей мужем, — ответил Хорс. — В ее время не был рожден тот, кто ей назначен по силе и душе. Она узнала о том и решилась лечь в этот склеп, чтобы здесь дождаться того, кто будет ей ровня, для кого она была рождена.

— И не дождется его по моей вине, — прошептал Даждь горько и вскинул голову. — Что мне делать? Как спасти ее?

— А ты хочешь этого? — В голосе Хорса мелькнул интерес.

— Всем сердцем! — Даждь подошел к самому обрыву. — Коль погибнет до срока, на мне ведь вина будет! Ты все ведаешь — открой тайну!

Холодное лицо Хорса засветилось, но он медлил, прикрывая улыбающиеся глаза светлыми ресницами.

— Что ж, — промолвил он, не поднимая глаз, — скажу тебе все. Ждет она, как и ты когда‑то, чтоб ее к жизни вернули. Тебя спасла вода Смородины-реки, а ее поднимет то, что мертвый камень оживить может.

Даждь мгновенно огляделся. Вокруг были россыпи камней. Ветер небрежно сдвинул их в кучи, расчистив место. Камней было много. И все они были мертвы.

Хорс почувствовал его сомнения, покачал головой, и это простое движение породило порыв ветерка.

— Нет, брат, — молвил он, — камня того здесь нет и не было. Особый он, единственный во всем мире. Коли хочешь — идем со мною, укажу его тебе, а там уж сам думай, что, с ним сделать!

Он подался вперед, протягивая руку.

Даждь выпрямился, сделал шаг — и остановился в нерешительности. Между братьями было три шага пустоты, но на самом деле остановило Даждя не это.

— Со мной мой конь, — объяснил он, — твой подарок. И… боюсь я ее оставлять тут одну — как бы кто не нашел ее да зла ей не причинил!

Хорс улыбнулся уже открыто.

— Идем, — повторил он. — За нее не бойся — а пальцем ее никто не тронет — дождется она тебя, что бы ни случилось… Торопись!

Даждь вернулся в пещеру, поймал забившегося в дальний угол Хорса, последний раз взглянул на склеп со Златогоркой и вернулся к брату.

Тонкий полупрозрачный луч касался края скалы, продолжая дорогу. Даждь ступил на него, ведя коня в поводу, и облако солнечного сияния поглотило их.

Немногие из наемников и оборотней уцелели после неожиданно налетевшего урагана. Те, кто мог самостоятельно двигаться, собрались подле Кощея.

Тот оставался внизу, в окружении нескольких охранников, и отлично видел и погоню, и ураган, который разметал по холмам его воинство. Сейчас он, не обращая внимания на скулеж оборотней, смотрел на яркий, как молния–родия[1], шар, висящий над вершиной, и гадал, что бы это значило.

Неожиданно шар дрогнул и медленно поплыл по небу, постепенно растворяясь в нем. Но не это удивило Кощея больше всего — внутри шара ясно виднелся силуэт человека, державшего в поводу лошадь.

— Ушел, — скрипнул зубами Кощей, — ушел… Но ничего, чародей или кто ты там на самом деле!.. Я отыщу тебя рано или поздно! Или умру!

Это был одинокий остров в северном пустынном море. Скалистый, дикий и неприступный. В камнях росли кривые кустики, меж ними ютились летом птицы. Но сейчас, в конце осени, он был пуст.

Полет завершился на самой вершине его единственной скалы. Хорс остался; на месте, а Даждь и его жеребец сошли на камни...

— Вот этот камень, — кивнул Хорс.

Даждь посмотрел. Прямо под его ногами лежал неприметный булыжник серо–голубого цвета, с пятнами лишайников, величиной с конскую голову. Обычный булыжник, каких много. И все‑таки он был необычным.

— Возьми его, — молвил Хорс. — Даже я не ведаю, откуда он тут взялся. Возможно, он прилетел со звезд. Сделай так, чтобы он не пропал зря!.. Прощай. Я тебя не оставлю…

И, прежде чем Даждь вымолвил хоть слово, огненный шар растаял в воздухе.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Солнце еще не успело коснуться макушек вековых дубов и лип в священном лесу, как затрубили рога. Им вторил дробный стук копий и палок о землю, говор и приветственные крики. За шумом не было слышно топота копыт. Он донесся внезапно, и так же внезапно на опушку выскочил на полном скаку отряд всадников.

Судя по строю, холеным сильным коням, одежде и посадке людей, все они были воинами. Но сейчас при них не было оружия — луков со стрелами, копий и щитов. Засапожные ножи и короткие мечи, с которыми люди не расставались, были не в счет. Ни на одном из всадников не было доспехов. Среди них были зеленые юнцы, мужи в возрасте и полуседые ветераны. Впереди скакал, держа поводья в одной руке, невысокий коренастый воин с седой головой и длинными ухоженными усами, спускавшимися ниже бороды. На его шлеме был выкован орел с распростертыми крыльями — знак высокого сана.