Тайная схватка - Герман Матвеев

Крендель поставил чашки и достал из бокового кармана две продовольственные карточки.

— Сорвалась у меня сегодня одна. А эти здесь. Хотел выбросить, когда схватили, да не успел.

Из дальнейшего разговора Миша выяснил, что сестра Кренделя работала продавщицей в продовольственном магазине и с её помощью воры получали продукты по краденым карточкам. Сестру Кренделя звали Тоня, по фамилии Кукушкина, но среди воров она имела прозвище — Тося Чинарик. Мать числилась где-то в швейной артели и работала на дому.

— А чьи это вещи? — спросил Миша.

— Матка собирает, — махнув рукой, сказал вор. — Копит, копит зачем-то. Все ей мало. Вот посадят нас с Тоськой, пускай тогда проедает все.

Крендель не договорил. В прихожей раздался стук, и он пошёл открывать дверь.

В этом разговоре, проникнутом благодарностью и доверием к Мише, Крендель не употреблял жаргонных слов, ругался мало, и Миша потерял то напряжённое чувство охотника, с каким пришёл с рынка. Все стало как-то обыкновеннее. Но вот Крендель открыл дверь, и Миша замер. Следом за Кренделем в комнату вошёл тот самый франт с нахальными глазами, который передал на рынке противогаз Горскому.

— Вот если бы не он, быть мне в уголовке, Жора. Ты его знаешь?

Франт остановился против Миши и пристально посмотрел ему в глаза.

— Свой? Видел я тебя где-то… На рынке?

— Все может быть, — спокойно ответил Миша.

— Ну, здорово.

Он протянул руку, Миша подал свою и сразу попал в клещи… Но не тут-то было. Миша и раньше был не из слабых, а на судне, в работе со снастями, с инструментом, ещё больше окреп. Через минуту франт сделался красный как кумач и сдался.

— Стоп! Довольно.

Чтобы не испортить отношений, Миша разжал руку.

— Крепко!.. Что, Жора! Не на того нарвался, ха-ха! — торжествующе захохотал Крендель.

— Сильные у тебя пальцы, — сознался тот, — Не ожидал… Шурка, скоро Чинарик придёт?

— Скоро.

— Я пойду лягу. Ночью не спал.

— Иди.

Они вышли в соседнюю комнату. Миша пересел на диван и откинулся на спинку. С приходом франта он почувствовал себя настоящим разведчиком. Этот франт Жора связан со шпионами, — это он сам видел на рынке. С ним связаны Крендель, Чинарик и ещё какие-то люди, о которых вскользь упоминалось в разговоре.

Вернулся Крендель и рассказал про гостя. Жора — по кличке Брюнет — был сын инженера. Он давно убежал из дома и считался опытным вором, хотя никто из членов шайки не участвовал с ним в «деле». Он был их атаманом и любил окружать себя таинственностью. Никто не знал, где он живёт, сколько ему лет, как его настоящая фамилия, какова его воровская специальность, и даже относительно его национальности мнения членов шайки расходились. Известно было, что он всех старше, образованнее и даже знает иностранные языки. По выражению Кренделя, «котелок у него варил».

Рассказывая об атамане, вор часто запинался.

Миша молчал и «мотал на ус» все, что доверчиво выбалтывал ему новый знакомый.

Время бежало незаметно. С темнотой вернулась хозяйка квартиры, Кукушкина, и занялась приготовлением омлета из яичного порошка. Миша старался держать себя непринуждённо, но скромно. Сам молчал, а на вопросы отвечал коротко.

Пришли ещё два вора, по кличке Ваня Ляпа и Лёня Перец. Первый был маленького роста, круглолицый. Он похвастался золотым медальоном в виде сердечка на тонкой золотой цепочке. Такие старинные медальоны, давно вышедшие из моды, с забытыми фотографиями, с локонами волос внутри, во время блокады часто предлагались в обмен на продукты.

Лёня Перец, высокий, худощавый парень с длинными руками, принёс пол-литра разведённого спирта.

Когда омлет был готов, разбудили Брюнета и сели закусывать.

Пришёл ещё один паренёк, по имени Пашка. Из разговора с Кренделем Миша понял, что Пашка ещё не был полноправным членом шайки, но все шло к этому. Пашка работал и учился в ремесленном училище.

— Ну как, Жора? Поиграем сегодня? — спросил Пашка, едва успев поздороваться.

— А долг принёс?

— Принёс.

— Тогда сыграем. Выпей с нами. А ты чего не берёшь? — обратился Брюнет к Мише, видя, что тот отодвинул свой стакан.

Миша покраснел, но твёрдо ответил:

— Я не пью.

— Почему?

— Потому что не нравится.

Этот естественный и правдивый ответ обескуражил атамана.

— А ты пробовал? — спросил Перец.

— Если б не пробовал, не говорил бы.

— А вот и Чинарик! Вовремя!

В представлении Миши это должна была быть изящная, стройная девушка, с бледным лицом, чёрными глазами, завлекавшая на балах богатых мужчин, как это описывалось в старинных романах о разбойниках. На самом деле Тося Чинарик оказалась здоровой, курносой, краснощёкой девицей с широкими скулами, стрижеными волосами… Накрашенные губы, толстые руки и ноги…

— За здоровье Чинарика!

— Налейте Тосе!

— Уже пустая, — сказал Перец, перевёртывая бутылку над своим стаканом.

Брюнет взял Мишин стакан и передал пришедшей, Ни слова не говоря, она чокнулась со всеми и одним духом выпила спирт.

— Хвалю за храбрость! — Ай да Чинарик!

С приходом Тоси про Мишу забыли, и он был этим доволен. Получив свою порцию омлета, он сел поглубже на диван и молча наблюдал. Бросалась в глаза нервная напряжённость Пашки. По всему было видно, что тот торопится. Набрав воздух в лёгкие, зажмурившись, он выпил свою порцию, состроил гримасу и принялся торопливо есть омлет, с нетерпением поглядывая на соседей.

Выпитый алкоголь подействовал быстро. Стало шумно. Говорили наперебой, все разом, хвастаясь своими удачами. Из разговоров Миша понял, что они воровали у ротозеев, у зазевавшихся старух в толпе и в очередях, у неопытных подростков. Украсть у сильного мужчины с риском быть пойманным и избитым они не решались. Но зато подкараулить где-нибудь в пустом переулке и силой отобрать хлебную карточку у ребёнка, посланного в булочную больными или занятыми родителями, — это считалось обычным.

— Ну так что? Сыграем? — спросил атаман, когда все было съедено.

— Сыграем, — оживился Пашка. Крендель достал колоду карт.

— Ты играешь в очко? — спросил он Мишу.

— Играйте, играйте. Я посмотрю, а там будет видно.

— Если денег нет, я одолжу.

— Деньги есть.

Убрали посуду, вытерли на столе, и игра началась.

— Давай долг, — сказал атаман Пашке, пощёлкивая пальцами.

Ремесленник вытащил из кармана толстую пачку денег и дрожащими руками начал отсчитывать свой долг.

— Сколько у тебя тут?

— Сколько ни есть, все мои, — хмуро ответил Пашка, протягивая деньги атаману.

Первым раздавал карты Ваня Ляпа.

— Кто играет? Тося, тебе дать карту? — спросил он.

— Давай. Я для почина, на Шуркино счастье.

— А тебе? — спросил он Мишу.

— Немного поиграю.

Миша прекрасно знал, что азарт опасен, но ни одной секунды не думал, что может быть захвачен им. Во-первых, он не любил картёжной игры, а во-вторых, он здесь по важному делу. Принять участие в игре он решил для того, чтобы не вызвать подозрений. «Проиграю рублей тридцать — пятьдесят, — это полезно для знакомства», — подумал он.

Все играющие держали себя спокойно, кроме Пашки. Ремесленник начал волноваться ещё до игры, а сейчас на него было неприятно смотреть. Закусив губы, с лихорадочно горевшими глазами, бледный, дрожащими пальцами брал он карты. Выиграв, краснел и криво улыбался. Проиграв, бледнел и начинал пересчитывать деньги.

Наблюдая за играющими, Миша начал замечать, что длинноногий вор, по кличке Перец, мало интересовался своей игрой. Он переживал больше за других, мучительно завидуя тем, кто выигрывал, а так как каждый раз кто-нибудь обязательно выигрывал, то Перец страдал от зависти беспрерывно.

Игра разгоралась. Ставки делались все крупнее, Пришла опять очередь Пашки.

— Ну как? — спросил атаман.

— А сколько там?

— Сотня.

— Давай на все!

Брюнет широким жестом начал выбрасывать карты. Миша почувствовал вдруг, как его охватило волнение. Ему захотелось, чтобы выиграл этот жалкий, больной от азарта, белокурый парнишка-ремесленник.

— Сейчас я задумал насчёт тебя, — сказал Брюнет, обращаясь к Мише. — Если я выиграю, то, значит, так, а если проиграю, то наоборот.

— А что значит «так»? — спросил Перец, кусая ногти.

— Не твоё дело.

Брюнет открыл карты. Пашка показал свои.

Миша облегчённо вздохнул.

— Что-то мне не везёт, — сказал атаман, передавая карты Мише, но тот передвинул колоду дальше.

— Я так крупно не играю, — сказал он.

Пашка поставил выигранные у атамана сто рублей и роздал карты. Когда он закончил первый круг, в игре оказалось восемьсот рублей.

— Вот везёт! — сказал с завистью Перец. Пашка перетасовал карты, роздал и уже ничего не соображал от волнения. Ему продолжало везти. Во втором круге только Чинарик выиграла пятьдесят рублей. И когда Пашка закончил весь круг, на столе было больше двух тысяч рублей. Он, не считая, совал их в карман. Теперь на него было противно и страшно смотреть. Казалось, что ещё немного — и он сойдёт с ума.