Тёмная ночь - Gromdar
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После озвучивания приказа магистра сгусток тьмы из левой части тоннеля рванул вперёд, отображаясь на ретинальном дисплее как быстро двигающаяся точка, так что главе Ангелов Ночи оставалось только улыбнуться. Парень был без всяких сомнений талантлив, но горяч и местами поспешен, так что Гавину хотелось посмотреть на него в настоящем деле. А еще, чтобы молодой Астартес точно добежал до цели, нужно было избавиться от систем наведения шагающего механизма, потому меткими выстрелами Сорнери за пару мгновений разбил всё, что мало мальски напоминало камеры и антенны снаружи танка. Огонь из главного орудия шагателя сразу же прекратился и он начал пятиться, чтобы уйти с линии огня космических десантников.
Холлстер, преодолев вал огня от очередного залпа людей и попутно насмерть сбив одного из них, что вышел вперёд, стремительно подбежал к танку и, подпрыгнув, прикрепил магнитным держателем пятикилограммовую мельта-бомбу к его корпусу. Было абсолютно не важно куда её крепить, но парню, видимо, хотелось сделать это эффектно, за что Гавину сложно было его винить.
— Сразу после взрыва отделению рывок вперёд. Зачистить территорию! — приказ магистр отдал тогда, когда уже сам поднимался с лежачей позиции и готовился бежать.
Оранжевая руна Рола Дихтера в левом углу ретинального дисплея говорила, что у того средней тяжести ранение, но время для оказания медицинской помощи придёт позже, и до того часа апотекарию придётся потерпеть.
Яркая вспышка сдетонировавшего мельта-заряда на мгновение осветила весь тоннель, а затем последовала еще одна, куда мощнее предыдущей, когда сдетонировал боезапас внутри танка, разметав окружающих солдат и сбив с ног брата Микеля, который был на момент взрыва метрах в пяти от эпицентра. Молодой десантник проехался на пузе по рокритовым плитам пола и на мгновение потерял сознание, о чём оповестил тревожный звоночек по сети отряда, но быстро пришел в себя.
Зачистка того, что оказалось напоминающим тюремный пост хорошо укреплённым пунктом, заняла около минуты, по прошествии которой магистр Сорнери наконец дал приказ апотекарию заняться своими и Холлстера ранами, а сам нашел тело того, кто был похож на офицера, и снял свой шлем, чтобы воспользоваться одним из преимуществ дополнительных органов Астартес. Омофагия, цепь вживлённых нервных узлов в желудке и спинном мозге, позволяла узнать последние воспоминания жертвы перед смертью и овладеть некоторыми из её навыков на короткое время. К сожалению, для этого требовалось съесть часть тела того, от кого ты хотел что-то узнать. В идеале этой частью должен был быть мозг. Гавин никогда не был любителем подобного трапезничания и предпочитал оставлять эту честь другим, но сейчас ответы должен был узнать он сам. Пришлось вспомнить бытность неофитом и, разломав пальцами череп мертвеца, словно какой-то перезрелый фрукт, позавтракать его серым веществом.
Чужие воспоминания вторглись в разум, как только магистр проглотил первый скользкий кусок. Он будто сам помнил, как его, лейтенанта Рифа, разбудили среди ночи по тревоге из Арманты, сообщая о внезапном нападении врагов из космоса, а затем, когда они вооружились и хотели разделиться для охраны тут и на конечной станции поездов, пришло еще одно сообщение о том, что враги спускаются по ближайшему тоннелю, и это шанс их всех уничтожить, потому что убежать от танка в таком месте они не смогут. Разумеется, такой возможностью солдаты немедленно и воспользовались, слишком поздно осознав, что не справятся.
Вроде бы всё сходилось, но, поднявшись и вытерев тыльной стороной ладони лицо, Гавин осознал, что офицер сам не знал кто именно вышел с ним на связь вторым и, скорее всего, будь у Рифа время подумать, он остался бы на укреплённой позиции, с которой встретить шквалом огня непрошенных гостей людям было бы куда удобнее и безопаснее. Это означало, что либо солдат подставили, либо им помогал дилетант. Кто мог знать какой дорогой пойдут Ангелы Ночи? Чутьё снайпера говорило ему, что их не видели, а тот человек из диспетчерской вышки сбежал куда раньше и не мог вернуться. Возможно, в этом были замешаны провидцы эльдар, которые редко, но встречались среди пиратов. Мерзкие ксеносы со своим даром предвидения нередко бывали правы в своих предсказаниях, но часто и ошибались, когда сталкивались с непредсказуемым или не до конца понятным противником.
— Магистр Сорнери, — с помощью вокса Линдон, отправившийся исследовать нишу, что занимали военные, отвлёк Гавина от размышлений. — Тут дальше пути подземного поезда и иконка в диспетчерской регистрирует начало движения в нашу сторону.
Глава ордена немедленно переключился на общую частоту, чтобы связаться с двумя другими отрядами.
— Капитан Савелий, хранитель тишины Тлен, доложите обстановку, — запросил он отчет, глядя на пустую промежуточную погрузочную площадку и рельсовые путя в стороне.
— Первое отделение на конечной станции подземного поезда. Тут серьёзное сопротивление, около двух сотен человек и около десятка эльдар. Поезд, в котором они засели, начинает движение. Я собираюсь подорвать головной вагон, — четко отрапортовал первый капитан Ангелов Ночи.
Магистр был уверен, что поезд и в самом деле остановится, если Сава так говорит.
— Хранители рядом, — прошептал в вокс Тлен. — Пусть поезд идёт.
Гавин уловил знакомые нотки уверенности в голосе хранителя тишины, и слегка сощурился. Он уже видел его таким много раз.
— Видения? — осторожно поинтересовался Сорнери.
— Мы спускаемся в разверзшуюся пасть змея, чтобы вырвать его раздвоенный язык. Но сердце далеко отсюда, — ответил своим привычным шелестящим голосом хранитель тишины.
Это было сродни нажатию на курок. Наконец-то магистр ощутил освобождение от непонятной ауры, что распространяли видения его боевого брата. До этого момента он чувствовал себя слепым котёнком, который идёт на голос хранителя тишины, не понимая цели, а теперь, наконец, мог действовать так, как привык.
— Император защищает, брат, — ответил резче, чем хотелось бы, магистр, после чего обратился к остальным. — Возвращаемся к Мрачному Охотнику. Нам предстоит перелёт.
Перед тем, как оставить разбитый пункт, Гавин еще раз осмотрел всё вокруг. Архитектура была похожа на имперскую, но лишена привычных украшений в виде крылатых черепов, аквил и каких-либо привлекательных изгибов. Присутствовала лишь холодная рациональность и практический расчет. Глава ордена только сейчас понял, что, глядя на всё это, ему не хватает вида аквилы над арками, и подумал, что скоро они могут быть везде.
XIV
Иногда дать проглотить себя чему-то страшному было единственным верным решением, альтернативой которому была лишь смерть и забытье. Первый раз хранитель тишины позволил этому случиться с собой еще в раннем детстве, когда обвинявший его в
