Аметистовое ожерелье - Мэри Брендан

– Мне кажется, это мое личное дело, – отозвалась Элизабет.

– Ты моя внучка, и я имею полное право знать, что происходит между тобой и моим другом, – строго выговорила бабушка.

– Ты немного опоздала со своей заботой… Ах, да, бабушке положено беспокоиться о внучке, – сказала Элизабет приторным тоном. – Да, дорогая бабушка, я получила письмо от твоего доброго знакомого. В нем он предлагает пересмотреть условия выплаты. А для того, чтобы я согласилась на встречу с ним, он намекнул, что хочет немедленно вернуть мои драгоценности…

– Я же говорила тебе, Лиззи, это очень обходительный человек. Истинный джентльмен.

– Как же! В обмен на свою обходительность он потребует моего немедленного согласия на его новые предложения, – возразила Элизабет.

Эдвина с удивлением посмотрела на внучку.

– О, разве я тебе не говорила? – невинным тоном спросила Элизабет. – Виконт любезно перечислил несколько вариантов на мой выбор на тот случай, если ты не вернешь ему денег. Например, долговую тюрьму для тебя и панель для меня. Но сначала я должна отработать у него шесть лет любовницей.

– Я поговорю с ним, – строго сказала Эдвина, – он явно зарвался. Надо пресечь это в корне.

– Ничего ты ему не скажешь! – с отчаянием воскликнула Элизабет. – Не осмелишься. Росс Трилоуни – могущественный и влиятельный человек, и ты сама это знаешь. Деньги его, похоже, мало интересуют – в письме он даже не упомянул о них. По-моему, он хочет отомстить тебе за то, что ты его перехитрила. И тут уж он себя покажет! – уверенно сказала Элизабет. – Я понимаю, что ты все это затеяла из лучших побуждений, в надежде обеспечить мне счастливое будущее, но… – Элизабет глубоко вздохнула. – Но, видно, у твоего друга есть свои собственные соображения, как устроить свою жизнь, и, кажется, из-за этого он стал нашим заклятым врагом. Что же ты наделала, бабушка?!

Склонившись над худеньким мальчиком, выводившим мелом свое имя на доске, лежавшей у него на коленях, Элизабет невольно задержала дыхание – грязные волосы ребенка свалялись, от изношенной, давно не стираной одежды отвратительно пахло. Но она взяла мелок из его худой руки и исправила две ошибки в имени.

Хью Клеменс проверял задание у детей, сидевших на последней лавке.

– Дети, урок закончен, – объявил Хью. Ученики стали сдавать свои дощечки и мелки священнику. Хотя в помещении склада было холодно и сыро, дети не спешили его покинуть.

– Как жаль, что это окно не выходит на юг, а то бы здесь было светлее и теплее, – сказала Элизабет, когда они с Хью остались одни.

– Если бы не доброта мистера Грэнтхема, у детей не было бы никакой школы, – многозначительно заметил Хью Клеменс. – Мы должны молиться Богу, что двадцать беспризорников могут учиться здесь грамоте. Если бы у нас были хоть какие-то средства на постройку школы…

Заперев склад, Хью вежливо взял Элизабет под руку. От склада до прихода его преподобия минут десять ходьбы. Там его старенькая мама угостит их горячим, чаем с непропеченным пирогом, потом Хью отвезет Элизабет домой в своей расшатанной коляске.

В стороне они заметили мужчину и женщину, которые громко ругались и отчаянно жестикулировали. Хыо крепче сжал руку Элизабет и прибавил шагу.

– Леди Элизабет?

Элизабет сначала не заметила, что женщина обращается именно к ней.

– Леди Элизабет Роу? – уже более уверенно проговорила женщина.

Элизабет и священник остановились.

– Вроде кто-то позвал меня, – растерянно проговорила Элизабет и обернулась. Женщина откинула со лба темно-каштановые волосы и лукаво улыбнулась.

– Джейн! Джейн Доусон! – воскликнула Элизабет.

– Я была Доусон, пока десять лет назад не вышла замуж за полковника Силби. Мне тогда казалось, что мне повезло больше, чем вам. Никогда не знаешь, что ждет тебя впереди, – сказала Джейн.

– Что же все-таки с вами случилось? Ваш муж умер? – с участием спросила Элизабет.

– Если бы! Я даже не знаю, где его носит, – сухо проговорила Джейн. – Оказалось, что он многоженец – одна жена в Йоркшире, другая – в Португалии. Он там воевал в составе английской армии. И он вовсе не полковник, а сержант. Все эти армейские одного поля ягоды! Взять хотя бы вашего лейтенанта Хэверинга. Одно слово – армия негодяев! – с возмущением проговорила Джейн и оглядела Элизабет с головы до ног. – Вы прекрасно выглядите. Такой был грандиозный скандал, а с вас как с гуся вода…

– Этим я обязана своей бабушке по материнской линии. Если бы не она, не знаю, что бы со мной, было… – призналась Элизабет.

– То же, что сейчас со мной, – уверенно сказала Джейн.

– Ваши родители знают, что вы здесь живете? – спросила Элизабет.

– Когда стало известно, что я вышла замуж за Силби, отец велел мне его бросить и вернуться домой. Но я любила Силби и верила, что он любит меня, и не послушалась отца. Тогда он отрекся от меня, а через некоторое время и этот негодяй Силби бросил меня с маленьким сыном на руках.

– У вас есть сын! И он тоже живет здесь? Ну, это уж слишком! Поедемте ко мне домой, я что-нибудь придумаю, – предложила Элизабет.

– Что вы! Я не могу… Он ни за что не отпустит меня… пока я не расплачусь с ним…

– Кто? Кого вы имеете в виду?

– Она имеет в виду меня, – вдруг раздался рядом чей-то мужской голос. Мужчина подошел к Джейн и обхватил ее за плечи сильной рукой.

Хью подошел к Элизабет и, взяв ее под руку, потянул за собой.

– Вы опять за свое, Лич? Разве нельзя пойти работать докером, чтобы заработать себе на жизнь? – к удивлению Элизабет, проговорил священник.

– Не вмешивайтесь не в свое дело, ваше преподобие, – грозно проговорил мужчина. – Не то я не посмотрю, что вы священник!

– Не спорьте с ним, – прошептала Джейн. – Уходите… Извините меня… мне не следовало заговаривать с вами… – Подобрав юбки, она вырвалась из рук мужчины и исчезла в темном дверном проеме мрачного дома.

– Подумай, Элизабет, прислушайся к тому, что говорит его преподобие. Люди, подобные Личу, шутить не любят. Они играют по правилам, принятым в преступном мире, – убеждала внучку Эдвина. Но по лицу Элизабет было видно, что она не собирается уступать, и бабушка в отчаянии всплеснула руками. Она посмотрела на Хью Клеменса, который топтался у двери, еще не решив, надо ли ему входить в гостиную. – Ваше преподобие, поговорите с ней. Но знайте – на вас лежит ответственность за все, что произошло. Вы не должны были втягивать девушку благородного происхождения в эту затею с посещением городских трущоб. Там, где нищета и воровство, благородной девушке просто опасно появляться. Ей надо внушить, что однажды может случиться непоправимое.

– Не надо проводить со мной душеспасительные беседы, – раздраженно проговорила Элизабет. – И не надо винить его преподобие за то, что я занимаюсь благотворительностью. Только сегодня я осознала всю важность того, что мы делаем, потому что увидела, в какой ужасающей нищете живут еще люди. И если вы думаете, что я хотя бы на минуту оставлю свою давнишнюю подругу и ее сына в руках этого мерзкого человека…