Искусство разрушения - Стивен Коул

Адиэл заперла вход в восточные пещеры, голова у нее шла кругом. Она поверить не могла в то, что сделала сейчас с Бэзелом и Розой, в то, что после всех недель подготовки сегодняшним вечером все могло рухнуть. Конечно, это будет опасно. Оказавшись лицом к лицу с возможностью быть пойманными и сосланными в рабочие лагеря, мятежники запросто могли решить драться до последнего.

Люди могли погибнуть.

Но когда она заспешила прочь от входа, она поняла, что не могла сейчас повернуть назад. Столько всего было поставлено на карту — не только выживание деревенских жителей, не только удаление самой жестокой воинствующей группировки в этих краях, но способ устроить официальное расследование деятельности Финна. Попытается ли он укрыть все это дело с золотыми каплями — или же этот Доктор разберется с ними от его имени — Адиэл убедится, чтобы у Финна не было ни единого шанса задвинуть его сопричастность с группировками мятежников в…

Она вдруг замерла, и ее сердце словно бы остановилось вместе с ней. Вот же он, Финн, бежит к ней, сжимая в руке рацию. Он знает. О, Боже, он знает, и он идет, чтобы…

— Големы! — Слово вырвалось сдавленным шепотом из его губ, когда он едва ли не свалился к ней в руки. — Главные ворота, они все были обращены — обращены в золото. Словно статуи, движущиеся статуи.

— Что? — Адиэл отстранилась от него. — А охрана на полях?

— Я ни с кем не могу связаться! — прокричал он. Она наблюдала, как он видимым усилием пытался успокоиться. — Ты видела Доктора или Соломона?

— Нет.

— А как насчет Бэзела?

— Нет, — настойчиво произнесла она, глянув назад на дверь в восточные туннели. — Так, должен же быть кто-нибудь из охраны, кто может…

— Никого нет. Эти магма формы покинули лавовые трубы. Големы хотят поймать нас и передать им. — Он сжал ее руку. — Мы, возможно, единственные, кто остался в живых!

— Это не может происходить, — пробормотала Адиэл. — Не сегодняшней ночью. Не сейчас. — Она выхватила рацию из другой его руки. — Она может быть неисправной?

Но он проигнорировал ее, глядя теперь куда-то в сторону.

— О нет, — произнес он. — Нет, нет, нет…

Адиэл обернулась, обнаружив гротескную, искореженную золотую фигуру, тащившуюся, волоча ноги, к ним со стороны комплекса. Когда-то она могла быть Канджучи, но сейчас лицо было искажено, тело — сплошной комок спутанных мускулов, изгибающихся, словно бы пытаясь прорвать золотую кожу, образовавшуюся поверх них.

Она прижала рацию к уху.

— Охрана, ответьте, пожалуйста.

Никакого ответа.

— Канджучи, не подходи! Это я, Адиэл!

— Он убьет нас, — прошептал Финн, отступая назад, утягивая ее за собой. — Или же сделает такими же, как он. Мы должны спрятаться в туннелях.

— Нет. Не там.

— Мы должны! — Он начал тащить ее по направлению к ним, но прежде чем они сумели покрыть расстояние в пару метров, из-за дверей раздался звук глухих ударов. Затем выстрел. И еще один.

— Какого черта, кто там?

Адиэл высвободила свою руку, сморгнула навернувшиеся слезы, усилием воли подавила нарастающее замешательство, кошмарный образ Канджучи, ковыляющего к ним с нарастающей скоростью.

— Пожалуйста! — Прокричала она в рацию, в огромную ночь, в то время как они с Финном бежали в укрытие. — Ради всего святого, кто-нибудь, помогите нам!

Глава девятая

Руки Бэзела едва не отваливались от того, как сильно он сжимал дробильные инструменты. Они вибрировали от мощности, посылая энергетические импульсы в плотный темный камень. Тот отходил, словно струпьями, но это был медленный процесс. Сколько еще пройдет, прежде чем эта монстровидная тварь потеряет терпение и тут же проломит ему череп.

Он на мгновение опустил свой импульсный инструмент, попытался встряхнуть свои затекшие руки — и затуманенную голову. Большую часть его жизни главной проблемой было добыть воду. Работать у насоса. Работать до отказа каждый день, чтобы на следующий можно было отнести домой побольше. Неизменная жизнь, долгие часы, заполненные отупляющей рутиной. Он так упорно работал, совершенствуя себя, чтобы выбраться в более широкий мир и увидеть, что еще могла предложить жизнь. Он вместе с городскими парнями получил квартиру, устроился на нормальную работу, слушал учителей. Этим утром он вскочил с кровати как обычно, с ощущением, что все у него было впереди.

А теперь вот он, пашет из последних сил в какой-то потайной пещере, по колено в пушистых скелетах, в компании четырехрукого пятиглазого чудика с другой планеты, готового зализать его до смерти.

«Разнообразие», — рассудил он.

Неожиданно Роза выключила свой протонный отбойник.

— Почему вы остановились? — Тут же осведомился Фальтато, нетерпеливо цокая своими тощими ногами по земле. — Продолжайте работу.

— У нас только по две руки, — ответила Роза. — И обе они болят.

Как смела она возражать существу? Бэзел ощущал себя словно в кошмаре — от которого он мог и не пробудиться, если эта тварь снова покажет им свой язык.

— Стена почти пройдена, — сказал Фальтато. — Я в этом уверен.

— Да ну? — Спросила Роза.

Монстр вздохнул.

— Не то, чтобы. Просто пытаюсь поддерживать наш моральный дух.

Бэзел вновь поднял импульсный инструмент и направил его в точку, которую сенсоры определили, как слабейшую. И в этот раз, практически в тот же миг, он был вознагражден жидкой струйкой каменной пыли, просыпавшейся с бугристого потолка.

— Попробуй здесь, Роза, — прокричал Бэзел. Может быть, тогда эта тварь их отпустит.

Может быть.

Она включила отбойник и ударила им в ту же точку. Струйка пыли превратилась в поток, и затем с треском расколовшегося камня огромный кусок отвалился от стены, с шумом рухнув во тьму, поджидавшую по другую сторону. Плотное облако пыли ворвалось в пещеру. Бэзел подавился, попытался вдохнуть, и только лишь еще больше раскашлялся, почувствовав, как из глаз хлынули слезы.

— Я был прав! — Вскричал Фальтато. — Мои инстинкты не покинули меня! А теперь взбирайтесь и вперед в ту пещеру.

Роза выронила свой отбойник.

— Зачем? Что там внутри?

— Пойди и посмотри, — произнес Фальтато. Он резко высунул свой язык. — Я буду прямо позади вас.

Бэзел обменялся встревоженным взглядом с Розой и полез сквозь дыру, пробитую ими в темном гладком базальте, почувствовав, как ее острые края впились ему в живот. Затем он перебросил ноги на другую сторону, свесился с края и спрыгнул вниз, приземлившись посреди каменных обломков. Кружащаяся пыль, жутковато подсвеченная светом лампы Фальтато из соседней пещеры, затмевала его обзор. Он вытащил свой фонарь из кармана шорт и включил его, но преуспел лишь в том, чтобы раскрасить пыль в красный цвет.

Роза сползла вниз позади него, шумно кашляя, затем включила свой собственный фонарь.

— Идем, — сказала она. — Он хочет что-то, находящееся здесь, верно? Если мы первые это заграбастаем, нам будет, чем поторговаться.

— А что, если это он нас заграбастает? — с беспокойством прошептал Бэзел. Затем в красном пятне фонаря он уловил блеск золота.

— Это то вещество! — закричал он. — Снова это вещество!

В следующее мгновение Роза была рядом с ним.

— Нет, — сказала она. — Это настоящее золото. Маленький сундук, или типа того. — Она посветила своим фонарем вокруг — и обнаружила темный силуэт, нависающий над ними. Бэзел съежился, но Роза покачала головой. — Это просто статуя — каменная или типа того.

— Стойте, где стоите, и ничего не трогайте, — прокричал им Фальтато. Неожиданно из дыры в стене выхлестнулась плеть и обернулась вокруг одного из сталактитов на неровном потолке. Она натянулась, когда из дыры начали доноситься скребущие, цокающие звуки.

— У него язык, как абордажный крюк, — прошептала она.

Бэзел содрогнулся, затем во второй раз окинул статую встревоженным взглядом. Теперь он видел, что фигура была высокой и остроконечной, как обелиск, но только с закругленными продолговатыми лепестками, вздымающимися вверх, словно бы она сегодня встала не с той ноги.

— Что это вообще такое должно было быть?

— Они вроде как немного похожи на крылья, — пробормотала она. — И, видишь, вон там еще одна. Словно бы птица с крыльями… которые оторвали. — Забеспокоившись, она провела пальцами сквозь волосы. — Хотя, ведь не только статуи, смотри. Тут картины и всякие штуки.

— Не приходилось мне раньше видеть таких картин, — пробормотал Бэзел. Он видел огромные полотна, покрытые мазками и росчерками причудливых красок, которым он не мог подобрать название. Птицы и планеты и абстрактные формы, которые он не узнавал, но которые непонятным образом вызывали трепет у него внутри. — Как все это очутилось здесь взаперти?

— Это сокровищница, — догадалась Роза. — Картины, скульптуры…