Наследники Тьмы (СИ) - Моисеева Ольга Юрьевна

ДТП, драки, убийства… — Анна ползла к местам таких происшествий, словно личинка синей или зелёной мухи — к гниющей ране. Лявис улыбнулась, вспомнив, как покоробило её сравнение Кафтырёва.

«Насколько же надо не любить себя, чтобы найти общее с опарышем?!» — возмутилась она тогда.

«Взгляд медика сильно отличается от того, что видит обычный обыватель, который просто не понимает, какое отличное природное средство для очистки ран — личинки! — улыбнулся доктор в ответ. — Эти прекрасные и полезные создания питаются лишь мёртвыми тканями, не трогая живые, да при этом ещё и выделяют антибиотик сератицин, предотвращая загноение, — ну, разве не чудо?»

Было это месяцев восемь назад, вскоре после «белого взрыва», как называл Кафтырёв это кошмарное событие, которое лишило Лявис работы в «Компании», унесло жизнь возлюбленного, а потом ещё и пробудило необычный голод. Сама не зная, что делает, действуя на чистом инстинкте, Анна просто чуяла смерти, увечья, катастрофы и являлась «на запах», чтобы чужой болью, переживаниями и горем утолить свой голод. Так и бродила бы, наверное, до сих пор — словно ребёнок-сиротка, что пасётся в кафе-пекарне, подъедая брошенные на столах остатки пирожков и хлебные крошки, — если бы однажды, когда Анна притащилась к дому, где взорвался газ и был пожар, вдруг не появился рядом Кафтырёв.

Пару раз она уже видела в таких местах знакомые лица людей «Компании», поэтому не особо удивилась, встретив работавшего там же врача. Подумала: о! вот и ещё один едок-конкурент нарисовался, пропади они все пропадом!

«Доктор?» — она привычно коснулась его теплотени, но не почувствовала в ней того лёгкого струящегося холодка, как в других бывших сотрудниках «Компании». Кафтырёв был сыт! Зачем же тогда припёрся?

«Он самый!» — доктор схватил её руку и больно сдавил.

«Отвалите!» — Анна попыталась вырваться, но он легко удержал её на месте.

«Не дёргайся, тогда поймёшь!» — спокойно сказал он, заглянув ей в глаза, и она вдруг застыла, не в силах отвести взгляда от его зрачков — они будто расширялись, открывая глубины знакомой Крылатой Тьмы, той самой, что, после ранения часто снилась ей по ночам. Эта Тьма была живой, колыхала своими частями-полотнищами, словно крыльями, и иногда смотрела в Анну одним глазом — сине-красным и огненным, как пламя газовой горелки.

А теперь эта самая Тьма выглядывала через зрачки доктора.

«Это чёрная кровь! — Кафтырёв разжал пальцы. — Она есть в тебе так же, как и во мне. Но командир здесь — я, а потому разговаривай со мной уважительно».

«Ты — командир? — скривилась Лявис, потирая освобождённую ладонь. — С какого перепуга?»

«Потому что так захотела Крылатая Тьма!» — рявкнул он таким странным воющим голосом, что Анна вздрогнула.

А потом врач что-то сделал, стронул у неё глубоко внутри, и вместо капелек, которые она терпеливо «слизывала» на пожарище, но никак не могла насытиться, внутрь пролился большой глоток, мгновенно и полностью утолив голод.

Кусок торта вместо крошек, и ни один ребёнок-сиротка уже не захочет уйти.

«К-как? — с трудом оторвавшись от созерцания Тьмы в его глазах, обалдело вопросила Лявис. — Как вы это сделали?»

«Тьма назначила меня Старшим, — улыбнулся доктор. — В «Компании» работало много народу, большинство было помечено брызгами чёрной крови и теперь тоже бродит в поисках насыщения, но их голод не так велик, как наш, потому что в нас с тобой чёрной крови огромное количество, причём самой что ни на есть исходной».

«Что ещё за исходная чёрная кровь?» — прищурилась Анна, хотя примерно уже догадывалась, что он имеет в виду.

«Огромные возможности, но только если ты пойдёшь со мной. Мы встречались, когда работали в «Компании», но там не было принято представляться друг другу по именам, только — врач и пациентка, ты помнишь? — она кивнула, и он продолжил: — Я Кафтырёв Роман Филиппович».

«Лявис Анна… Георгиевна».

«Приятно познакомиться, Анна Георгиевна. Так ты идёшь?»

«Не знаю! — честно призналась она. — Что всё-таки вам от меня надо, Роман Филиппович?»

«Объединиться!»

«В смысле?» — она нахмурилась, заподозрив намёк на интимные отношения.

«Я всё объясню на месте. Дам тебе работу, цель, а главное питание всегда будет под боком. — Он снова посмотрел на неё тем самым, открывавшим Тьму, взглядом. — Или ты так и собираешься шляться по этим — он махнул рукой в сторону пожарища, — помойкам?»

С полминуты они молча сверлили друг друга взглядами, потом Кафтырёв сказал: «Решай прямо сейчас!», повернулся к ней спиной и зашагал прочь.

«Подождите!» — крикнула Лявис, когда он почти скрылся из виду.

Она думала, Кафтырёв её не услышит, но он остановился и, не оборачиваясь, ждал, пока она подбежит и возьмёт его за руку…

Доктор оказался на колёсах — усадил Анну в машину и отвёз прямо сюда, во «Вторую жизнь». Пансионат тогда ещё не работал, а только готовился к открытию, но Кафтырёв уже давно набирал команду, разыскивая тех, кто работали в своё время на «Компанию» и были помечены Крылатой Тьмой. Вот тогда, уже в пансионате, он и выдал ей это «откровение» про мушиных личинок…

Сигнал смартфона выдернул Анну из воспоминаний. Охранник на служебном входе сообщал, что Евгений Морозов хотел покинуть пансионат, но был задержан и остался на территории. Вот и отлично! — Анна сладко потянулась — отдых на лавочке явно пошёл ей на пользу, теперь можно и кофейку.

Когда Андрей с пакетом еды в одной руке и минералкой в другой, возвращался к бассейну, в лесу уже стало совсем темно. Как сумерки могли так мгновенно сгуститься? Пробежать к оставленным на пригорке вещам и обратно — сколько могло это занять? — минут пять, не более! Что за жуткое место — этот лысорский бассейн с ловушками, которые всё ещё работают, и даже само время тут играет с «лампочками» такие шутки? А может…

Мысль оборвалась, словно стеной отсечённая, когда Андрей добежал до края бассейна: внутри никого не было! Вера исчезла, банка с искрой внутри — тоже, виднелась только тёмная яма в земле, а там — ничего! Бросив сумку и бутылку, Андрей достал фонарик, и только нажав кнопку, вспомнил, что все батарейки и аккумуляторы давно разрядились. Господи, и как же теперь найти дорогу к машине? — ужаснулся он, сообразив, что сюда-то они шли по навигатору, и шли долго… Чёрт, он ведь ещё днём обнаружил, что телефоны и фонарь сели, но, замороченный чернопёрым «подводником» и Вериной одержимостью, не осознал тогда всю бедственность положения и до темноты дотянул!

А теперь ещё и Вера пропала!

Мелькнула идея очистить разум, чтобы ощутить Верин «дух» и снова найти её по «запаху», но мысль о лысорской ловушке удержала его от этого опрометчивого шага. Один, в потёмках, усталый — сколько он продержится, когда болотный «подводник» снова утянет его в чёрную жижу?..

Андрей двинулся по краю бассейна, вглядываясь в угрюмый ночной лес. Надежда заметить среди кустов и деревьев яркую искру из банки не оправдалась, зато, озираясь по сторонам вместо того чтобы смотреть под ноги, он оступился и упал прямо в яму. Ругаясь на чём свет стоит, он опёрся о земляную стенку и вдруг ухнул куда-то вниз. Внутренности подбросило к самому горлу, перед глазами пронеслись золотистые всполохи, а потом Андрей обнаружил себя стоящим внутри зала неправильной формы, из которого вели несколько тёмных проходов, вернее, не совсем тёмных. Их, как и зал, освещал тусклый, рассеянный красноватый свет.

— Вера? — тихо позвал Андрей, заметив в одном из проходов яркую радужную искру, но вокруг слышались лишь тихие булькающие звуки, словно где-то далеко переливалась вода.

Он побежал в проход, пол мягко, и в то же время упруго, проминался под ногами. Андрей коснулся пальцами стены — она была слегка теплой и чуть-чуть скользкой на ощупь, будто чья-то кишка, а красноватые, скруглённые стены и потолок ещё больше усиливали ощущение живой плоти. Он отдёрнул руку, и прибавил ходу, стараясь догнать разноцветный огонёк.