ДЖАМП - Олеся Сергеевна Шалюкова

подсолнухов с краткими пометками. – Затем, «Ночная терраса кафе» Ван Гога. Украденная во время второго убийства Гюрзы. В эту же колонку неизвестная пока картина кисти того же художника. И, наконец, сюда же работа Поля Сезанна. «Гора Сен-Виктуар и Черный замок». Пятое дело».

Внимательно посмотрев на дела на полу, Эммануэль наклонилась к толстому делу, из которого выглядывали листы. Шестое дело Гюрзы. Террористы сработали настолько грязно, что были свидетели. Работ художников – не пропадало. Зато исчез человек.

На доске появилась новая строчка.

По мере того, как Эми разбирала дела, на доске появлялись всё новые и новые записи. И только к девяти часам, когда за окном солнце уже начало клониться к закату, и первые алые лучи коснулись макушек сосен, девушка разрешила себе передохнуть.

Картина не складывалась.

Не было несколько очень крупных фрагментов, без которых собрать всё воедино не получалось.

«Мне нужен перерыв», — мрачно подумал Эми, опуская на окнах щиты и включая сигнализацию. Против воров. И против джампа.

Сигнализация не была данью паранойи. Скорее просто способом себя обезопасить. Эми перед тем, как отправляться домой всегда проверяла, чтобы на ее теле или одежде не было жучков. Как, например, сегодня, когда пришлось покупать платье у случайного и нелюбимого модельера. Впрочем, это был «хвостик», ведущий в неверную сторону.

Если те, кто следили за Эммануэль и Змеем, а потом потеряли их после перемещений, начнут изучать информацию, то эта, намерено оставленная зацепка, никуда их не приведет.

Звонок видеофона раздался, когда Эми уже стояла у входных дверей, застегивая ремешки роликовых коньков.

— Вы дозвонились! Как ни странно, Эммануэль не отключила телефон, и даже готова выслушать ваше сообщение. Не забудьте надиктовать его на счет «три». Один. Два. Три.

Продолжительный гудок, который знаменовал начало записи сообщения, после которого была тишина…

С автоответчиком звонящий общаться не пожелал.

Выйдя на улицу, Эммануэль закрыла дверь. Потрепала Джека по голове и пристегнула его к будке. Включила сначала защитную силовую сетку вокруг дома. Потом вторую – проведенную по декоративному легкому забору.

В свое время девушке обошлась эта игрушка в очень круглую сумму. Но помог прадед, родители, и Эми потянула это.

«Мой дом – моя крепость», это был единственный принцип, который Эми отстаивала до последнего.

Выйдя за калитку, девушка тряхнула головой и исчезла в вихре джампа. Следы вектора ее перемещения повисели в воздухе пару мгновений и стерлись. Когда была возможность, свои следы Эми убирала. Благо как правнучка разработчика джампа и как девочка, детство которой прошло в окружении формул, она знала о джампе немного больше, чем остальные…

В том числе среди этого «немного» были такие знания, о которых обычным людям лучше было бы не знать. Для их собственной безопасности.

***

Бар был дорогим, стильным.

Стены были отделаны деревянными панелями. Сочетание панелей из темного бука и белой вишни, выведенной в конце XXIII века, на первый взгляд было необычным, но привлекательным. Мебель с покрытием из кожи и велюра. Стекло и дерево сочетались в других предметах обстановки.

Изогнутая буквой S стойка – была любимым местом многих посетителей. Один край стойки был у края лестницы, откуда был виден танцпол и вход в бильярдный зал. Там предпочитали сидеть те, кто хотел познакомиться или кто прибыл не один.

Другой конец S-стойки был спрятан в полутемном закутке.

Тяжелые хрустальные пепельницы отражали деликатный свет декоративных светильников, вмонтированных в стены и в потолок.

Бармен был у противоположного конца стойки, поэтому двум мужчинам, сидящим в том самом закутке, никто не мешал.

У одного – высокого темноволосого, черноглазого азиата, в руках был бокал виски со льдом. Его собеседник был ниже, плотнее по массе. Длинные каштановые волосы, чуть ниже плеч, были стянуты резинкой. Светлые глаза, прячущиеся за стеклами очков, были серьезными. Мужчина был задумчив, покручивая в руках свою визитку.

В неярком свете не было видно слов. Но маленький штамп в правом верхнем углу определенной категории населения был хорошо знаком. Шляпа и очки. Эмблема частного детектива. Нефритова Виктора Александровича.

— Значит, опять она?

— Нет другого выбора.

— Куда вы на этот раз вляпались, Змей?

— Лучше не спрашивай, Вик. Эта… Эта… — мужчина устало махнул рукой, залпом выпил бокал и показал бармену указательный палец. Через мгновение перед ним стояла еще одна порция. – Гюрза. Знаешь?

— Сейчас о них не знает только глухой. Слепой. Или мертвый.

— Лучше бы мы относились в любую из первых двух категорий. Но, к сожалению, у нас все шансы перейти в третью.

— Только не говори мне, — Виктор подался вперед. – Русский патруль получил заказ на Гюрзу?

— Да.

— Расследование или… — мужчина понизил голос. – Устранение?

— Пока найти. Но на Котика давят. Думаю, в ближайшее время, пройдет заказ на устранение.

Виктор покачал головой. Сгорбился, затем вытряхнул из пачки сигарету и закурил. Еще одна, оборотная сторона работы патруля джампа. Если преступный элемент невозможно привлечь к ответственности, в патруль поступает заказ на его устранение.

Об этой работе посторонние не знали. В русском патруле в курсе дел были четверо. Котик, через которого шли заказы. Змей и Мерцающий — двое сотрудников, выполняющих эти заказы. И Антик, рядом с которой невозможно было чихнуть незаметно. Аналитик сразу же выдавала полную раскладку о типе пойманного вируса, чем лечиться и в какой срок. О делах она знала, но молчала.

На взгляд Змея было бы гораздо лучше, если бы Антик не знала о происходящем.

— Мерцающего нет, чтобы тебя подменить? – уточнил Виктор, затягиваясь.

— Нет. Он на другом деле. В Австралии. Туда умчался в поисках защиты наш клиент. Мерцающий почти собрал все улики, свидетельские показания. Думаю, в течение недели вернется. Но Эми уже увязла в этом деле.

— Оно мертвое, — еще одна нервная затяжка высветила устало прикрытые глаза Виктора. – Черт побери, Змей, это дело невозможно сдвинуть с места.

— Можно. Она его сдвинула с места. И в деле уже три новых, свеженьких трупа. Пару часовой давности.

— Твою мать, — бессильно ругнулся детектив. – Твою ж… Как?! Объясни мне, как она это делает? Она смотрит не так? Те же два глаза. Те же два уха. Те же две руки. То же серое вещество и количество извилин. Но как, как она это делает?!

— Никто не знает. В отделе грешат на ее интуицию.

— А. Это после того дела о кострах, когда ее назвали