Утомленное солнце - Владимир Колычев

Казбек Сихурашвили возвращался к месту службы после отпуска. В его багаже нашлось место для домашнего вина. Добродушный грузин предложил отведать благородного напитка. Артем не отказался. Миша тоже. Сначала пили за знакомство, затем за дружбу народов, после за братство родов войск. Особое внимание было уделено миру на земле. Борцы за мир осушили весь питейный запас Казбека. Поэтому сегодня Артема особенно сильно мучила жажда. И всех остальных тоже. Проводница только успевала бегать за чаем.

До Гродно оставалось совсем немного. Пора было собираться. Но поезд неожиданно остановился. Да так резко, что с багажных полок посыпались вещи. Артема придавило к задней стенке купе, на колени опрокинулся чай, горячая жидкость залила сапог.

– Они что там, дрова возят! – возмутился Миша.

Ответом ему послужил сильный взрыв. Как будто рядом с вагоном разорвалась бомба. Снова взрыв. Более мощный. Вагон сильно тряхнуло, в оконном проеме лопнуло и частично вылетело стекло. Небольшой осколок впился Артему в лицо.

– Да нас обстреливают! – закричал Миша.

Артем был уже на ногах. Не дожидаясь, когда это сделает майор, он схватил его жену за руку и силой вырвал ее из купе, потащил за собой по коридору. Муж уже сообразил, что происходит. Он бежал за ней, подталкивая ее в спину.

Люди в панике выпрыгивали из вагонов. Военные, гражданские. А вдоль железнодорожного полотна рвались снаряды. Никто не знал, что происходит. Но все понимали, что над ними нависла смертельная опасность.

Артем первым увидел танки. Они стояли на дороге у самого железнодорожного переезда и методично расстреливали остановившийся поезд. Передние вагоны уже горели. Прямое попадание снарядов не оставило пассажирам никаких шансов на спасение.

Нужно было отбежать как можно дальше от железнодорожного полотна и залечь в высокой траве. Но понимали это военные. Гражданские же метались в панике, не зная, куда бежать. А танки же продолжали стрелять. Из пушек, из пулеметов. Взрывы снарядов, свист пуль. Огонь, кровь, крики, визг, стоны умирающих.

Артем бежал прочь от вагона. По пути схватил за руку насмерть перепуганную девчонку лет тринадцати. Стеллу же тащил на буксире ее муж.

Артем бежал, пока нога не провалилась в какую-то яму. Это была старая канава, густо поросшая травой. Естественное укрытие. Было бы глупо им не воспользоваться. Он упал, накрывая собой девчонку. И в это время рядом взорвался снаряд. Он даже слышал, как с комариным писком над головой пронеслись осколки. Но он уже был вне зоны недосягаемости. Рядом с ним должен был опуститься Казбек со своей Стеллой. Но они почему-то опаздывают…

Неожиданно все стихло. Ни взрывов, ни посвиста пуль. И только крики да стоны раненых. И плавно затихающий шум танковых моторов.

– Дяденька, что это было? – спросила девчонка.

Ее всю трясло, зубы выбивали барабанную дробь.

– Не знаю, – честно признался Артем.

Случившееся можно было объяснить только одним. Военные маневры, танковый взвод, сумасшедший командир принял поезд за мишень и дал команду на открытие огня. Но это объяснение казалось неправдоподобным. Да, на финской войне были случаи, когда солдаты гибли под своими снарядами и минами. Но там война, неразбериха. А сейчас-то никакой войны нет…

Артем уловил едва слышный, но стремительно нарастающий гул моторов. Так могли гудеть только самолеты, тяжелые бомбардировщики. Неужели они попали на территорию, где идут учебные маневры?..

Он по слуху определил направление, поднял голову и увидел самолеты. Их было много. Не меньше тридцати. Они шли тройками. Тяжело, уверенно. Они были далеко, но у Артема острое зрение. Угадывались очертания машин. Нет, это не тяжелые бомбардировщики «ТБ-3». Эти самолеты больше напоминали «Юнкерсы». И шли они с запада, а не с востока. Небо становилось темным…

– Это война… – прошептал он.

А ведь еще сегодня утром никто не верил, что немцы решатся напасть на Советский Союз. Все к этому шло, но никто не верил. И все-таки это случилось…

Фашистские самолеты летят над советской землей.

Еще как-то можно было объяснить появление самолетов. Но танки! До границы около ста километров. Да и не могли они прорваться сквозь плотную оборону советских войск. Хоть и говорили, что войне не бывать, но ведь к ней же готовились, уж Артем-то это знал… Но танки обстреляли поезд. И двинулись дальше. Никто не пытается остановить их…

Ошеломленный, потерянный, он выбрался из канавы. Обозрел расстрелянный поезд. Горят вагоны, вдоль полотна на земле лежат убитые и раненые. Из воронок поднимается едкий дым.

Одна воронка совсем рядом. И около нее лежат два истерзанных тела. Казбек Сихурашвили и его жена Стелла. Картина страшная. У мужчины оторвана нога, все тело в крови. У женщины отсутствовала часть лица…

Артем отвел рукой голову спасенной им девочки. Эти страшные картины не для нее…

Мишка сидел на земле. С волос через все лицо стекает кровь, гимнастерка в пыли. Остановившийся, ничего не понимающий взгляд. В руке, которой он опирался на землю, пистолет.

Артем подошел к нему, подал руку, помог встать.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Миша.

– Да все ты понимаешь. Только поверить не можешь… Там, кажется, народ собирают…

Несколько офицеров носились вдоль вагона и зазывали людей в военной форме. Артем тоже должен был встать в строй.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил он у капитана.

Миша провел рукой по голове, на ладони осталась кровь.

– Кажись, осколком чиркнуло…

– Голова не кружится, не тошнит?

– Да вроде нет… Перевязаться надо. И в строй…

Девочке повезло. Ее мать осталась живой. Она забрала у Артема дочку. Поблагодарила. На том они и расстались.

Вагон, в котором он ехал, уцелел. Можно было забрать вещи. Но Артем не собирался тащить за собой тяжелые баулы. Он взял только свой кожаный реглан, смену белья, туалетные принадлежности. И командирскую сумку не забыл. Пистолет всегда находился при нем.

Он помог Мише перевязать голову, и они вместе присоединились к сводному отряду из двух десятков военнослужащих всех родов и рангов. Согласно Уставу командовать такой группой должен был старший по званию. В поезде ехал полковник артиллерии, но его убило пулей из танкового пулемета. Среди командного состава самым старшим остался подполковник медицинской службы. Но был еще представитель политического состава бригадный комиссар, что соответствовало воинскому званию «полковник». Он-то и взял командование отрядом.

Это был холеный и упитанный мужчина лет сорока. Надо отдать ему должное, держался он молодцом. И сразу принял решение идти в сторону Гродно. Со стороны города, если прислушаться, можно было услышать взрывы артиллерийских снарядов. Там шел бой.

– А танки? – выкрикнул кто-то из строя. – Нас же обстреляли немецкие танки!

Артем тоже считал, что они уже находятся в тылу наступающих германских войск. Но замполит резонно заметил, что немецкие танки могли действовать в составе какой-нибудь моторизированной диверсионной группы, которая каким-то образом сумела проникнуть в тыл Гродненского укрепрайона. В самое ближайшее время эта группа должна быть обнаружена и уничтожена.

Танковый десант можно было уничтожить бомбово-штурмовым ударом нашей авиации. Но в небе не наблюдалось ни одного нашего самолета. А ведь в этом районе должна была действовать целая авиационная бригада. Возможно, наша авиация действует в глубине вражеский порядков, на западном берегу реки Неман. Но тогда почему немецкие самолеты беспрепятственно идут в сторону Минска? И никто их не останавливает…

Четырех легкораненых офицеров комиссар выделил для сопровождения гражданских лиц из разбитого поезда. Их он направил в сторону Минска. Артем не знал, правильно это или нет. Ведь в ту же сторону ушли немецкие танки. Но и на запад людей вести было нельзя. Туда шли только военные.

Артем очень надеялся, что части и соединения Гродненского укрепрайона сражаются и сдерживают наступление гитлеровских войск. И в этом им должна помогать авиация. Он хотел поскорее добраться до своей части, чтобы получить в свое подчинение хотя бы один-единственный самолет. Он готов был драться с врагом в качестве рядового летчика. Лишь бы драться…

Отряд шел лесом вдоль шоссейной дороги. Западный ветер доносил шум боя. Ветер крепчал, но шум становился все слабее. И вдруг где-то недалеко ухнуло артиллерийское орудие, второй, третье. Треск винтовочных выстрелов, пулеметных очередей. Взрывы снарядов. Где-то рядом завязалось сражение. Бригадный комиссар принял решение присоединиться к подразделению, вступившему в бой с противником.

По идее Артем должен был уклониться от этого боя. Все-таки он летчик, его дело воевать в воздухе. Но на него не обращали внимания, а сам он напомнить о своем прямом штатном предназначении не решался. В конце концов он солдат, и его дело уничтожать врага, не важно как, с земли или с воздуха…