Крыло (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans"

— Стоп, — не понял я. — А если бы я согласился? Если бы пошёл на сотрудничество?

— Не знаю! Но когда ты лишился работы, Дэвид решил и тебя! В расход! Я больше не знаю! Клянусь!

Я похолодел.

— Он уже дал наводку на нас?

— Да! Ещё вчера! Пожалуйста! Больше не надо!

Схватив парня за волосы, я вновь с силой погрузил его голову в вонючую смесь. И давил, давил, пока тело подо мной сначала не начало биться в агонии. А затем ослабло, прекратив сопротивление. Одним толчком сбросил труп в воду, туда, где этим отбросам было самое место.

Подхватив свёрток бросился к башне. Побежал, на ходу проклиная Теренса, Дэвида и весь этот мир. А заодно и себя, идиота.

Он сказал, что Дэвид дал наводку только вчера. Так может время ещё есть? Соберём всё, что можно унести на себе, и свалим куда-нибудь... Но где в этом проклятом городе можно спрятаться? Только в Нижнем Городе, где шансы на выживание ещё ниже, чем здесь. Шило на мыло. И кто эти неизвестные? Если одарённые, или это какой-то род... Тогда нам конец. От одарённых не убежать и не спрятаться. И противостоять им бесполезно. Только бы успеть! Только бы у нас был хотя ещё один день! Можно что-то придумать!

Последний поворот, ещё одна пробежка по пустым проулкам, из которых, казалось, состоял весь город, и я выбегаю к башне. Дверь нараспашку. Бессильно выкрикиваю ругательство, чтобы дать хоть какой-то выход злобе и бессилию.

Забегаю внутрь. Старик лежит в своей комнате. На полу. Со вскрытым животом и в луже крови настолько большой, что сомневаться не приходится. Мёртв.

Забегаю на наш этаж. И останавливаюсь в дверях, потому что и так уже всё понятно. Поздно. Я опоздал. Повсюду разбросаны наши вещи. Следов крови нет, но и никого живого здесь уже нет. Я всё равно обошёл все комнаты, всё осмотрел. Бесполезно. Всех забрали. Мои наивные и глупые надежды создать... семью? Или свою маленькую банду? Что-то. Круг тех, на кого можно будет опереться в попытках выжить в этом чёртовом мире. Всё разрушено.

Растерянно оглядевшись, я ещё раз прошёл по комнатам, туда, где жил сам. Раньше жил. Сейчас в моём углу лежали сваленными мои вещи. Вряд ли кто-то специально рылся, наверное, разворошили здесь всё просто для видимости. Может быть, даже ничего не пропало, но здесь не было ничего ценного. Самым ценным были сами люди, что здесь жили. Чёрт! Чёрт-чёрт-чёрт!

Медленно спустился по лестнице и вышел на улицу.

И даже вздрогнул, когда увидел Витора и Санни, осторожно подходящих к башне. По ним было понятно, что парни в любой момент готовы дать дёру. Но, увидев меня, они обрадовались.

— Като!

Оба подбежали ближе, не решаясь заходить внутрь, но заглядывая мне за спину.

— Что случилось? Мы видели, что... — мельтешил Санни.

— Всех забрали, — оборвал я его. — Забрали.

Последовали ожидаемые, но бессмысленные вопросы. Куда забрали, кто, и что с этим делать.

— Ничего, — выдохнул я, садясь на землю. Адреналин кончился, усталость, отступившая было, поднялась снова. — Ничего не делать. Забрали, почти наверняка, одарённые. Какой-то контакт крысеныша Дэвида. Мы ничего не сделаем.

Растерянные парни переглядывались, продолжая заглядывать на выбитую дверь, но не решаясь зайти и посмотреть своими глазами.

— И... Это... И что теперь? — спросил Витор.

Я поднял на него взгляд, перевёл на Санни. Не то, чтобы они готовы были прямо здесь и сейчас расплакаться, но выглядели жалко.

— Ничего. Вернёмся, заберём пожитки, какие сможем. И пойдём куда-нибудь. Найдём новое место и начнём всё заново.

Они переглянулись.

— Может, к Гэрри? — робко спросил Санни.

Я поморщился, но кивнул:

— Ага. К нему тоже зайдём. Доставлю этот чёртов мешок, — кивнул на свёрток. — и к Гэрри...

Знаю, что старина Гэрри затрахает меня до полубезумного состояния, но к нему действительно стоит зайти. А потом валить. Валить подальше из этого чертового города. Как можно дальше.

— А это? А Дэвид? — спросил Витор. — Мы все так оставим?

Я насмешливо посмотрел на парня.

— А что мы ему сделаем?

— Мы это! Отомстим! — уверенно заявил мальчишка.

Я по-новому на него взглянул. Да и на Санни тоже, тот тоже горел праведным гневом и всеми силами демонстрировал готовность к действию.

— Подохнем только зря, — выдохнул я.

— Не зря! — возмутились парни почти синхронно. — Нельзя всё так оставлять! Нельзя!

Я хмыкнул. Дэвид? Одарённый, пусть и слабенький. Трусливая крыса. Но достать его, в теории, можно. Особенно если применить смекалку. Наказать перед уходом? Громко хлопнуть дверью? Я кивнул:

— Можно и его достать. Но сначала всё равно с посылкой. А потом к Гэрри. А потом к нашему заводу. Помните наши хлопушки?

Парни оживились и закивали.

— Помним, да! Ты это! Ты говорил, что можно не только хлопать!

Ещё как. Там далеко не только хлопать можно. Кое-кого и прихлопнуть получиться. Самострел, конечно, не хлопушка детская. Но ничего, была бы мотивация, а её у нас с избытком. Пожрать бы его чего-нибудь.

— Эй! Уроды!

Мы оглянулись на окрик. В нашу маленькую подворотню входили с два десятка пацанов. Парочку я тут же узнал по свежим ранам, оставленным не более как за последний час.

— Вся шайка крысят собралась, — озвучил я очевидное. — Тогда с них и начнём. Парни, я там у старика кое-что из оружия видел. Тащите.

А сам начал подниматься. Подниматься устало, но со злой решимостью кого-нибудь отправить на внеочередную встречу с местными богами смерти.

Глава 7

На стол упал пропитанный свежей кровью сверток. Кажется, на ткани вообще не осталось места, не тронутого алой жидкостью. Впрочем, мы сами выглядели ничуть не лучше. Побитые, с ног до головы вымазанные грязью и кровью, раненые, но испытывающие какую-то злую радость. Сильно болела левая ладонь, мне вывихнули три пальца. Я их, как мог, вправил обратно, но в ближайшее время будет болезненная опухоль. Ныла нога, покрытая царапинами. По ней пришелся удар палки с цепями, этакий цеп дворового изготовления. Очень сильно болел правый бок, по которому пару раз прошлись кастетом, наверняка трещины в ребрах. Как живой остался — ума не приложу. Парни были побиты чуть меньше, но на ногах держались так же только благодаря упрямству.

— Да я с вас просто херею, долбодятлы малолетние! — разразился негодованием хозяин этого места.