Журнал «Вокруг Света» №11 за 1975 год - Вокруг Света

31 августа 1941 года газета «Нью-Йорк геральд трибюн» вышла с огромным аншлагом через всю первую полосу:

ПОСОЛЬСТВО ВИШИ В США РАЗОБЛАЧЕНО КАК ГНЕЗДО НАЦИСТСКИХ ШПИОНОВ.

Далее следовало пять колонок убористого текста с фамилиями и адресами нацистских шпионов.

Так закончилась очередная «постельная операция», возводимая чуть ли не в ранг «величайших побед» английской «Интеллидженс сервис». Как заявила после войны корреспонденту журнала «Штерн» сама Цинтия — Ами Элизабет Торп, все было очень просто: «...В меня влюблялись. В обмен за любовь эти люди снабжали меня информацией». Кстати, одна любопытная деталь, которую Стефенсон, конечно же, постарался скрыть от своих американских друзей. Чтобы англичане имели возможность остаться в стороне от неизбежного скандала в случае провала, по специальному указанию шефа БЦКБ Цинтия выдавала себя за тайного агента... Соединенных Штатов, которые в тот период поддерживали дипломатические отношения и с Италией, и с правительством Виши.

Разведчик-идеалист

«Несмотря на утверждения о том, что американская разведка возлагает на Ратленда вину за Пёрл-Харбор, ничто не могло быть дальше от истины».

Таково мнение видного английского разведчика полковника Хинчли о другом агенте Британского центра координации безопасности, чья судьба по милости его шефа Стефенсона сложилась поистине трагично. Майор авиации Фредерик Дж. Ратленд умер, окруженный презрением своих соотечественников, подозревавших в нем японского шпиона...

Биография его не типична для сотрудника «Сикрет интеллидженс сервис». Из простых матросов к 1913 году он дослужился до офицерского чина, а вскоре стал одним из энтузиастов-пионеров морской авиации. Три года спустя Ратленд сыграл немаловажную роль в Ютландском сражении. В шторм, на допотопном самолете он сумел разыскать в море германские корабли и сообщил об их приближении британскому командованию. Грудь летчика украсил орден «За отличную службу», за которым последовали и другие награды. И вдруг в двадцатые годы Ратленд, будучи уже командиром эскадрильи, бросает военную службу, а с нею и открывавшуюся впереди блистательную карьеру. Вместо этого он отправляется в Японию, где довольствуется скромным постом технического консультанта при компании «Мицубиси», выполнявшей заказы для японского флота.

Решающую роль в судьбе Ратленда сыграли два фактора. Во-первых, то, что в этот период он был уникальным специалистом, в равной мере знал флот и только что нарождавшуюся морскую авиацию. Между тем британское адмиралтейство было весьма озабочено тем, выполнит ли кайгунсё (1 Кайгунсё — министерство военно-морского флота Японии.) Вашингтонские соглашения в отношении авианосцев. А во-вторых, то, что сам Ратленд был идеалистом до мозга костей. Нужно ли говорить, что «Интеллидженс сервис» не составило особого труда воспользоваться этим. Одураченный мифом о беззаветном служении родине, бывший летчик не только беспрекословно отправился буквально на край света, но и провел там в труднейших даже для опытного профессионала-разведчика условиях постоянной полицейской слежки целых пять лет, наблюдая по заданию английской разведки за созданием японской морской авиации.

Возвращение в Англию не принесло Ратленду ни почестей, ни славы: разведчика-идеалиста, хотя и успешно выполнившего порученную работу, за ненадобностью просто-напросто сдали в архив. И лишь в 1937 году, когда японский милитаризм, начавший развертывать свою агрессию в Китае, превратился в реальную угрозу колониальным владениям Великобритании на Дальнем Востоке, бывшего аса вновь привлекают к сотрудничеству с «Интеллидженс сервис». На сей раз ему предстояло действовать в Соединенных Штатах. На их тихоокеанском побережье проживало много «сынов Страны восходящего солнца», среди которых насчитывалось немало тайных агентов японской военной и морской разведки. Именно на последних и должен был выйти Ратленд. Причем не просто выявить их, а завязать контакты, добиться абсолютного доверия, проникнуть в их сокровенные планы. От Ратленда ждали ответов на такие важные вопросы, как, например, прогнозы наиболее вероятных действий императорского флота на Тихом океане в случае войны или характер возможного использования японской авиации на этом театре.

Конечно, было бы наивным ожидать, что японцы раскроют свои военные тайны пусть даже сверхдоверенному и надежному агенту. Поэтому в Лондоне прибегли к сложной комбинации...

Ратленду отводилась роль английского авиационного эксперта, работающего над секретными проектами для американского флота, которого денежные затруднения якобы заставили предложить свои услуги японцам. Чтобы отвести любые подозрения с их стороны, он должен был передать подлинную информацию, почерпнутую из американских технических журналов, соответствующим образом препарируя ее и преподнося как военные секреты. Затем Ратленду следовало стать тайным агентом морской разведки США, уведомить о своей вербовке японцев и слезно умолять помочь специально сфабрикованными материалами, которыми он будет кормить простаков янки.

Руководство «Интеллидженс сервис» считало такую комбинацию вполне правдоподобной. Ведь жажда денег плюс моральная нечистоплотность настолько характерны для шпионов, что превращение бывшего английского летчика в агента-двойника не могло быть расценено японцами как нечто из ряда вон выходящее.

Разведывательные данные, к которым Ратленд таким путем получал доступ, представляли огромную ценность для Лондона, ибо анализ даже заведомо сфабрикованных противником сведений позволял приподнять завесу над его действительными секретами. С другой стороны, информация о целях японского шпионажа в США могла оказаться своего рода ключом к разгадке стратегической ориентации японского командования. Ратленду же, помимо всего прочего, было поручено создать и собственную агентурную сеть из числа моряков и дельцов, часто посещавших Японию. На худой конец он всегда мог сослаться на задание американцев. Короче говоря, как и в деле Цинтии, британская секретная служба приняла все меры предосторожности, чтобы гарантировать себя от любых неприятных последствий в случае его провала.

...В Лос-Анджелесе, где обосновался Ратленд, ему довольно быстро удалось завязать кучу знакомств в местных прояпонских кругах, а затем и среди японцев. Впрочем, здесь не было ничего удивительного: человек, который столько лет провел в Японии, вполне понятно, мог сохранить к ней симпатии и к тому же хотел освежить знание языка. Среди нового окружения нашлись и интересовавшие Ратленда лица. Что же касается «денежных затруднений», то их причины были налицо: отдельный особняк с садом и плавательным бассейном, который англичанин приобрел в одном из самых фешенебельных районов Лос-Анджелеса — Биверли-Хилс; дети, учившиеся в лучших закрытых пансионах; нередкие кутежи в дорогих ресторанах...

К моменту создания Британского центра координации безопасности Ратленд развил бурную деятельность в качестве агента-двойника японской и американской морских разведок. Причем через некоего д-ра Динсея посланец «Интеллидженс сервис» поддерживал контакт непосредственно с крупным американским разведчиком капитаном 1-го ранга Захариасом, занимавшим в то время пост начальника военно-морского округа Сан-Диего, конечно, скрывая от него свою подлинную миссию в США. Одновременно он исправно поставлял Лондону ценнейшие сведения о японских замыслах и планах на Тихом океане.

С прибытием в Штаты Стефенсона Фредерик Ратленд был передан в его оперативное подчинение. Связь эта была так тщательно законспирирована, а разведчик вел свою трудную игру настолько умело, что даже собственные агенты БЦКБ в Лос-Анджелесе, осуществлявшие контрразведывательные функции, доносили о «подозрительном англичанине, который поддерживает сомнительные знакомства и живет явно не по средствам».

И вот этот-то «сомнительный англичанин» в течение двух лет до начала войны с Японией настойчиво предупреждал «Интеллидженс сервис» о неминуемом нападении японцев на английские военно-морские базы на Дальнем Востоке. В своих донесениях он подчеркивал, что они будут прежде всего стремиться вывести из строя линкоры и крейсеры с помощью массированных ударов авиации.

У Ратленда просто не укладывалось в голове, как можно быть настолько слепым, чтобы не понимать очевидного. Однако ни Стефенсон, ни Лондон не обращали внимания на его предупреждения. Напротив, британское адмиралтейство направило только что отремонтированный в Штатах линкор «Рипалс» в Сингапур, где уже находился линкор «Принс оф Уэлс», но где не было надежного авиационного прикрытия.

Отчаявшись убедить Стефенсона, а через него и руководство «Интеллидженс сервис» в реальности угрозы, нависшей над английским флотом, и чувствуя приближение рокового дня, Ратленд решается на крайнюю меру. В конце ноября 1941 года он вылетает в Монреаль, где всеми правдами и неправдами устраивается на перегоняемый в Англию бомбардировщик. В первых числах декабря уже в Лондоне он добивается аудиенции на высшем уровне и... сталкивается с вежливым пренебрежением. Ему было заявлено буквально следующее: «Вы не можете сообщить нам ничего нового, чего бы мы не знали. Всего хорошего».