Завет лихого пацана - Евгений Сухов

Но незадолго до закрытия, громко стуча подошвами, в ювелирную лавку вошли двое мужчин. Одному из них на вид было лет около сорока, был он худой, с густой посеребренной шевелюрой и очень высокий. Второй помоложе, плотного сложения, среднего роста, русоволосый.

Внешне они напоминали самых заурядных хитников, каких по Уралу бродят целые толпы. Каждый из них в глубине души мечтает отыскать нечто значительное, чтобы до конца жизни отдыхать в шезлонге где-нибудь на берегу тропического моря и попивать холодное пиво, сдувая белоснежную пену на раскаленный песок.

Но в действительности большая их часть оставалась ни с чем, и самое большее, что им удавалось получить от щедрот природы-матушки, так это горсточку самоцветов, которые они тотчас продавали за бесценок и на вырученные деньги устраивали в ближайшей рюмочной пир из водки, пива и воблы.

Так что контингент был вполне знакомый, и когда молодые люди переступили порог его ювелирной лавки, Зальцер уже составил о них устойчивое мнение и был готов к тому, чтобы выложить за их находки пару сотен долларов. Странности начались после того, когда они вдруг неожиданно поинтересовались, не сумеет ли он сделать им копии алмазов? Вопрос был немного странный, собственно, добрая половина ювелирного дела основана на подделках драгоценных камней, и подобную работу способен осуществить не то чтобы мастер, а любой ремесленник!

Внимательно посмотрев на посетителей, Зальцер, стараясь не обидеть их своим ответом, объяснил, что для огранщика его уровня заниматься копиями — это пустая трата времени. Лично для него куда прибыльнее гранить самоцветы или, предположим, заниматься их перепродажей.

— А если мы хорошо заплатим? — неожиданно спросил тот, который был помоложе.

Зальцер внимательно посмотрел на говорившего. Он, ювелир, не привык к обтекаемым фразам. Это как в камнях, каждый из которых рожден для приобретения своей окончательной формы, и задача ювелира сводится именно к тому, чтобы отыскать ее. Всю жизнь оперируя миллиграммами и нанометрами, Зальцер привык к точности.

— Что вы имеете в виду, господа?

— Мы вам хорошо заплатим, если вы сделаете нам копии алмазов.

— Хм. Вы сказали не бриллиантов, а алмазов, я так вас понимаю?

— Да.

— И сколько же будет алмазов?

Обычные посетители понемногу переходили в разряд клиентов. Зальцера всегда интересовало подобное превращение.

Парень неопределенно пожал плечами.

— Ну, я не считал. Кажется, сотни три, а может быть, и больше.

Зальцер строго посмотрел на посетителей. Похоже, что эти двое явно издеваются над ним. А может, парень просто искренне заблуждается и думает, что действительно является собственником трех сотен алмазов? Вполне возможно, что это сфалерит, бесцветную разновидность которого часто путают с настоящими алмазами.

Улыбнувшись, Зальцер ответил:

— Что ж, тогда давайте посчитаем вместе.

— Посчитаем, — охотно согласился другой, тот, что был постарше и повыше ростом.

— А позвольте узнать, что это за алмазы? Какого они размеры?

Всем своим видом Зальцер старался демонстрировать серьезность, но неожиданно для себя обнаружил, что в его голосе завибрировали иронические нотки.

Раздвинув указательный и большой пальцы до величины лесного ореха, русоволосый парень показал:

— Вот такого примерно.

Иосиф Зальцер давно взял себе за правило не смеяться над неведением или промахами клиентов, даже если ему очень смешно. Ювелирное дело — весьма серьезный бизнес, а потому требует определенного подхода. И ему потребовалось немало усилий, чтобы не расхохотаться, держа себя за живот.

— Вы хотите сказать, что у вас около трех сотен алмазов такого размера?

Чуть поколебавшись, белобрысый ответил:

— Может, и больше.

Молодой человек при этом оставался совершенно серьезен.

— Кхм… Вы знаете, сколько может стоить такое количество алмазов? — четко выделяя каждое слово, спросил Зальцер.

Белобрысый, беспечно пожав плечами, ответил:

— Много. Наверное, миллиона три… долларов.

— Я так думаю, что такое количество камней может потянуть и на все тридцать миллионов. — Посмотрев на часы, Зальцер продолжал: — Господа, вы нашли не самое благоприятное место для розыгрышей. Если у вас нет вопросов…

Приподняв холщовый мешок, белобрысый сказал:

— Алмазы находятся вот в этом мешке.

Иосиф Зальцер с подозрением взглянул на мешок, сшитый из крепкой холщовой ткани. Вполне обычный мешок. Ничего примечательного. В таком мешке можно переносить картошку, но уж никак не драгоценные камни.

— Хотите взглянуть?

Любой клиент, даже самый невразумительный, требует вежливого обращения.

— Если вас не затруднит.

— Может, пройдем куда-нибудь, где нас не увидят?

Поколебавшись секунду, Зальцер согласился:

— Как вам будет угодно. Прошу вас сюда.

Широким жестом он пригласил посетителей в соседнюю комнату, где обычно вел переговоры и совершал сделки. Что-то все-таки в этих парнях было.

Когда все вошли в комнату, Зальцер закрыл замок на два оборота.

— Можете показывать, — кивнул он на стол. — Ну?

Неспешно развязав горловину мешка, белобрысый сунул в него руку и вытащил небольшой бумажный пакетик. Аккуратно распаковав его, высыпал содержимое на черную тряпицу, постеленную в центре стола.

— Ну как?

По внешнему виду камни и вправду напоминали алмазы. Взяв лупу, Зальцер долго рассматривал их, оценивая микротрещинки, цвет, потом пробовал поцарапать. Камни были невероятно твердыми, такими могут быть только алмазы. Попробовал на теплопроводность — предельно низкая!

Все сходится — это и вправду алмазы.

Но Зальцер понимал, что такого быть не может. Происходящее выглядело совершенно нереальным. Во всяком случае, за всю свою жизнь он не видел столько крупных алмазов, собранных в одном месте. И не где-нибудь, а именно на его столе. А надо признать, что этот самый стол помнил всякие чудеса. Доставшись ему от батюшки, тоже известного ювелира, стол этот помнил прикосновение самых известных камней своего времени.

За всю свою жизнь Иосиф Зальцер не принимал столь странного заказа. И что самое удивительное, он даже не знал, как следует реагировать на все это. Глядя на алмазы, лежавшие небольшой горкой в центре стола, он должен был бы возликовать, подпрыгнуть до самых небес, но глаза отказывались верить в такое богатство, а в душе невольно шевелился червячок сомнения. Что-то здесь было не так, не может такое огромное количество столь дорогих камней находиться у него на столе.

Так просто не бывает!

Ведь он же не владелец какой-нибудь алмазоносной трубки, а всего лишь обыкновенный ювелир. Алмазов здесь было ровно столько, сколько иная солидная корпорация добывает в течение многих месяцев. И это труд многих тысяч людей. Так что происходящее воспринималось как что-то совершенно невероятное.

И все-таки это были алмазы.

Зальцер коснулся ладонью алмазной горки. Кончиками пальцев он почувствовал их прохладу и не без удовольствия ощутил, как алмазные грани щекочут ему кожу. Возникло желание утопить ладонь поглубже, но в самый последний момент он удержался. Подняв наиболее крупный камень, поднес его к глазам, повертел в пальцах.

Стоило удивляться случаю, занесшему столь крупные ценности на его рабочий стол.

Рассмотрев камень, он столь же аккуратно вернул его на место. Алмазы были крупные, такие нечасто можно встретить даже в солидных ювелирных магазинах. А тут, будто бы бесхозные, они раскатились по поверхности стола. Четыре из них лежали на самом краю и запросто могли упасть на пол. Но складывалось такое впечатление, что гостей совершенно не интересовала их судьба.

Одним алмазом меньше, одним больше, только-то и всего! Вон их здесь сколько навалено!

Зальцер более внимательным взглядом окинул своих странных клиентов. По первому взгляду далеко не богачи. Однако вон оно как бывает! Кто бы мог подумать! Зальцер не однажды зарекался судить о человеке по его одежде. Среди его клиентов и раньше встречались люди, которые ходили в стареньких, потертых костюмах, разъезжали на побитых машинах, а из авосек доставали драгоценности, за которые на каком-нибудь заморском аукционе покупатели отдавали миллионы долларов.

Зальцер не исключал и того, что в непрезентабельные одежды заказчики рядились даже намеренно, чтобы одним своим видом вводить в заблуждение потенциальных грабителей. Костюмы для них значения не имели. Куда больше их интересовал счет в зарубежном банке.

— Это все? — бесстрастно спросил. Следовало держаться на должном уровне.

Никакого сарказма, только одно любопытство. Белобрысый отрицательно покачал головой.

— Нет. В мешке еще с десяток таких же пакетов.