Маруся в Приключандии. (Дважды приключенческая повесть-сказка) - В. О. Ронин

Буч был менее любезен. Цыкнул:

– Быстро!

Зиновия XIII на мгновение задумалась, гордо дёрнула подбородком, протянула чубарикам минимизатор. Чуб весело подмигнул другу. Мол, вот он, тот самый шанс, один из тысячи.

Буч схватил МАГ, расплылся в довольной улыбке:

– Мы сделали это! Клянусь беретом с пýпочкой! А теперь…

– А теперь вы отдадите прибор обратно королеве!

Кто сказал?!

Чубарики удивлённо переглянулись, посмотрели вниз. Увидели говорившего.

Широкоплечий похищник – весьма рослый для карапута – стоял за спиной у Маруси, и держал у её горла острый обсидиановый нож. Девочка виновато пожала плечами – мол, ну что я могла поделать с эдаким дядей.

«Дядя», обращаясь к чубарикам, угрожающе прорычал:

– Отдайте прибор королеве!

Чуб просчитал ситуацию. Даже если он шарахнет по похищнику из МАГА, на процесс минимизации уйдёт секунды две-три, а то и все четыре. Этого, увы, вполне достаточно, чтобы пустить в действие кинжал из вулканического стекла. А этого допустить никак нельзя.

Чуб с неохотой протянул минимизатор Зиновии XIII. Вздохнул:

– Мы проиграли.

– Только первый раунд, – не ко времени оптимистично заметил никогда не унывающий Буч. – Мы ещё отыграемся. Клянусь беретом с пýпочкой!

Заполучив МАГ обратно, властительница королева карапутов победно сверкнула очами, хищно улыбнулась. Кивнула на чубариков:

– В темницу их! – Указала на Машу. – И девчонку туда же! Разберусь с ними позже. Не стоит из-за такого пустяка откладывать завоевание Приключандии.

Приказы королевы в Карапутии выполнялись молниеносно. Уже через несколько минут – (благо тюрьма находилась тут же, в подземелье под ступенчатой пирамидой) – наши герои томились в сырой тесной камере. К тому же ещё и тёмной.

Меч у Маруси, естественно, отобрали. Что там меч, у Буча с шеи даже «Улыбчика» сняли. Вместо карапутской одежды всем выдали какие-то ветхие полосатые балахоны. Оставили лишь ботинки – знать, не нашлось обуви нужного размера (всё-таки чубарики будут покрупнее карапутов).

Марусёк плюхнулась на ворох прелой соломы, упёрла кулаки в подбородок, насупилась. Всецело предалась самобичеванию. Ну как она могла попасться в руки какому-то там карапуту?! Он ведь даже ниже её ростом – на целую ладошку! Провалила всю операцию по возвращению минимизатора самым бездарнейшим образом. Какая она после этого «Спасательница Приключандии»? Скорее уж – Погубительница! Эх!

Чуб, как и в кабине всюдуплаволётохода, уселся на пол, поджав под себя ноги. Глаза закрыл, сложил пальцы в щепоть. Знать, думает. Или медитирует. Ну, прям Будда какой.

Никогда же не сдающийся Буч начал отбытие наказания с детального изучения каталажки – вдруг здесь есть какая-нибудь лазейка, через которую можно отсюда улизнуть. Чубарик прощупывал каждый пуль сырой каменной кладки, приговаривал:

– Ещё не всё потеряно. У нас ещё масса времени.

– Примерно 7 часов, – не открывая глаз, уточнил щепетильный в вопросах пунктуальности Чуб. Сказать точнее он не мог – часы отобрали вместе с одеждой.

– Ого! – В тюремном мраке сверкнула лучистая улыбка Буча. – 7 часов! Да это ж целая вечность! Вполне хватит, чтобы выбраться из этой темницы, вернуть МАГ, наказать карапутов за дерзость и спасти Приключандию. Ещё и на поспать должно немного остаться.

– Мне бы столько жизнерадостности, – вздохнула Маша. Решила устроить сеанс публичной исповеди. – А ведь мы угодили сюда по моей вине. Если бы я не отстала от вас, и не угодила бы в лапы того здоровяка, то…

– Ну, если уж быть совсем справедливым, – прервал покаянные излияния девочки Чуб, – то в тюрьму мы попали из-за меня. Вернее из-за моей шапки. И чего это она надумала пищать?

– Кстати. – Буч отвлёкся от прощупывания стен. – Шапка-то не совсем твоя. Даже совсем не твоя. Она – Лоппака!

– А ведь действительно, – оживился Чуб. – Карапутские одеяния нам выдал профессор. Странный он какой-то. Арахнолог, понимаешь ли, пауковед. Вот, выкарабкаемся отсюда, надо присмотреться к нему повнимательнее.

И этот не сомневается, что мы выберемся из темницы! – изумилась неистребимому оптимизму чубариков Маруся. Впрочем, и Ермолай Ковригин никогда не унывал. Всегда, когда попадал в безвыходные положения (типа того, в котором сейчас оказались они), приговаривал: «Пустяки, прорвёмся!» И, надо сказать, всегда прорывался! Даже когда связанный по рукам и ногам лежал на каменном алтаре в храме Лукумбы, и коварные туземцы уже было занесли над ним… Впрочем, не до воспоминаний сейчас. Надо помочь Бучу.

Маша вскочила с подстилки и в могильном мраке тоже принялась ощупывать стены каменного мешка.

– Не там ищете, – подал голос Чуб. – Если здесь и есть какие-то щели, то явно не в стенах.

– А где? – Маша и Буч одинаково мыслили, одинаково действовали, одинаково спрашивали.

Чуб начал издалека:

– Обратите внимание: здесь нет сквозняка. Значит, нет и никаких щелей в стенах. Но. – Чуб поднял указательный палец. – Здесь, очень сыро – вон с потолка капает. А лужи нет.

– И что это значит? – не сразу уловила мысль чубарика Марусёк.

Буч оказался сообразительнее.

– Это значит, надо искать слив! – И принялся ощупывать пол.

Сливное отверстие – очень маленькое, да к тому же ещё и зарешёченное (прямо как дома, на кухне, в раковине) – обнаружилось под кучей соломы, на которой давеча сидела Маруся.

– Тюрьма, по всей видимости, многоэтажная, – рассудил Чуб. – Вода из камер выводится самотёком – через отверстия в полу.

– Значит над нами, – сказала Маша, – и под нами, точно такие же камеры?

– Вполне вероятно, – кивнул Чуб.

– И там тоже, вполне возможно, кто-нибудь сидит! – подытожил Буч.

– А это мы сейчас проверим, – молвил Чуб. Лёг ниц и гаркнул прямо в слив: – Эй, есть там кто живой?! – Затем приложил ухо к отверстию, прислушался. Послушал-послушал, улыбнулся. – Слышно, конечно, неважнецки, но главное – мне ответили!

– Кто?! – в один голос выпалили Маруся и Буч.

– Некто Жульбер Варендольф, если я правильно разобрал. Очень редкостное имя… Интересно, кто бы это мог быть?

– Жульбер Варендольф? – Буч задумался. Затем просиял, хлопнул себя по лбу: – Варендольф! Как же я мог забыть! Ведь так звали одного из членов посольства к карапутам!

– Того самого посольства, – уточнила Маруся, – члены которого пропали без вести?

– Точно! Варендольф и с ним ещё два дипломата исчезли в Чёрной Пустоши. Поиски не увенчались тогда успехом. И вот мы их нашли! Ура!

Кто бы теперь нашёл ещё и нас, подумала Маруся.

Чуб через сливное отверстие вступил в переговоры с Варендольфом. Способ, доложу вам, разлюбезные мои, не самый удобный. Сперва во всё горло кричишь в узкое отверстие в полу, затем, крепко прижав к оному отверстию ухо, пытаешься разобрать, что тебе снизу крикнули в ответ.

В результате довольно-таки продолжительной беседы выяснилось, что все три пропавших посла живы-здоровы, хотя уже давно сидят в карапутской темнице. Как попали сюда, не помнят.

– Помню лишь, – кричал откуда-то снизу Жульбер Варендольф, – что за пару часов до того, как мы должны были прибыть к пещере под названьем Драконья Пасть, мы остановились на привал. Неожиданно в небе появился некий неопознанный летающий объект, и также внезапно исчез. Затем нас ослепила странная фиолетовая вспышка и мы, сами не зная почему, уснули крепчайшим сном. А проснулись уже в плену у карапутов.

– И как же вас смогли пленить такие крошечные человечки? – озвучил через слив своё удивление Чуб.

– А это и вовсе не поддаётся никакому объяснению, – надрывался из нижней камеры Варендольф. – Засыпали мы людьми вполне нормального роста, а проснулись крошками, чуть выше карапутов. Мы и сейчас росточком не больше карандаша.

– Ого! – изогнул брови радугой Буч. – Но как карапуты смогли минимизировать послов несколько недель тому назад, если минимизатор попал к ним в руки только сегодня?

– Значит, послов уменьшил кто-то другой, – выдвинула предположение Маруся.

– Кто?

Девочка лишь пожала плечами. Она уже давно запуталась во всех этих приключандских загадках и тайнах. Ей бы самой как-нибудь свой прежний рост вернуть.

Чуб продолжал кричать в сливное отверстие:

– А что от вас хотят карапуты? Зачем они захватили вас в плен?

– Сами никак не поймём. На допросах нас постоянно спрашивают про какой-то яд. А что за яд такой, мы и не ведаем.

– А вы за время заточения не подумывали о побеге?

Ответа Чуб разобрать не смог. Помешал шум. Странный шум, раздающийся откуда-то из-за правой – а может быть левой (это ведь с какой стороны посмотреть) – стены.

– Что это? – спросил Буч.

– Похоже на шум двигателя работающего трактора, – сказала Маша.

– Трактор? Здесь, в подземной тюрьме? Что ещё удумали карапуты?

– А вдруг это не карапуты?

– А кто?!

– А вдруг это…

Договорить Маруся не успела.