Конъюгаты: Три - Люминис Сантори
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вики, ты поможешь мне с детьми?
— Далила, всенепременно.
— Я всё сваливаю на тебя да, я никудышная мать.
— Это моя работа, зачем же я ещё здесь (с некоторым почти невидимым возмущением).
— Спасибо тебе, дорогая. Чтобы я без тебя делала. Ничего. Одна бы я ни за что бы не справилась, даже с мужем.
— Что вы. Как думаете, может купалку сегодня сдвинем на тридцать минут раньше? Вчера Мила поздно легла.
— Да, это здоровая идея.
— Ещё. Там закончилось то смородиновое варенье, которое вам так нравится. Я сварила с утра, но, видимо, ягоды немного другие, на вкус иначе вышло, попробуйте.
— Хорошо, попробую.
Ну и тому подобное. В ней нет кривляния. Простодушная вежливость взамен, внутренняя культурность при почти нулевой образованности. Она зовёт Далилу Далилой, без никаких приставок, суффиксов, добавок. Агния зовёт тоже без церемоний либо Александром (чаще), потому что так он представился при первом знакомстве, или Хрисанфом, так как девушки, конечно, узнали уже в доме его другое имя. И при этом выходит гораздо торжественнее что ли, без всякого господского статуса. Даже Кирсанов невольно слегка вытягивается в струнку, когда она как-то по-своему быстро и художественно объявляется откуда-нибудь из комнат.
— Александр, я вот сушилку вашу сломала, что делать будем.
— Что делать? Чинить, конечно. Сейчас пойдём, посмотрим.
Далила, если украдкой застанет такое, хотела бы сревновать, но получается угорать. Потому что Викки в этот момент на полном серьёзе, но не может выдать это инфо не иначе, как со всей этой суперважной торжественостью, причастностью к поломке, но не заискиванием, а капельку гордым заявлением, что выход найти можно. Что Хрисанф превращается в типичного бурчливого старика-папку — это без комментариев. Оба деловиты до невозможности, в понимании Далилы. Только отец, всё же, действительно мастер, а дочь деловита, но неловка и неуклюжа и многого чего и по возрасту не умеет.
По душе Кирсановой и то, что она чистоплотна, не неряха. Это не про знаменитую чету. Но Далила при этом сама довольно брезглива. Конечно, с маленькими детьми всё равно будешь какой-то потный и помятый. Но, как и у Хрисанфа, у Виктории есть некоторая свободность в теле, как бы внутренняя щётка, стряхивающая груз в виде лишка грязи.
Кабы не современный флёр, девушка похожа на благородную девицу, работающую не в совсем благородной области. Также Далила считает, что педагогика, воспитание, учительство, воспитательство — в общем, тщательный контакт с подрастающим поколением — это её профиль да. В этом она тоже пошла в какой-то степени в отца, хотя тот многопрофилен, всё же.
Домашние дела — не совсем про неё. Всё равно регулярно с ней происходят: прожгла одежду утюгом, еда пригорела, забыла о выпечке в духовке, полы усердно моет, но выходит не как у Камилы, нет. Всё это она искренне любит, но временами ляпает.
— Далила, я положила спаржи, но кажется слишком много. Даже из кастрюльки торчит да?
— Ха-ха! Ну, как сказал один паря: теоретически был задуман суп, практически получилась каша! Я люблю густое.
— И витамины. Полезно для здоровья.
Зато со вкусом в интерьере, гардеробе — гораздо лучше. И охотно этим занимается. Наряжает девочек, наряжает мальчика. Мечтает о вылуплении пятерни, чтобы нарядить их тем, из чего четверня уже выросла.
Искренне любит потомство Кирсановых. И тут Далила даже теряется. Как это можно так хорошо относиться совсем молодой девушке к чужим отпрыскам. Не только, как няня, любит. Просто невооружённым глазом видно, что возится с ними сердечно и задушевно. Не сюсюкается, не балует, не готова съесть в умилении, но ей никогда не надоедает проводить с ними время. Могла бы и прийти в раздражение от усталости, нагрузки, тоски и так далее. Но нет. Почти как мама. Далила хотела бы рассердиться на такую близость и даже отлучить её от ребяток, но почему-то она не может испытывать к ней сильного негатива. Как будто так и надо. Как очень добрая хорошая сестра-оберегатель-заботница при комплекте, когда есть большая разница в возрасте между детьми.
И Виктории не приходит в голову, что она могла бы обидеть хозяйку своим усердием и благодушием в отношении её дитяток. К тому же она никогда не тянет к себе внимание, когда они оба смотрят за малышами, не отбирает, не делает так, типа Кто лучше: я или эта тётя. В общем — идеальная помощница.
Она никогда ничего не просит и не выпрашивает. Только по делу и самую мелочь. Не клянчит какие-то женские предметы, коих много в доме ввиду любви Хрисанфа к подаркам и балованию супруги. Не завидует. Вообще не замечает. Зато нередко следит за внешностью сестёр (коллег), так как те в этом ей заметно уступают. Там волосы уложит, одежду поправит, если кто куда намылится развлекаться, накрасит и проча что есть по женскому этикету. Потихоньку охотится и за Далилой в этом своём маленьком увлечении. Но это очень трудно! Далила — антоним женщине по этой части. Но нет-нет, уговорит: у вас де волосы длинные, давайте что-нибудь придумаем. Или: Александру очень понравится, если вот то платье наденете, с жемчугом которое, я украшения подберу, хорошо смотреться будет. И так мучает её полчаса, уж если поймала — не отпустит.
В общем, как-то получается, что тоже балует хозяйку. Но не с тем, чтобы подмазаться, выбиться в любимчики, чтоб мани вытягивать или какой другой секретный маневр. Нет. Вики думает, что она здесь, как бы старший менеджер, пусть она не очень умна и мало знает всего такого, но остальные двое вообще маленькие, поэтому придётся ей быть штурманом, разбираться, изучать, помогать. И Далила параллельно, независимо от Виктории думает также: она здесь разруливат всё, в чем она не при делах, поэтому надо это ей позволить и вообще слушаться, уважать и не придумывать всяко гуано постольку, поскольку пред ней образец добропорядочности и старания.
Хрисанф, разумеется, не столь её
