Самая короткая помолвка - Никки Логан

Она тоже росла в окружении чужих людей. Отца видела несколько раз в году – не как Омар, – но отец едва знал ту девушку из толпы поклонниц, которая стала ее матерью. Их знакомство во время его европейского турне продлилось ровно столько, сколько потребовалось, чтобы она забеременела. А через сорок две недели его адвокаты получили вопящую посылку, которую назвали Сера. Отец сделал лучшее, что мог, не пожалев денег и наняв профессионалов, которые ее вырастили, но полугодичные гастрольные туры и работа в студии в остальное время сильно препятствовали формированию устойчивой связи с дочерью. Надо отдать ему должное, когда они бывали вместе, он очень старался использовать время с максимальной пользой. Но время быстро заканчивалось, и он возвращался к своей бурной жизни, протекавшей в свете вспышек фотокамер, а Сера отправлялась в свою пустую комнату, чтобы долгие месяцы ждать, когда сможет снова обнять папочку.

– Омар выглядит как филин, но ведет себя скорее как канюки, потому что с ними вырос и научился летать.

То же самое Эрик мог бы сказать и про нее. Только выросла она не полуканюком, а… Ну, в общем, выросла только наполовину. Даже в детстве Сера больше походила на маленького взрослого, потому что росла с ними. Ее детство прошло в окружении целой череды хорошо обученных взрослых нянь, воспитательниц и педагогов в богатом загородном доме отца, достаточно большом, чтобы маленькой девочке не наскучило его обследовать, и достаточно удаленном от города, чтобы удовлетворять его требованиям в отношении безопасности. На вершине карьеры имя Блейза было так популярно, что даже маленькая дочь могла рассматриваться в качестве возможной цели недоброжелателей.

– Он не умеет ухать, – спокойно продолжал Эрик, поглаживая пальцем блестящие перья Омара и вызывая у аудитории вздох сожаления, – потому что никто его не научил.

Сера почувствовала, как внутри что-то ёкнуло.

Бедный Омар, не умеющий ухать.

Когда ей исполнилось тринадцать, и навязчивая популярность отца, а вместе с ней и его требования к безопасности, несколько поубавились, она впервые перешагнула порог настоящей школы, полной других настоящих детей. Выросшая затворницей, наследница рок-звезды, обучавшаяся на дому, имела с ними не больше общего, чем Омар с другими филинами. Никакого понятия о том, что значит быть обычным подростком. И вот результат – девочка, очень хорошо подготовленная по всем предметам, не умела заводить друзей среди сверстников.

– Здесь за ним хорошо ухаживают, – с чарующей улыбкой успокоил Эрик, – но нам приходится быть очень осторожными, чтобы он ни к кому не привязался. Каждый из нас может в любой день уехать отсюда, и что он будет делать, если выберет кого-то одного в качестве главного друга? Лучше уж пусть он привяжется к канюкам.

Рана, вскрывшаяся в ее душе после известия, что Омар не умеет петь песню своих сородичей, грозила стать еще глубже. Прорваться и выплеснуть все наружу. Сера напряглась, сердце застучало, как тяжелый молот. Она резко вскочила, и Омар со своим острым слухом и отличным периферическим зрением, вздрогнув от неожиданности, нахохлился. Эрик бросил на нее тревожный взгляд. Брэд в одну секунду оказался у нее за спиной.

– Голова болит, – бросила Сера в сторону других гостей, удивленно посматривавших на нее. Одними губами она прошептала извинения Эрику, с улыбкой кивнувшему в ответ, и снова села смотреть шоу. Но уже в следующий момент встала и быстрым шагом вышла из амфитеатра.

– Сера?

Брэд шел следом. Конечно, как же иначе. Идеальная позиция, чтобы наблюдать за ее позорным бегством.

– Голова болит, – повторила она. Потому что проще соврать. Как она объяснит, что пойманная птица разбередила рану в душе. Буквально расковыряла своей большой когтистой и совершенно невинной лапой.

Сразу за амфитеатром песчаные дюны уходили вверх, туда, где, возвышаясь над всем, стоял главный корпус отеля. И хотя казалось, что с каждым шагом сползает вниз настолько, насколько поднимается, Сера добралась до вершины.

– Сера? Вы расстроились из-за шоу? Из-за птиц?

– С чего бы это?

– Ну, наверное, из-за вашего отношения к животным.

– Моего отношения?

Едва ли она могла винить его за это предположение, сама вырыла себе яму, когда начала фотографировать бродячих и бездомных животных и увязла еще глубже, доверчиво позволив Марку с его жаждущей известности группой зоозащитников втянуть себя в неприятности, снимая подопытных животных в частной лаборатории.

Перед глазами всплыли заголовки таблоидов: «Наглая Блейз», «Наследница рок-звезды под следствием». И ее любимый – «Исчадие старого доброго рока?».

Этот вместил в себя максимум иронии. Ее отец сделал себе карьеру, обличая в своих песнях все формы социальной несправедливости. Естественно было предположить, что он поддержит дочь в ее попытке сделать то же самое.

Чего еще можно было ожидать от своей девочки?

– Одна птица не хочет возвращаться в дикую природу, другие две не могут. Нет, меня совсем не волнует, что они живут здесь.

– Тогда что?

Брэд поднялся к ней. Возможно, где-то существует более легкий подъем, но сейчас Сере нужно убраться подальше от всех этих любопытных глаз. Немедленно.

– Может, пойдем куда-нибудь перекусить или что-то выпить? – Брэд, очевидно, не нашел лучшего способа справиться с нервной женщиной, чем покормить ее.

– О’кей, я согласна.

Забравшись на самый верх дюны, Брэд обернулся и, протянув ей руку, втащил туда, куда ее ноги отказывались идти из-за крутизны. Когда они поднялись на террасу перед рестораном, она извинилась и, не дожидаясь ответа, высвободила руку.

– Я только немного освежусь.

Элегантная туалетная комната под стать остальным помещениям была обставлена в традиционном стиле. Здесь пахло как на базаре, где торгуют специями, что приятно удивляло, учитывая ее назначение. Однако изысканные ароматы не помогли Сере избавиться от навязчивых мыслей, крутившихся в голове. В это время дня другие гости либо еще спали, либо развлекались, поэтому помещение оказалось в ее полном распоряжении. Усевшись в кресло, Сера уронила голову на руки.

«Нам приходится быть очень осторожными, чтобы он ни к кому не привязался».

Значит, вот как это устроено? Достаточное количество любви и заботы, чтобы удовлетворить базовые потребности птицы, но не переусердствовать, чтобы у молодого Омара не возникло привязанности.

«Каждый из нас может в любой день уехать отсюда, и что он тогда будет делать?»

Верно. Для них это работа. А работу можно поменять. Благодаря неисчерпаемому банковскому счету отца и бесконечной череде квалифицированного персонала, она прошла путь взросления без проблем. Они были очень милыми людьми, специалистами, преданными своей работе. Но в конечном итоге делали так, что она не стремилась их удержать. Точно так же сотрудники Аль-Сакра, заботившиеся об Омаре, очень старались, чтобы он не нуждался в них. Не рассчитывал на них. Не любил их.