Точка падения - Юрий Бурнусов

— Слушай, — вспомнил я, — тут еще вот такое дело…

Я рассказал Квазиморде о погонщике, как сумел, описал это угребище. Квазиморда задумался, копаясь в носу. Потом вытер палец о воротник куртки и покачал головой:

— Не видал такого. Хотя слыхал от одного типа, что появились какие-то прыгунчики, может, они и есть… Ладно, пойду я, что ли.

— Переночуй с нами, — предложил добряк Пауль.

Квазиморда покачал своей изуродованной головой:

— Тесно у вас, людно и носками воняет. Пожрать — пожрал уже, пойду теперь. Гутен нахт.

— И вам, уважаемый, — учтиво сказал профессор.

Квазиморда снова поправил выскочившую челюсть, поднялся, повесил на себя пожитки и убрел в темноту.

— Какой любопытный человек, — заметил Петраков-Доброголовин.

Никто ему ничего не ответил.

Спал я чутко. Снаружи шумел ветер, простучал по крытой рубероидом крыше быстрый крупный дождик. Истошно завопило где-то за забором: съели кого, что ль. Наконец я уснул покрепче, уже под утро, и меня растолкал Пауль, отдежуривший свое.

— Рано утром звери встали. Понасрали, понассали, — сказал он строками неприличного детского стихотворения. — Вставай. Время.

Я оглядел воинство. Парни спали: Соболь с головой застегнувшись в какой-то прибамбас, прилаженный к спецкостюму, Аспирин хищно шевелил усами и дергался, профессор тяжело вздыхал во сне.

— Время так время.

В самом деле, уже почти восемь.

— И еще, — продолжал Пауль. — Тут такая херня стряслась… В общем, позырь свой ПДА.

Я с тревогой взглянул на Пауля, достал ПДА. Он не работал. То есть сама машинка-то как бы включалась, но толку от нее было что от кирпича. Даже карту не показывала, не говоря уж о мутагенной активности и прочих вещах…

— И у меня тоже, — кивнул Пауль. — И у всех, наверное.

Вся система навигации, судя по всему, полетела к чертям. Вариантов, почему это случилось, было множество. К примеру, наконец-то до этой незаконной в корне системы добрались военные и всех, кто обеспечивал ее функционирование, упекли в кутузку. А то и перестреляли. Военные могут. Или Зона. Зона вообще может все, а уж вырубить ПДА на своей территории — раз плюнуть.

Оставалось надеяться, что это какой-то временный технический сбой. Мы с Паулем быстренько соорудили костерок, закипятили чай. На бульканье проснулся Аспирин, предложил пожрать, был послан — с утра максимум бутерброды или галеты. Весть о том, что ПДА нам теперь никак не помогут, Аспирина опечалила куда меньше, чем отмена жратвы, — он сказал, что дорогу к бюрерам покажет, а назад уж как-нибудь разберемся. Соболь был встревожен сильнее, но потом заметил, что так даже интереснее — он хочет проверить кое-какие охотничьи навыки «в чистом виде», как говорится. У Петракова-Доброголовина же ПДА и вовсе не было.

Похрустев галетами и запив их водой, мы покинули гостеприимный домик, двигаясь в направлении, рекомендованном Квазимордой.

Аспирин вполголоса рассказывал профессору о трудной судьбе Квазиморды, профессор ахал и охал и, наверное, прикидывал, что неплохо было бы забрать Квазиморду с собой, а потом его всячески просвечивать, исследовать и препарировать.

— Эх, — сказал тем временем Пауль, — зря мы на это подписались.

— Почему?

— Не нравится мне мужик этот, и вообще я в тихой грусти. Сидел бы сейчас дома. По грибы пошел бы… А там, глядишь, вояки унялись бы, перестали бы палить, пошло бы все как раньше… Таскай хабар помаленьку, в «Штях» подквашивай с братвой…

— Не береди душу, — попросил я. — Поздно уже.

— Вернуться как раз не поздно, — возразил Пауль. — Но дураками выйдем перед всеми. Лавэ не срубили, имея проход через Периметр… Смеяться будут.

— То-то и оно. Да и разве не интересно тебе живого бюрера поймать?

— На хрен они мне? Укусит еще, падла… Я что, профессор? Мне бюрера дохлого куда приятнее зырить, чем живого, — логично рассудил Пауль. — А лучше совсем чтобы они передохли все на хрен. Прикинь: пустая Зона, все дохлые, ходи с мешком и собирай хабар.

— Не мороси, — посоветовал я, используя Паулев лексикон, а то он чересчур уж оживился.

— Стоп, — сказал идущий впереди Соболь, не отвлекающийся на фигню и наученный происшествием на бетонке. Он разбросал по маршруту болты, прикинул. — Вон туда. Здесь «мясорубка».

Обошли «мясорубку», протопали без разговоров и приключений еще часа два с небольшим, причем Пауль активно развивал свою идею про опустевшую Зону и мешки хабара. Никто его не слушал, но Паулю было в принципе по фиг.

Наконец Аспирин догнал меня и показал стволом автомата на старую триангуляционную вышку, перекошенно торчавшую на вершине ближнего холмика.

— Отсюда вроде как не очень далеко уже, — сказал он.

— Шутишь?! — удивился я. — Бюреры так близко сроду не жили.

— Давно ты тут, видать, не был, чува-ак… Что я, врать стану? — обиделся Аспирин. — Живут, гадины, и даже неплохо.

— И куда теперь?

— Да пока прямо. Потом я скажу, где сворачивать, если там ничего не поменялось.

Да, в Зоне многое меняется. Переползает с места на место, возникает там, где вчера не было и быть не могло… Но никаких проблем с вновь появившимися аномалиями у нас не возникло, зато в аккурат на месте указанного Аспирином поворота на нас выскочили кабаны. Беда была в том, что мы в это время двигались по дну узкой лощинки. Такие лощинки на самом деле лучше обходить стороной, но её верхние края ощутимо предвещали неприятности, что-то там искрило и играло в воздухе. Вот и нарвались.

Соболь снял бегущего впереди самца (надеюсь, вожака) метким выстрелом. Покатился второй кабан, остальных Аспирин стал расстреливать из автомата, паля в приближающиеся рыла. Мы тоже вступили в дело, но кабаны не останавливались, мчась нам навстречу. Один метнулся вверх по склону и коротко завизжал, попав в «карусель». По воздуху плеснуло кишками.

— Ложись по склонам! — крикнул я, пал на четвереньки и взбежал метра на два выше тропинки. Потом уткнулся лицом и теплую пахучую траву и прикрыл руками голову. Кабанов кто-то гнал, иначе они вот так не поперли бы на автоматы, не такие уж тупые твари… Им не до нас, проскочат, а потом главное успеть понять, кто их так гонит…

Услышав, а скорее ощутив по дрожи земли, как стая кабанов проскочила чуть ниже, едва не наступив копытцами мне на ноги, я перекатился на бок. В самом деле, мутанты ничуть не интересовались нашим отрядом; на тропе бились в конвульсиях трое или четверо подстреленных, да валялась пара трупов. Однако, что самое интересное, никто кабанов пока не преследовал.

Я оглянулся на спутников — все разлеглись по травянистому склону, словно поломанные манекены. Но вроде бы без потерь.

— Живые?! — окликнул я.

— Вроде не дохлые, — отозвался Пауль, поднимая рожу из лопухов. — Куда это они так ломанулись? Кабаны в смысле.

Все принялись подниматься и отряхиваться. Аспирин выглядел виноватым.

— Я думал срезать малость, — признался он.

— Да не в этом дело, — махнул я рукой. — Тут непонятно, кто кабанов гнал. Пора бы ему уже появиться.

— Может, нас испугался, — предположил Соболь. — Если там, скажем, снорк…

— Снорк так не напугал бы крупную стаю. Блин, лишь бы не химера.

— Химер давно не видели, — сказал Пауль. — Был базар, что передохли они, что ли.

— Дождешься, как же…

И тут, само собой, появилась химера. Я всегда поражался, почему остальные мутанты какие-то шелудивые, неприятные с виду, изъязвленные, облезлые… Некоторые выглядят так, словно вот-вот сдохнут. Это, конечно, впечатление обманчивое, маскировка своего рода… Зато у химеры было все в порядке: мощная, хорошо сложенная тварь, напоминающая продуманный, умело собранный и тщательно отлаженный механизм. Может, так оно и обстояло на самом деле: ученые много чего лепили в своих лабораториях…

Снова вспомнился невесть чей рассказ про химеру — как она могла уделать отрядик сталкеров, но убила здоровенного кровососа, совершенно незаметно прятавшегося в канализации, и ушла, утащив добычу.

Но эта, кажется, не собиралась ничем порадовать встретившихся сталкеров. Взгляд посверкивающих глаз перепрыгивал с одного из нас на другого, словно чудовище выбирало, кого схватить первым.

— Залп, — еле слышно скомандовал я, поднимая автомат.

Химеру вопреки мифам Зоны завалить реально, но сделать это в одиночку практически невозможно, и даже массированный огонь чаще всего только ранил тварь, которая в итоге или уходила, или не уходила. Впрочем, в последнем случае редко оставался кто-то, чтобы рассказать об этом.

— Абанамат! Абанамат! — заполошно вскрикнули сзади, и мимо меня пронеслась по склону давешняя псевдоплоть. Сначала мне даже показалось, что это вернулся Квазиморда, который многим был на нее похож. Уж не знаю, откуда она выскочила, но присевшая уже для прыжка химера отвлеклась на нее, и это дало лишнюю секунду-две. Если имеешь дело с химерой, именно подобные вещи могут решить, кто из вас кто в пищевой цепочке. Поэтому автоматный огонь и гулко бухнувшее ружье Соболя смяли красивое глянцевитое тело, вырывая куски мутировавшей плоти. Химеру отбросило назад, но она удержалась на лапах, потом стала заваливаться, приседать на задние ноги.