Потерянная рота - Олег Синицын

— Это за что? — подозрительно спросил Фрол.

— И в газете о тебе пропечатают, — продолжал Николай.

— За что это?

— А напечатают примерно следующее: «Рядовой Фрол Смерклый в смертельной схватке беспощадно расправился с ненавистными продуктами немецко-фашистских захватчиков. Стоя насмерть, когда силы были неравны, Смерклый с ненавистью, достойной подражания, подмял рыбные консервы с нацистским орлом на банке, баварские сосиски с отвратительным ароматным запахом, уничтожил в один присест бутылку гнусного шнапса в красивой бутылочке и»…что ещё у тебя там есть?

Слушая это выступление, красноармейцы вокруг костра дружно смеялись так, что от этого звука, казалось, раскачивались деревья.

— «Мужественный солдат, — не унимался Приходько, — с острой болью в животе, рвотой и поносом был доставлен в госпиталь. Героя ждет промывание желудка и глубокая-глубокая клизма.»

Солдаты надрывались от хохота. Кто-то даже упал. Фрол не знал, куда деться от стыда.

— Блудни вы! — сказал он с обидой, снова начиная сильно окать. — Вам бы только поржать, как лошадям! Но я знаю, почему вы так надо мной глумитесь!

— Интересно, почему? — спросил Николай. — Дозволь нашей серости ваши благородные мысли прослушать.

— Завидно вам до смерти! — изрек Смерклый. — Зависть свою вы за смехом прячете.

— Ни в жизнь не стану жмоту завидовать! — внезапно посерьезнев, произнес Приходько. — Пусть у тебя целый грузовик немецких продуктов будет — ни за что не позавидую!

— Был бы у тебя грузовик с продуктами — посмотрел бы я на тебя! сказал Смерклый.

Николай сделался ещё серьезнее. Его глаза пристально смотрели на крестьянина. Солдаты вокруг них затихли.

— Был бы у меня грузовик с продуктами, — сказал Приходько, — я бы раздал его солдатам.

— Врешь ты!

— И знаешь, почему? Потому что, радоваться будут ребята, когда получат продукты, и от этого у меня на душе станет счастливо!

— Врешь! — зло произнес Смерклый.

Строгость исчезла с лица Приходько, сменившись хитрым лисиным выражением.

— Да, плевал я на твои продукты! Ешь-давись! Я по другому поводу пришел… Сказочник-то, лейтенант наш, то ли от незнания, то ли по доброте душевной всем желающим спирт раздает! Я сходил, взял. — В подтверждение своих слов, Приходько потряс в воздухе флягой, в которой что-то булькало. Но, скорее всего, он не знает, что этот спирт командирам взводов раздаваться должен. Так подходят все кому не лень. Видать, скоро закончится, спиртик-то!

Смерклый вскочил на ноги, позабыв о своем вещевом мешке с коробочкой сухого пайка немецкого солдата. Николай, отведя глаза и пытаясь не засмеяться, закинул голову и хлебнул воду, что находилась во фляжке. Он сморщился, демонстрируя, что «спиртик» крепковат, и занюхал выпитое рукавом шинели.

— А где сейчас лейтенант? — словно невзначай спросил Смерклый.

— Там… — неопределенно махнул рукой Приходько. Глаза его увлажнились, словно вода, которую он выдавал за спирт, продрала его хорошенько.

Позабыв о своем вещмешке, Фрол Смерклый припустил в темноту. Отложив флягу в сторону, Приходько немедленно встал. Он поднял вещмешок Смерклого, запихнул глубже в него жестяную коробочку и крепко-накрепко завязал лямками. Затем, он посмотрел на березку, под которой сидел Фрол, и достал из кармана бечевку. Он привязал один конец бечевки к вещмешку Смерклого, второй — к пустой гильзе от крупнокалиберного пулемета. Затем спросил:

— Кто, братцы, кидать хорошо умеет?

Идти по темному лесу, освещая дорогу тусклым светом керосинового фонаря, было откровенно жутко. Стволы деревьев неожиданно проступали из тьмы, пугая молодого лейтенанта Алексея Калинина. Ноги в сапогах проваливались в глубокий смерзшийся снег, затрудняя движение вперед. Иногда Алексей спотыкался.

— Когда мы шли в первый раз, было светлее, — произнес матерый разведчик. — Хотя, кажется, пришли.

Он остановился. Зайнулов и Калинин приблизились к нему. Разведчик посветил себе под ноги. Там, в снегу, перепаханном следами, лежал немецкий пистолет-пулемет МР 40, в простонародье называемый «шмайсером».

— Кто-то бросил автомат? — спросил Калинин.

— Это немецкий «шмайсер», — уточнил Зайнулов. — Оружие просто так в снегу не валяется. Он либо неисправен, либо оставлен с умыслом.

— Тут много такого, — сообщил разведчик. Зайнулов попросил увеличить свет во всех лампах и поднять их над головой. Местность вокруг немного осветилась.

— Хмм, — произнес Зайнулов.

Их глазам предстало необъяснимое зрелище. На вытоптанной дороге вперемешку со снегом виднелось разбросанное оружие. Корпуса «шмайсеров», таких же, как и лежащий у них под ногами, обледенели и были залеплены снегом. Казалось, что хозяева в спешке побросали оружие, не заботясь о его дальнейшей судьбе. Кое-где виднелись длинные бугорки с торчащими из них темными стволами. Чтобы лучше их разглядеть, Алексей подошел ближе.

— Это немецкий пехотный карабин К98, - опередил ответом политрук. Алексей остановился над запорошенным снегом оружием, и некоторое время разглядывал его.

— И так метров тридцать вдоль дороги, — сказал разведчик. — Сейчас уж ничего не разглядеть. Еще десять минут назад было светло. Жаль, что темнота так быстро наступила.

— Зачем они бросили оружие? — спросил Калинин.

— Этому должно быть логическое объяснение, — размышляя, произнес Зайнулов.

— Возможно, они освободились от лишнего груза, — предположил разведчик. — Допустим, им нужно было быстрее добраться до пункта назначения, и они сбросили все тяжелое.

— Арсенал целой роты? — с сомнением спросил Зайнулов.

— Немцы просто свихнулись в этом дремучем лесу! — сделал поразительный вывод разведчик. — Кто в здравом уме оставит оружие!

Зайнулов наклонился и поднял один из автоматов. Открепив магазин, он, для начала, взвесил его на ладони, а затем по одному начал выщелкивать патроны в снег. Патроны падали с приглушенным звуком, оставляя в сугробе ровные отверстия. Закончив эту операцию, Зайнулов вслед за патронами отправил в снег пустой магазин.

— Он полон лишь наполовину, — произнес политрук, вытирая платком испачканные маслом руки. — Из двадцати патронов в наличии только восемь.

— А мы не обратили на это внимания…Странно, — задумчиво сказал разведчик. — Почему магазин заполнен лишь наполовину?

— Почему это странно? — спросил Калинин.

— В походном строю, — ответил Зайнулов, — магазин должен быть полон. Это для того, чтобы при необходимости мгновенно развернуть подразделение и дать отпор противнику. Немцы сейчас активно наступают, и у них нет проблем с боеприпасами. Значит, магазины должны быть полностью заправлены.

— Наверно, они приняли бой где-то неподалеку, поэтому магазин не полон, — предположил разведчик.

— А после боя пополнить боекомплект было нельзя? — спросил Калинин.

— Не знаю, — пожал плечами разведчик. — Я в Вермахте не служил. Не ведаю — какие у них там порядки.

Пока Калинин с разведчиком обменивались предположениями, политрук подошел к деревьям и начал внимательно исследовать стволы.

— Зачем они бросили оружие, в котором ещё остались патроны? — не унимался разведчик. — Пусть даже остальные пули они выпустили в каком-нибудь бою…

— Нет, — прервал его политрук. Калинин с разведчиком повернулись к нему. Зайнулов находился возле ствола огромной ели и гладил шершавую, легко шелушащуюся кору дерева. — Все пули были выпущены здесь. Посмотрите!

И он поднял фонарь, освещая ствол. На нем ясно проглядывались следы от пуль и сбитая кора.

У Алексея перехватило дыхание от страха.

Господи! Что случилось с отрядом фашистов? И почему они расстреливали деревья? Неужели, похожее может произойти и с ними! Ведь рота красноармейцев, перед которой поставлена задача — захватить высоту Черноскальная — тоже продвигается по этой дороге!

Алексей посмотрел на матерого разведчика и увидел, что тот испытывает похожие самые чувства.

— Они стреляли прямо здесь, в лесу? — спросил разведчик, часто сглатывая. — Кого они здесь встретили?

— Они поливали очередями деревья вокруг себя, — сказал Зайнулов. — А точнее, вокруг дороги, по которой они шли… по которой мы идем… Немцы отстреливались, словно сумасшедшие!

— Я же говорю, что немцы свихнулись! — произнес разведчик, скорее успокаивая себя, чем настаивая на своем мнении.

— Может, это партизаны? — выдал версию Калинин. — Немцы могли наткнуться на партизан. Те напали из леса, немцы ответили огнем. Вполне логично.

— Логично? Хорошо, а где трупы? — спросил Зайнулов. — При такой плотной стрельбе, которую мы наблюдаем на стволах деревьев, должны быть трупы. Куда они подевались?