Зима 1238 - Даниил Сергеевич Калинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А тут ведь еще и с севера давят вороги… Сейчас его вой попирают копытами верных жеребцов землю Полоцка, пока еще сидит в нем русский князь… Но меченосцы и рыцари рижских епископов уже отняли у княжества данников из племен чуди и отразили все попытки полоцких князей выбить немцев с занятых ими земель, где ворог во множестве возводит деревянные в большинстве своем замки, но с каменными цитаделями.
Захватили псы-рыцари княжества Куконосское и Герсикское, зависимые от Полоцка, и перекрыли полочанам торговый путь через Двину, построив город-крепость Ригу в устье реки… Ослабело княжество в борьбе с крестоносцами – и тут же начали притеснять его литовцы! Последние также враждуют с католиками, но благодаря давлению внешнего ворога они сплотились, окрепли, приняли единого для всех племен князя! И в итоге смогли разгромно разбить меченосцев при Сауле два года назад, заманив тяжелую рыцарскую конницу на болота…
Хорошо бы заключить с литовцами союз, вместе с ними начав давить немцев, да только не хотят те союза. Они, окрепнув, захотели воевать, захотели больше земель да богатой добычи! И ныне чередуют удары то по Полоцкому княжеству, то по Смоленскому, и в Новгородские земли пытались влезть! И если до Калки смоленские рати успешно отражали натиск литовцев, то ныне все переменилось – ослабели смоляне, того и гляди захватят вороги княжество! И вот что с этим можно поделать-то, а? Когда враг неудержимо напирает с севера, а с востока в большой силе пришли никому не ведомые монголы?!
Хотя… Кое-что все-таки можно. У полоцкого князя Брячислава Васильковича ведь подрастает дочка, уже заневестившаяся красавица Александра. И, сосватав ее за старшего сына, Ярославу удастся сблизить Полоцк с Новгородом, отдалить его от литовского влияния! Тем более что будущие внуки смогут претендовать уже и на княжество… Наконец, для Александра такое решение также вполне удачно: молод сын, горяч, как бы не натворил бед из-за играющей в жилах крови! Лучше уж пусть с законной, венчанной супругой милуется, тогда, глядишь, и детки побыстрее пойдут…
А ведь сейчас это важно, очень важно… Кто знает, чем кончится вторжение монголов, кабы не пришлось вместе с окрепшим уже сыном идти в сечу! А там всякое может случиться, а так хотя бы внук или внучка останутся… Но даже если и не с монголами Александру ратиться, хватит и на его век походов да битв. Ибо меченосцы – точнее, теперь уже тевтонцы – не остановят свой натиск на восток, на земли Руси, покуда не получат желаемое… Или пока не будут истреблены!
Глава 6
– Егор! Егор!!! Просыпайся!
Кто-то отчаянно трясет меня за плечо, и я выныриваю из сгустившейся во сне тьмы, словно из толщи воды, немного очумело оглядываясь по сторонам. В очередной раз переход от красочной, живой и едва ли не осязаемой нави к настоящему дезориентирует меня, особенно учитывая, что в своих сновидениях я являюсь безмолвным, а главное, бездумным свидетелем. И потому в первые секунды после пробуждения на меня накатывают эмоции от пережитого, а уже после начинается лихорадочное осмысление…
Вот и сейчас приходится привыкать к тому, что я не стою рядом с князем Юрием Ингваревичем в узкой стороже надвратной башни, что не слежу за яростной схваткой у надолбов, словно паря над ней, лишь иногда опускаясь, а мирно сижу за столом во все той же избе! И следом меня догоняет отдаленно бьющаяся на задворках сознания мысль: мы не попадем в город подземным ходом. Ни одним из них…
Между тем Микула, добродушно усмехнувшись, подал мне деревянную миску с ароматной, пышущей жаром пшенной кашей, после чего едва ли не ласково произнес:
– Ну здоров ты спать, тысяцкий голова! Насилу до тебя добудился. Давно ведь уже все проснулись, кулеш сготовили, а ты даже не шелохнулся! Ночью, что ли, уснуть не смог?! Или…
Тут северянин чуть приглушил тон: о своих видениях я однажды рассказал ельчанам и Коловрату, еще в самом начале пути. Но остальные по-прежнему не в курсе… И не то чтобы я не доверял хлопочущему у печки Ждану, но вот как-то не пришлось к случаю поведать и ему о своем даре провидца. Хотя видения меня уже очень давно не посещали, и я уже позабыл о своих сверхспособностях, а тут вдруг…
В ответ на вопрос Микулы я коротко бросил, давая понять, что сейчас не настроен что-либо обсуждать:
– Или.
Здоровяк-дружинник понятливо кивнул, не обижаясь на холодный ответ. Он вообще редко обижается, этот прекраснодушный богатырь, и тем страшнее та разительная перемена, происходящая с ним в схватке… Примирительно кивнув в ответ, я уже погрузил поданную товарищем же ложку в аппетитно дымящееся варево со стойким мясным духом, как дверь четырехстенка распахнулась, и внутрь ураганом ворвался Кречет:
– Собирайтесь! Сюда по реке татары идут!!!
Так и не донеся ложку с кашей до рта, я резко вскакиваю – синхронно с Микулой, с грохотом перевернув лавку! Но на это уже никто не обращает внимания, так как все бросаются к стоящим вдоль стен узлам с броней и шеломами.
Свой юшман я надеваю через голову, прямо на поддоспешник-стеганку. Да-да, то, что получилось сделать у пронского кузнеца Никиты по моему срочному заказу, иначе как юш-маном не назовешь! До появления на Руси калантаря – первого образца комбинированного кольчато-пластинчатого доспеха – ждать еще примерно лет сто пятьдесят. А до изготовления бахтерцов поместной конницы или копирования у арабов юшманов – и того больше. Но! Я-то ведь знал, чем хочу быть защищен! И технологически сделать из местной дощатой брони (ламеллярного панциря) и кольчуги единый доспех оказалось не столь и трудно, особенно если знаешь, что хочешь получить!
Ламеллярный панцирь с такими же дощатыми наплечниками и подолом не берут ни срезни, ни рубящие удары сабель и мечей, ни даже мощные копейные уколы. Ибо сей средневековый бронежилет
