Просто механический кот (СИ) - Кокоулин Андрей Алексеевич

— Разумеется.

— Ну, может, в подарок.

— Себе.

Иннокентий собрал бумаги, вручил их свежеиспеченному клиенту и шагнул к столу, на котором все еще заряжался кот.

— Приложите палец, желательно большой, к сканеру, — сказал он.

— Правый или левый?

— Лучше правый.

Мурлов выполнил действие, и на ребре пластинки зажглась зеленая риска.

— Хорошо, — кивнул Иннокентий. — Теперь нажмите кнопку вверху и скажите какую-нибудь фразу. Это необходимо для опознавания мехом вашего голоса.

— Любую фразу? — спросил Мурлов.

— Любую.

Мурлов поднес пластинку к губам.

— Я, Валентин Мурлов, купил тебя, и теперь ты — мой, — произнес он.

На пластинке зажглась вторая риска.

— Теперь поднесите ключ-код чипом вниз к макушке меха. Должно пискнуть.

— Сейчас.

Мурлов провел брелком между кошачьими ушами. Кот следил глазами за движением руки.

Никакого эффекта.

— Нет-нет, — сказал Иннокентий, — надо задержать.

— Без проблем.

Пискнуло.

— Держите-держите, — сказал Иннокентий.

Кот мигнул, подобрал лапы, поднял голову, словно собираясь подпрыгнуть вверх, и так замер.

— Что теперь? — спросил Мурлов.

— Подтвердите отпечаток пальца.

— Как?

— Прижмите палец под челюстью.

Мурлов прижал, ощущая мягкость шерсти. Механический кот выгнул спину, потом растянулся, подминая коврик, и заурчал.

— Все! — с улыбкой профессионального фокусника объявил Иннокентий.

— Все?

— Сейчас еще чуть подзарядим, и можете забирать.

— А имя?

— Меху? Ой, простите, забыл. Нажмите верхнюю кнопку, а потом среднюю.

Мурлов проделал манипуляции с кнопками. Котик зажмурился, чуть склонив голову, и морда его преисполнилась подозрительности. Мурлов даже удивился, насколько механическое животное похоже передает человеческие эмоции. Васек и Мурзиков он отмел сразу. Нет, его котика так звать не будут. Подходило: Цезарь. Но казалось слишком напыщенным. Еще в голове вертелось: Тута. Уменьшительное от Тутанхамона. Звучало не очень. Где ты? Тута. Можно, конечно, Тутмос…

— Говорите, — шепнул Иннокентий.

Мурлов кивнул, одновременно отстраняя менеджера от себя.

— Ося, — сказал он котику. — Тебя зовут Ося.

Мех широко распахнул глаза, словно от удивления, и снова сжал их в щелки. Лупоглазый Иннокентий фыркнул.

— Все, он запомнил, — сказал он. — А почему Ося? Типа, Остап?

— А что, плохо? — спросил Мурлов.

Ему не хотелось посвящать придурка-менеджера в то, что Ося может быть и Осирисом. Неживому котику это шло.

— Да нет, оригинально, — сказал Иннокентий. — Там в инструкции почитаете: имя потом можно переменить, если разонравится. А так первая кнопка — это вы подзываете меха к себе. Вторая — он подает голос. Третья — идет на зарядку, спящий режим. Кстати, если будут какие-то проблемы с ковриком, в задней правой конечности есть проводок с ю-эс-би-разъемом. Вытянете — и заряжаете или от компьютера, или от розетки. Визитку я прикрепил, если что.

— Спасибо, — сказал Мурлов. — Все, могу забирать?

Иннокентий пожал плечами.

— Ну, в сущности…

— А как его? Так и брать?

— Прикажите лечь.

— Он понимает?

— Обижаете! — надул щеки менеджер.

Мурлов почувствовал волнение в груди.

— Ося, лечь! — приказал он.

Механическое животное послушно подобрало лапы.

— Я его обратно в коробку, — сказал Мурлов, просовывая руку под теплый живот котика.

— Конечно-конечно!

Иннокентий принялся сматывать освободившийся коврик. Мурлов положил меха в бокс, туда же кинул бумаги и чек.

— Еще нижнюю кнопку нажмите, — посоветовал Иннокентий.

— Спящий режим?

— Да-да.

Мурлов последовал совету, потом закрыл коробку, запер ее картонными ушками. Менеджер вручил ему коробку поменьше, с ковриком и инструкцией.

— Все? — спросил Мурлов.

Лупоглазый Иннокентий кивнул.

— Все. Вы — законный обладатель нашего меха. Механимуса.

— Первый? Второй? Третий? — спросил Мурлов.

— Где-то пятидесятый.

— В соточке.

— Ага.

— Ну, я пошел?

Мурлов отжал на коробке с котом пластиковую ручку, вторую коробку определил под мышку. Снаружи все так же моросил дождь, и это заставило Валентина остановиться.

— Извините, а влаги мех не боится?

— Нет, — сказал Иннокентий. — Но, конечно, в ванне купать вашего Осю не стоит.

Он улыбнулся, считая, что удачно пошутил. Ушлепок, ни дать ни взять. Мурлов старательно раздвинул губы в ответной улыбке.

— Спасибо, буду иметь в виду.

— До свидания, — сказал Иннокентий.

Мурлов не ответил, мысленно повесив лупоглазого менеджера на шнуре под потолком. Он вышел под дождь, пропустил погрузчик, разворачивающийся перед воротами склада, и легко перебежал на автостоянку. Автомобилей здесь прибавилось. С ближайшей «газели» выгружали стеклопакеты. Ребята за водоналивными бачками все еще тестировали робота-доставщика. Упорные парни.

Мурлов стукнул в стекло «тойоты» со стороны пассажирской дверцы. Водитель внутри встрепенулся, щелкнул клавишей и, потянувшись, открыл салон.

— Вы все?

— Да, — сказал Мурлов, спуская под ноги коробку с ковриком.

— Купили?

— Конечно.

Мурлов уселся на сиденье, а бокс с Осей положил себе на колени. Ах, котик, котик, Осирис. Ладони огладили углы, потом стерли с картона капли.

— Ну и как? Стоит оно того?

Мурлов посмотрел на водителя, который вдруг показался ему дебиловатым. Миша, вспомнил он, его зовут Миша.

— Еще не знаю, — сказал он.

Миша завел автомобиль.

— Тогда Николая Петровича ждать не будем. Я быстренько вас в садоводство…

— Как договаривались, — кивнул Мурлов.

— …а потом уже один обратно.

«Тойота» выехала со стоянки. Дождь припустил, заработали «дворники», раз за разом проясняя картину за лобовым стеклом. Дорожное покрытие с шелестом убегало под днище. Развязки, ограничительные бордюры, дорожные знаки. Мокнущие кусты и деревья лезли в глаза с обочин. Мурлов безотчетно тискал коробку и, казалось, ощущал ладонями тепло, исходящее от Оси.

— А не жалко? — спросил Миша. — Ну, денег не жалко?

— Нет, — сказал Мурлов.

— Я бы, наверное, пожалел.

Еще бы! — подумал Мурлов, но сказал:

— Машины же люди покупают. Дома. Золотые телефоны. Какая разница?

По встречной полосе в ореоле брызг промчался туристический автобус с темными стеклами. Желтые латинские буквы мелькнули сущей абракадаброй. Миша покивал, притормозив на повороте.

— Это понятно. Но ведь, в сущности, бесполезная же игрушка. Разве что компанию составить. И детям. Но детям такую дорогущую вещь и доверить стремно.

Мурлов фыркнул.

— Вас, Михаил, за такие разговоры уволят.

Михаил засмеялся.

— Не, Николай Петрович знает. А, вообще, многие же примерно так и думают. Ну, среди народа. Кот за миллион. Собака — за два. С ума ведь сойти!

— Собаки даже за два? — удивился Мурлов.

— Ага, в одну цену с джипом.

— Ну, я согласен, дороговато. С другой стороны, если люди покупают, значит, они видят в этом ответ каким-то своим стремлениям. Желаниям. Разве нет?

Миша пожал плечами.

— Ну, может быть. Все равно — полквартиры.

Они свернули с шоссе к садоводству.

— А как своего назвали? — спросил Миша.

— Ося, — ответил Мурлов.

— Ибрагим Бендер-бей?

— Не Остап. Осирис.

— О вас куда! — протянул Миша, выкручивая рулевое колесо. — В самую мифологию.

Он развернулся у щита. Между облетевших, потрепанных непогодой стволов прятались буквы. «Бер…ите пр…ду».

— Осирис — египетский бог мертвых, — зачем-то сказал Мурлов.

— А бога кошек у них не было?

— Была. Богиня. Бастет.

Мурлов сложил коробки под мышкой, прижал рукой.

— Я могу сдать назад… — сказал Миша. — Ну, чтобы к самому дому.

Мурлов открыл дверцу.

— Не стоит.

Он вышел под дождь на обочину, уже не слушая, что Миша говорит. Махнул рукой — уезжай. Дождь окропил затылок, рассеял точки по пиджаку и брюкам. Морщась, Мурлов по гравию заторопился к своему участку. Ося в коробке постукивал в такт шагам, словно ему не терпелось выбраться наружу. Ну-ну-ну, сказал ему Мурлов. Потерпи, дружок. Или он сказал это себе?