Кровь скажет - Рекс Стаут

Именно эта троица вошла в квартиру мистера Джеймса Невилла Бэнса во главе со мной в четверть одиннадцатого утра в четверг.

Наше «проникновение» оказалось на самом деле совершенно легальным, потому что, когда я позвонил и внизу, и наверху, двери отворились изнутри. Открыла их для нас Рита Фауджер. Наверху она стояла у распахнутой двери, пока мы не вошли, затем закрыла ее. Я предпочел до дверей не дотрагиваться: не то чтобы это имело значение, но я люблю все делать аккуратно.

Как только дверь затворилась, Рита повернулась ко мне. Глаза ее оставались прежними, но веки заметно припухли, а на лице не было ни малейших следов косметики.

– Где Мартин? – спросила она. Сейчас ее мягкий, приятный голосок больше напоминал карканье вороны. – Он вам не звонил?

Я покачал головой:

– Как вчера вечером вам сказал мистер Вулф, Мартина задержали как основного свидетеля. Нанять адвоката, который бы занялся хлопотами об освобождении его под залог, обошлось бы для Мартина очень дорого. Так получится и быстрее, и дешевле, если только дело выгорит. Мистер Вулф все это объяснял.

– Да, да, конечно… А вдруг не выгорит?

– Должно получиться…

Я повернулся:

– Знакомьтесь. Это мистер Пензер, мистер Даркин и мистер Кейзер. Им известно, кто вы такая. Как было условлено, вы должны оставаться на месте. Если хотите чем-то быть полезной, сварите кофе. Если звонит телефон, отвечайте. Если же зазвонит дверной звонок, не отвечайте. Договорились?

– Да.

– О'кей. Джентльмены, приступим.

То, как вы проводите осмотр места, зависит от предмета, который вам надо разыскать. Если он крупногабаритный, скажем, похищенный слон, конечно, это нетрудно. Самое трудное, когда у тебя нет конкретного задания, нужно «посмотреть».

Мы искали один вполне определенный предмет – галстук, но кроме того нам надо было разыскать что-нибудь, что могло оказаться полезным для Вулфа, поэтому-то Вулф вчера вечером вызвал к себе всю троицу знаменитых ищеек и объяснил им что к чему. Так что после того, как Сол нашел вещественное доказательство А, иными словами галстук, мы все нанялись «просто осмотром», а это означало проверить швы матрасов, развернуть носовые платки и перелистать книги. Когда при этом все должно было остаться в идеальном порядке, времени на такой осмотр уходит безумно много.

Сол нашел галстук через час с небольшим после того, как мы приступили к работе. Предварительно я показал им остальные галстуки на вешалке в стенном шкафу, чтобы они знали, как они выглядят. Сол и Орри действовали наверху в студии, и когда я услыхал, что они спускаются вниз, я понял, что они возвращаются с уловом, и встретил их у подножия лестницы.

Сол протянул галстук мне. Он был аккуратно сложен, Сол пришпилил к нему одну из именных карточек Бэнса, на которой написал: «Найден мною в 11 часов 25 минут утра 9 августа 1962 года в сборнике пьес для фортепьяно Скрябина, который находился в шкафчике для нот в студии Джеймса Невилла Бэнса в доме номер 219 по Хорн-стрит, Манхэттен, Нью-Йорк Сити».

Сол поставил внизу свою подпись с небольшим росчерком у буквы «з».

– Ты мой герой, – сказал я ему, – когда-нибудь будет считаться великой честью завязывать шнурки твоих ботинок, и я хочу иметь твой автограф. Но ты же знаешь, что мы с Орри люди недоверчивые. Так что давай-ка все хорошенько проверим, чтобы не опростоволоситься.

Мы вместе отправились в спальню и подошли к стенному шкафу. Семь галстуков по-прежнему висели на вешалке. Я их дважды пересчитал.

– О'кей, – сказал я Солу, – это то, что требовалось. Не сомневайся, я буду голосовать за тебя, когда тебя выдвинут в президенты.

Я снял с вешалки все семь галстуков и протянул Солу:

– Вот, держи, мы заберем их особой.

После этого, как я уже говорил, приходилось придирчиво осматривать решительно все как в квартире, так и в студии, а это быстро надоедает. К двум часам нам все осточертело, в особенности потому, что мы проголодались, тратить же время на еду не хотелось. Кремер согласился промурыжить Бэнса всего шесть часов, и хотя у нас уже имелось то самое вещественное доказательство А, на которое и рассчитывал Ниро Вулф, но страшно хотелось обнаружить и таинственное вещественное доказательство Икс, которое явилось бы, кроме всего прочего, показателем нашей превосходной работы.

И мы упорно продолжали поиски.

Без нескольких минут три я стоял посреди комнаты, хмуро оглядываясь по сторонам. Рита лежала на кушетке с закрытыми глазами, Фред, Сол и Орри находились в студии наверху. Я пытался припомнить какую-то мыслишку, которая час назад промелькнула у меня в голове и тут же исчезла. Все же мне удалось. Когда Фред вытащил из ящика кучу перчаток, он заглянул в каждую из них, но не прощупал и не поднес к свету. Я прошел в спальню, забрал все перчатки, отнес их к окошку и принялся за настоящий осмотр. И в пятой перчатке ручной работы из свиной кожи находилось вещественное доказательство Икс. Когда я его увидел внутри, я сначала подумал, что это комочек какой-то ветоши, но стоило мне вытащить этот комочек на свет, я почувствовал то, что уже давно не испытывал: горячее место у начала спинного хребта.

Вообще-то не в моих привычках разговаривать с самим собой, но я громко произнес:

– Верьте или не верьте, но это именно то самое. Должно быть…

Я положил свою находку обратно в перчатку, перчатку сунул в карман, остальные возвратил на прежнее место в ящике, подошел к телефону на прикроватном столике и набрал знакомый номер.

Раздался голос Вулфа:

– Да?

За все эти годы я не смог научить его правильно отвечать на телефонные звонки.

– Это я. Мы приедем менее, чем через полчаса. Сол нашел галстук. Он был в сборнике пьес для фортепьяно в шкафчике для нот в студии. А я только что нашел вещественное доказательство Икс. Могу сказать вам, что он сделал. Убив ее, он отрезал локон ее волос, на котором была кровь, много крови, и взял его себе в качестве сувенира. После того, как кровь высохла, он засунул его в одну из перчаток у себя в комоде. Там его я и нашел. Должно быть, так оно и было. Возможно, вы не поверите, пока не увидите этот сувенир, но потом перестанете сомневаться.

– Наверняка…

Пауза.

– Удовлетворительно. Весьма удовлетворительно. Привези перчатку.

– Конечно. Предложение – или назовите его просьбой. Скажите Кремеру, чтобы он доставил к вам в четверть пятого или в половине. Мы умираем от голода, в том числе и миссис Фауджер, и нам требуется время…

– Тебе известен мой распорядок дня… Я скажу мистеру Кремеру – в шесть часов.

– Нет!

Я был настойчив.

– Один разок вы можете его нарушить. Не забывайте, что шесть часов истекает в четыре часа, и если вы отложите встречу до шести, Кремер, возможно, будет вынужден отпустить его домой, даже без эскорта, и он может обнаружить и исчезновение галстука, и сувенира. Было бы это удовлетворительно?

Молчание.

– Нет.

Опять молчание.

– Будь оно проклято!

Молчание.

– Хорошо. Фриц что-нибудь приготовит.

И он положил на место трубку.

Глава 9

Инспектор Кремер, устроившись в красном кожаном кресле, посмотрел прищуренными глазами на Вулфа и изрек:

– Я сказал мистеру Бэнсу, что никакого официального протокола не будет, он может отвечать на ваши вопросы или не отвечать, как ему заблагорассудится.

Он бы не стал сидеть в такой свободной позе, если бы был единственным представителем городской администрации, поскольку он не мог сомневаться, что быть буче. Справа от него, спиной к стене, сидел сержант Пэрли Стеббинс. Пэрли никогда не сидит, повернувшись спиной к человеку, даже к собственному начальнику, если только это не бывает вызвано необходимостью.

Джеймс Невилл Бэнс занимал стул, стоящий перед самым столом Ниро Вулфа, между Кремером и мною. Рита Фауджер на кушетке, слева от моего стола, Сол, Фред и Орри сгруппировались возле большого глобуса.

– Вопросов будет немного. – Вулф обращался к Кремеру. – Собственно говоря, все выяснено, просто мне хотелось бы удовлетворить собственное любопытство по кое-каким мелочам.

Его голова повернулась:

– Мистер Бэнс, вы один способны внести коррективы.

Ко мне:

– Арчи!

Я с сожалением отвел глаза от Бэнса. Не то, чтобы я считал, что его надо караулить, мне просто было интересно за ним наблюдать. Ты можешь многое узнать, или считаешь, что можешь, по физиономии человека, который не сомневается, что ему что-то приготовлено, но не знает в точности, что именно, и старается подготовиться к любым неожиданностям. Вплоть до этого момента физиономия Бэнса не расширила моих познаний о человеческой природе. Губы у него были плотно сжаты, от этого его тяжелый подбородок выглядел еще более громоздким.

Когда Вулф окликнул меня, я был вынужден прекратить наблюдение; достал семь галстуков из ящика, положил их в ряд на столе у Вулфа и отступил на шаг в сторону.