Возвращение «Конька-Горбунка» - Сергей Ильичев

Оставалось лишь жениться… Это в Санкт-Петербурге можно было жить одному и быть завидным женихом до 80 лет… А здесь в Тобольске все на виду, все основано на патриархальном укладе. Семья – основа всему. И если ты не женат, то или бунтовщик, или болен…

Но тут Морфей взял верх, и Татьяна погрузилась в сон. Правда, упавший на пол дневник прервал тонкий сон Вяземской. Она подняла драгоценную реликвию и задумалась. Казалось, Вяземская уже ранее все для себя выяснила, когда подняла огромное число документов и старинных записей, а теперь у нее в руках еще и самый важный аргумент – дневник самого Ершова, который послужит достоверным подтверждением верности выбранного ею пути…

Собираясь утром следующего дня на предварительное обсуждение темы своей докторской диссертации, Вяземская взяла с собой и дневник. Однако то, что произошло далее…

А впрочем, читайте сами…

– Господа, – начал обсуждение профессор Мягкотелов, – а что, собственно, мы сегодня собираемся обсуждать? Плагиат господина Ершова? Или рукопись Александра Сергеевича Пушкина, которая из конспиративных соображений была выдана за чужой труд? Я, например, не вижу даже предмета для обсуждения…

– Я согласна с Петром Сергеевичем, – даже не прося слова, встряла в начавшееся обсуждение молодой кандидат наук Лепетова. – Есть же прямые доказательства, есть исследования уважаемых людей, наконец, которые напечатаны и доступны. Мне кажется странным, что Татьяна Виленовна до сих пор не обратила на них внимания.

– Товарищи… извините, господа! Давайте согласно регламенту и по очередности… – набравшись духу, произнес декан факультета. – Следующее слово предоставляется доценту Харитонову Семену Всеволодовичу.

– Если автор не Ершов, – начал тот, даже не поднимаясь из-за стола, – то все это «ершововедение» и гроша ломаного не стоит!

И в зале, где проходило предварительное обсуждение, наступила мертвая тишина…

Вяземская вдруг вспомнила слова, сказанные ей Ершовым на импровизированных поминках: «Вокруг лишь мелкие интриганы и завистники… Да вы и сами очень скоро все это испытаете на своей собственной шкуре».

И тут же что-то глубоко и больно пронзило грудь. Боль усиливалась, ее сменил страх. Она уже не слышала того, что говорили ее коллеги…

Очнулась она на автобусной остановке. Сумка была рядом. Она открыла сумку, кошелек был пуст, но сие было не столь страшным, а вот дневника Ершова в сумке не было.

Как добралась до этой остановки, Вяземская не помнила. Чем закончилось обсуждение диссертации? Могла лишь безошибочно догадываться… Но самое главное: в ее сумке не оказалось дневника Ершова…

Словно его и не было. А вот это была уже настоящая трагедия!

Татьяна Вяземская вошла в свою квартиру. И надо же такому, чтобы сразу зазвонил телефон.

– Вяземская, ты меня хорошо слышишь?

– Да, как будто мы рядом… – ответила сестра.

– Ну, тогда слушай внимательно. И не бросай трубку… Я тут немного погуляла по гороскопу твоего Ершова… И вот что я выудила из карты его рождения. Он родился под знаком Рас Альхаг – звезды Змееносца. Хотя она и является звездой второй величины, но тесно связана с Юпитером, Ураном и Сатурном. Она из семейства так называемых духовных звезд и связана с благотворным воздействием на других людей, с высокой миссией того, кто родился под ней.

– Ты не тараторь, пожалуйста. И если можно, то лучше попроще и без звезд… Саму сущность, мне сейчас, если честно, не до разговоров…

– Можно и попроще… Он как бы несущий в себе два сосуда. Один наполнен живой, а второй – мертвой водой… То есть, возвращаясь к теме о возрождении через смерть…

– Это мне понятно… И, как я понимаю, в первую очередь несущий Слово, способное оживлять каждого соприкоснувшегося с ним…

– А поэтому, подруга моя, не обращай внимания на чьи-то сомнения и развернувшиеся споры вокруг того, кто написал твоего «Конька-Горбунка»… Помни, что Истина всегда за невзрачной внешностью…

– Повтори, я не поняла. За какой внешностью? – переспросила Татьяна.

– Я тут в Интернете посмотрела его прижизненные портреты… – чуть прибавив в голосе, продолжила Александра. – Неброская, я бы даже сказала серенькая, заурядная внешность… И вдруг меня осенило… Он ведь по авестийскому гороскопу соловей. Вспомни эту невзрачную птичку. Она никакая, а ее слушают все. Вот в чем его мудрость. И при этом вновь этакая двойственность: он и сам как символ некой жертвы и одновременно символ высочайшего искусства. Все видел наперед, все понимал и предчувствовал. И это заложено в его сказке… И даже то, что будет несчастная любовь, и одиночество непонимания – все предвидел и смиренно шел этим путем, так как был очень привязан к близким, родным, традициям. Такому человеку нужно было вести жизнь одинокого странника. Зачем он вернулся в Сибирь?..

– Это я уже знаю… Лишь по настоянию своей любимой матушки принял он решение вернуться в Тобольск…

– Пусть так, но ты должна понимать, что каждый из нас, вне зависимости от желаний и собственной воли, должен платить и по своим долгам, и по долгам наших предков. В противном случае мы лишь увеличиваем фактор роковых явлений уже в собственных семьях… Вот и в его судьбе я прочитала нечто о том, что жестко коснулось его лично за непослушание и неисполнение какого-то клятвенного заверения…

– О чем ты, о каком клятвенном заверении ты говоришь?

– Об этом ты сама должна узнать или по крайней мере понять.

– То есть, как я теперь начинаю догадываться, выходит, что он забыл про свой Богом данный ему талант, зарыл его в землю и стал как все…

– Вот именно, стал как все… И еще, что очень любопытно, – продолжала Александра, – такие люди уже рождаются как бы стариками, то есть сызмальства зрелыми людьми, но потом всю жизнь свою печалятся и тоскуют, ибо предчувствуют, ведают о том, что не дано знать иным. Вот где спрятана настоящая загадка его трагической судьбы…

– Пожалуй, что могу с тобой в этом согласиться. Хотя он был прекрасным педагогом, всегда окружен людьми…

– И это совпадает с его звездами: такие люди действительно могут быть и прекрасными педагогами, и психологами… И еще что открыли мне звезды… Такие люди появляются раз в сто лет… Это пророки. И Ершов, думается мне, один из них… Они приходят в наш мир подвести итоги периода жизни нескольких поколений… Но при этом они не являются высшими арбитрами, а их Слово – это все равно что звон вечевого колокола, который извещает нам о скором свершении Божьего суда.

– Божьего суда, говоришь? Очень интересно…

– Но и это еще не все…

– То есть?

– В его жизни есть тайна, которая и повлияла на всю его судьбу… Такое впечатление, что он проходил какое-то особое посвящение…

– Только не начинай, пожалуйста, снова про масонов…

– Они тут ни при чем, Ершов был не из их когорты… Да это и произошло, скорее всего, в детские годы…

– А что именно могло произойти в его детстве?

– Этого я не ведаю… Найдешь ответ на этот вопрос сама…

– Поняла…

– Что ты поняла?.. Только уж, пожалуйста, не бросайся с головой в этот омут… Изучай своего Петрушу как бы со стороны, так будет всем спокойнее…

– Уговорила! И прости меня, Христа ради, если я чем-то обидела тебя!

Но услышала ли эти слова Александра, Татьяна так и не поняла, на противоположном конце уже повесили трубку.

И вдруг неожиданно для себя она обратилась к Пресвятой Богородице, чего ранее никогда не делала, с просьбой, чтобы Ершов вновь, и как можно скорее, посетил ее.

А потом принесла его подсвечник, привезенный из Москвы, зажгла свечу и опустилась на колени…

В полночь услышала за спиной знакомый голос.

– Вы спрашивали меня… Матушка Пресвятая Богородица мне передала…

– Вас долго не было… – произнесла Вяземская, пораженная услышанным.

– Боялся вам докучать. Простите, Христа ради!

– Прощу, но при одном условии… – сказала Вяземская.

– Нам ли друг другу условия ставить? – тихо прозвучало в ответ.

– Хорошо, не условии, а просьбы… Расскажи мне, какую тайну скрываете все эти годы…

– Вы и про это узнали. Хотя о чем я?.. Это не иначе как разлюбезная сестрица ваша Александра по звездам вычислила.

– Нет, не по звездам. В вашем дневнике есть запись… о некоем видении в детстве… Так что же это за встреча с китом?

Ершов улыбнулся и начал говорить:

– Если принять во внимание, что вы защищаете от нападок мое доброе имя, то я могу считать вас моим личным адвокатом… И, действительно, было бы нечестным скрывать от вас сей таинственный момент в моей жизни… Ну, так слушайте внимательно.

Это случилось, когда мой батюшка проходил служение в Берёзове, бывшей крепости, а во времена нашего переезда туда это уже был уездный городок Тобольского наместничества… Вы должны помнить, что он был местом ссылки таких князей, как Александр Меншиков и Алексей Долгоруков…