Испить до дна - Татьяна Дубровина

И Алена уловила, что взгляд Григория непроизвольно зафиксировался на этих подвязках...

— Еще шампанского! — преувеличенно бодро скомандовала она Диме. — Ты еще здесь, Гришенька? Смотри, местечко займут...

— Мне не привыкать, — усмехнулся он. — У меня по жизни все места заняты.

Почему ему доставляет такое садистское удовольствие портить ей праздник?

Да провались он в тартарары! Пусть катится к Петлюре за Ангелинкиными подвязками!

А она-то, дура, считала его «надежным и стабильным»... Рассуждала о совместных, семейных буднях...

Да разве ей на самом деле больно оттого, что Григорий обращает внимание на других женщин? Разве она не сможет прожить без него?

Ей абсолютно безразлично... Честно... Все равно.

Он свободен и волен делать любой выбор.

И она тоже свободна.

Больно тогда, когда чувствуешь, что твою любовь готовы предать... А если любви нет...

Отдыхай, Гришенька... Спасибо за грядки...

...Вернисажная тусовка была в самом разгаре, когда Алена с Димой, прикончив пару бутылок шампанского, пошатываясь, пробирались к выходу.

Черный джип все еще стоял у входа, и Ангелина пыталась утрамбовать в него Петлюриных девчонок.

Алена всегда поражалась той эклектике, с которой эта компания умудрялась смешивать стили разных времен и направлений.

Крошечная шляпка-таблетка с кружевной вуалькой и расшитый бисером ридикюльчик а-ля «бабушкина юность» соседствовали с «маленьким французским платьем» и открытыми сандалетами на высокой платформе...

Длинное шелковое платье с большим декольте дополнялось полосатой самовязкой типа пончо...

А сарафан из набивного цветастого сатина — грубыми ботинками армейского образца со шнуровкой...

На их фоне Ангелина в ее немыслимом хитоне казалась необычайно изящной.

Алена демонстративно не смотрела в их сторону, но краем глаза все-таки улавливала, что Григория в их компании нет.

Он как раз вышел вслед за ней из галереи и остановился в дверях.

Алена замедлила шаг и обернулась.

Он хочет к ней подойти? Давно пора... Может быть, дать ему шанс?

Но в этот момент какой-то обвешанный аппаратурой мужчина пронесся мимо Григория, отпихнув его в сторону, и устремился к Алене.

— Госпожа Вяземская! Одну минутку! Корреспондент «Метрополитен» Шаганов...

Григорий с усмешкой посмотрел в ее сторону и сделал несколько шагов по направлению к джипу...

— Вы слышали, что поступило предложение купить ваше панно?

— От кого?

— Неважно. Вас устроит первоначальная цена в пять тысяч долларов?

Григорий едва слышно фыркнул.

— Чепуха какая... —удивленно протянула Алена.

— Назовите вашу сумму...

— Оно бесценно, — встрял в разговор Дима.

— Оно не продается, — подтвердила Алена.

— Я понимаю, вы везете его в Венецию... А по возвращении?

— Я об этом не думала...

— Сюда, Гришенька... Девчонки, подвиньтесь! — завизжала Ангелина.

— Вернитесь, пожалуйста, в галерею... Мне нужно сделать ваш снимок на фоне панно.

— Я устала, — попыталась отказаться Алена. — И мы уже немного отметили...

— Я выберу хороший ракурс.

— Не ломайся, Алена, — поддержал корреспондента Дима. — А меня рядом с ней запечатлеете? Напишите, что я лично снял с собственной спины недостающую часть кожи, чтобы мастер могла закончить свою нетленку...

Дверцы джипа захлопнулись. Мотор взревел...

— А разве я отказываюсь? — выжала улыбочку Алена. — Я с удовольствием... Вот только нос у меня красный... Может, попудрить?

— Вы и так само совершенство, — заверил корреспондент. — Я бы хотел сделать целую серию ваших портретов... м-м-м... в другой обстановке...

— У меня есть встречное предложение, — парировала Алена. — Мне как раз нужен натурщик...

— Понял, — улыбнулся он. — Квиты.

Глава 9

СЛАДКАЯ МЕСТЬ

Щеки горели... Но это даже кстати. Пусть думают, что госпожа Вяземская пьяна, как и подобает центральной фигуре торжества после удачного открытия выставки.

Ведь у нее есть повод — вожделенная для многих Венеция, персональное приглашение...

Вот как иззавидовалась Ангелина! Вон как помрачнел и отстранился Григорий, словно его кровно обидели...

Алена демонстрировала всем широкую счастливую улыбку и глуповато хихикала. Можно было подумать, что шампанское сыграло свою роковую роль...

На самом же деле она прекрасно все соображала, когда «заплетающимся» языком лепетала Диме:

— А куда мы едем? В сказку? А где это?

— За тридевять земель... — таинственно шептал он, прижимая к себе на заднем сиденье такси ее покорное тело.

Димочка просто светился от удовольствия. Наконец-то настал и его час!

Миниатюрная элегантная Алена никогда еще не позволяла ему продвинуться дальше дружбы...

Общие компании, милая болтовня, поездки на дачу с друзьями...

Возможно, он излишне женственен... Но ведь она должна понимать, что это не минус, а плюс. Это гораздо привлекательнее грубо вырубленного лица ее дружка...

Уму непостижимо, что она в нем нашла?! Тоже мне, Пикассо...

А ведь Дима чувствовал, что она ему явно симпатизирует... И всегда хвалит его акварели... И слушает стихи, пока ее Григорий выпалывает сорняки на участке...

У них общие вкусы, общие взгляды... Один душевный настрой...

Если бы Дима родился девочкой, то они с Аленой, без сомнения, стали бы неразлучными подружками...

Но он мужчина.

И он заставит ее понять это.

Тем более что она не сопротивляется...

Дима снимал мастерскую у одного престарелого члена Союза художников который давно уже не пользовался ею, да «жмотился» сдать в фонд.

Алена удивленно рассматривала старый особняк с облупившейся штукатуркой, приткнувшийся между двумя домами с темными окнами. Видно, жителей выселили на время капремонта дома...

Знакомое место... Кажется, дальше, за углом, начинается Чернышев переулок... А там ее «родовое гнездо»...

Бабушка показывала Алене этот некогда принадлежавший Вяземским двухэтажный особняк. Странно было даже представить, что именно в нем встречались Батюшков, Жуковский, Карамзин... и даже Пушкин...

А прапрадед, проживший чуть ли не сто лет, был тогда совсем молоденьким... Смущался, наверное, показывая маститым литераторам свои стихотворные опыты...

Впрочем, он на шесть лет старше Пушкина. Как знать, может, именно Александр Сергеевич робко поднимался по парадной лестнице, чтобы прочитать свои стихи более опытному товарищу...

Дима с такой гордостью отпирает парадную дверь, выходящую прямо на улицу, словно ведет Алену в королевский замок...