Однажды стану твоей - Натали Андерсон

— Вайолет…

— Я знаю, что кое-что умею, — прервала она. — Я умею поладить с кем угодно, и мне все интересно. И теперь я хочу посмотреть жизнь, — яростно сказала она. — Мне надо почувствовать себя свободной, путешествовать и жить. Я принимаю любовь родных, но…

Вайолет глубоко вздохнула и наконец призналась:

— В подростковом возрасте я начала лгать о своих чувствах, чтобы родные не мешали мне что-то делать. Потому что мне хотелось сбежать. Я мечтала пуститься в приключения со своими друзьями. Но меня не пустили даже в школьный лагерь. Мне заявили, что у меня не хватит сил, чтобы нести рюкзак. А потом…

— Рак, — мягко подсказал Роман.

— Я должна была признаться им раньше. — Она покачала головой, когда ее глаза защипало от слез. — Я скрывала, что чувствую себя паршиво. Я похудела, сама того не желая. Потом я нащупала у себя на шее припухлость. Я верила, что подцепила какой-то вирус, но оказалось, что это лимфома Ходжкина.

— О, Вайолет.

— Немного не повезло, да? — Она с трудом сглотнула. — Но болезнь диагностировали на ранней стадии, меня вылечили и дали хороший прогноз.

— Тебе было нелегко лечиться.

— Я бросила школу. — Она кивнула. — Я не была на выпускном балу из-за своей слабости.

Она покраснела, потому что тогда считала себя уродиной. У нее выпали волосы, а потом появились последствия приема стероидов.

— Когда мне наконец стало лучше, моя семья захотела, чтобы я отдыхала и никуда не торопилась. Они не желали, чтобы я училась в университете. Они хотели, чтобы я навсегда осталась дома, где они обеспечили бы мне безопасность. А я мечтала путешествовать и быть свободной. Я искала приключений и развлечений после того, как выздоровела.

— Значит, ты обязана жить полноценной жизнью.

— Верно. — Она одарила его благодарной улыбкой за понимание. — Я написала статью о туризме для политехнического института. Потом устроилась гидом на неполный рабочий день. Я опубликовала еще одну статью и постаралась сделать так, чтобы моя семья привыкла к этой идее, потому что я не хотела их обидеть. Я знаю, они любят меня и просто хотят защитить. И постепенно я накопила достаточно денег, чтобы купить билет за границу.

— Но они по-прежнему не хотели, чтобы ты уезжала?

Сердце Вайолет сжалось. Роман был слишком проницательным.

— Я не могла дождаться отъезда, — хрипло сказала она. — Я не хотела праздновать еще одно семейное Рождество.

— Тебе так не нравится Рождество? — Роман нахмурился. — Вчера ты надевала пижаму с рождественской тематикой.

— Я же говорила тебе, что других пижам в продаже не было. — Она грустно улыбнулась. — Рождество — худший праздник, верно? Они всегда старались, чтобы все прошло идеально. Они душили меня своей заботой. Я хотела расслабиться и просто наслаждаться общением с ними и веселиться. — Она вздохнула. — Они желают мне только лучшего. Я не хочу показаться неблагодарной. Они замечательные. Любят меня, и я люблю их.

— Ничего страшного, если что-то не идеально, Вайолет. Ты не становишься плохой дочерью, о чем-то сожалея. Ты обычный человек. Семейные проблемы бывают у всех.

— Даже у тебя?

— У меня нет семьи. Думаю, в этом и состоит проблема.

Вайолет посмотрела на него, но он отвернулся и уставился на озеро.

— Ты привык быть один, — сказала она.

— Ага. — Он кивнул. — И я не понимаю, как себя вести после того, как мы с тобой стали вдруг семьей.

Она тоже этого не понимала. Смущаясь, она произнесла:

— У нас в семье шутили, что я должна удачно выйти замуж, потому что не собираюсь делать карьеру, как мои братья. Главное, чтобы рядом со мной был парень, который за мной присмотрит. По их мнению, я пробуждаю в каждом мужчине желание меня защищать. — Она заметила, как Роман напрягся, и пожала плечами. — Они полюбят тебя и будут считать, что ты лучшая пара для меня!

— Но ты так не считаешь, — сказал он. — Ты боишься, что я помешаю тебе делать все, что ты захочешь. — Хмурясь, он всмотрелся в ее лицо. — Я не желаю мешать тебе, Вайолет. Почему ты рассказала мне о раке той ночью? Ты хотела меня напугать? Или заставить чрезмерно опекать тебя?

— Но ты этого не испугался, — тихо произнесла она. — Я знала: ты порядочный человек, но еще и безжалостный. Мое прошлое не имело для тебя значения. Оно не помешало бы тебе…

— …Получить то, что хотел, — хрипло сказал Роман.

— То, что я предлагала. И дать мне то, что ты мог. Мне больше ничего не было нужно. — Она посмотрела на него, признавая правду. — Я хотела быть честной, особенно с тем, кому я буквально собиралась открыться. Если бы ты поступил по-другому, я бы остановилась. Я стремилась просто быть собой. И ты позволил мне.

И она до сих пор благодарна ему за это.

— Я хочу открыто говорить о своих чувствах. Мне не нужно, чтобы кто-то немедленно попытался все исправить. Иногда хочется просто выговориться, понимаешь? Просто слушать и быть рядом.

— Да. — Он выдохнул и расслабился. — Хорошо.

— Мы будем честными друг с другом?

Роман пристально смотрел на нее:

— Конечно. Я постараюсь. — Он протянул руку и коснулся пряди ее волос. — А как твое здоровье сейчас?

— В порядке. Я слежу за ним. — Она прикусила нижнюю губу. — А как ты?

— Я? — Он округлил глаза, словно удивился ее вопросу. — Я тоже слежу за своим здоровьем.

— Отлично. — Она улыбнулась ему. — Я рада.

Роман так долго смотрел Вайолет в глаза, что у нее начали путаться мысли и от нежности в его взгляде перехватило дыхание.

Он вдруг резко вдохнул, словно ему не хватало воздуха:

— Нам пора на поезд, иначе он уедет без нас.

Глава 7

Вайолет не хотелось ужинать. Вернувшись в поезд, они по негласному соглашению разошлись по разным сторонам купе. Роман работал за письменным столом, полностью сосредоточившись на делах. Щетина на его подбородке подчеркивала милую ямочку, а джинсы и футболка придавали ему более суровый и моложавый вид. Вайолет никогда не видела его таким красивым и ни разу не чувствовала себя такой увлеченной мужчиной.

Теперь она стояла в ванной и едва могла смотреть на себя в зеркало. Ее щеки раскраснелись — их цвет практически соответствовал оттенку ее пижамы, — а глаза блестели. Она выглядела опьяневшей. Разговор с Романом на рождественской ярмарке пробудил воспоминания и желание. Отрицать очевидное было уже невозможно, да и не хотела этого делать. Она стремилась жить. Она хотела Романа.

Выйдя из ванной, Вайолет подошла к панели управления.

— Ты