Бронзовый век России. Взгляд из Тарусы - Александр Щипков

К чему я это всё говорю: для меня Таруса – место близкое и родное. Я потому и позволяю себе высказываться на тему благоустройства города, озеленения, например, или, наоборот, спиливания деревьев – по этому вопросу мне приходилось спорить с местным руководством. Именно потому, что это мой дом.

– Как, на ваш взгляд, это противостояние, в общем, не впервые проявляющееся в Тарусе, можно преодолеть?

– Это преодолевается только, если говорить светским языком, в диалоге, а если говорить языком церковным – в любви. В этом нынешнем противостоянии любви-то как раз и нет. Эта конфликтная ситуация может быть преодолена только через компромисс. Ни одна из сторон не должна требовать победы именно своего «проекта». Градус эмоционального накала слишком высок, его нужно каким-то образом остужать. Если говорить прямым текстом, есть ведь абсолютные противники установки памятника Белле Ахмадулиной в городе. Утром в прошедшую субботу как обычно ходил на городской рынок. И на рынке, знаете, люди тоже обсуждают эту проблему…

– Уже и до рынка дошло?

– Ну да, газета же написала. Я давно знаю – самые интересные разговоры там, где мясной ряд и наши тарусяне торгуют всякой всячиной – картошкой, морковкой, соленьями. Я только у них покупаю. Люди стояли, обсуждали. Ну и высказывания слышал, весьма резкие и неприятные: а мы перегородим, а мы не допустим…

– Думаете, может такое случиться?

– Уверен, что нет! Это обычная форма выражения общественного неудовольствия, не более того. У меня немалый опыт сложнейших переговоров различного уровня. Я знаю, о чём говорю. Одно из главных правил ведения переговоров – не допустить перерастания финансового, трудового, национального или культурно-мировоззренческого конфликта в конфликт политический. Пока что мы имеем дело с проблемой культурного взаимонепонимания, когда разные категории жителей Тарусы по-разному оценивают личность Беллы Ахмадулиной и её творчество и по-разному оценивают факт возможного появления памятника. Это культурная и мировоззренческая разность, образовательная, если хотите. В этом русле её нужно сохранять и решать.

– Что вы сейчас имеете в виду?

– За примерами далеко ходить не надо. Вспомните историю с открытием в Москве в центре Сахарова выставки «Осторожно, религия!». Она первоначально задумывалась как некий арт-проект, художественный перформанс, но быстро переросла в прямой политический конфликт. До судов. До политических лозунгов. И все тогда удивлялись: а как это произошло? Как вдруг культурное явление переросло в политическое? Так вот, культурное явление перерастает в политическое именно вследствие взаимонепонимания и отказа идти на компромисс.

– А вы сами «за» памятник?

– Разумеется «за». Белла Ахатовна – замечательный поэт, щемяще романтичный и тонкий. Известно, что она любила бывать на могиле Борисова-Мусатова. Мне кажется, что где-то возле этого места и надо было бы устанавливать этот памятник. И я бы с удовольствием приходил к ней в гости. Именно к ней, а не в «союз писателей» к товарищам Цветаевой, Паустовскому и Ахмадулиной, выстроенным в ряд. Но подчёркиваю: это моё совершенно частное мнение, я его никому не навязываю.

– Но вы и сами поставили бюст Ивану Цветаеву на отшибе.

– Мы исходили из простой, но, как мне кажется, очень важной вещи: нельзя все памятники ставить в одном месте. Если какие-то мемориальные места будут возникать в разных частях Тарусы, то таким образом Таруса будет благоустраиваться в этих местах. Я считаю, что нужны памятники в районе Кургана, в районе Салотопки… Ведь если копнуть историю, наверняка найдётся либо какая-то личность, либо какое-то событие, связанное с этим местом. Я, кстати, люблю гулять по Салотопке, и там тоже можно находить решения для каких-то монументов или памятных знаков. Если эти места будут облагораживаться, то и людям жить будет уютней. Вот смотрите, когда мы поставили бюст Ивану Владимировичу Цветаеву – это было просто до предела захламлённое место: перерытый асфальт, ямы, мусор, запустение… Но мы-то исходили из того, что он тут жил! Он ходил по этим местам, по этой аллее. Гулял со своими маленькими девочками. Мне кажется, что ему сейчас приятно находиться именно там.

Мы, конечно, рассматривали вариант установки бюста возле музея. Но всё-таки поняли: памятник Цветаеву должен быть рядом с его родным домом. А дом его – там, где он прожил 15 лет.

И смотрите: идут годы. И мы своими силами, и администрация города, и администрация дома отдыха «Серебряный век» превратили это место в обжитое. Завезли шестьдесят кубометров грунта, засыпали огромные ямы. Посадили сосны. Появились газон, кусточки. Всё это не сразу, постепенно. В прошлом году пришла идея вообще всю аллею посвятить памяти Цветаева. Взяли – и поставили незатейливую указательную надпись. Идут школьники – они читают, вспоминают: ага, это же ведь отец Цветаевой Марины Ивановны; её родители, оказывается, замечательные люди, которые очень много сделали для России. И таким образом возникает новое мемориальное место в Тарусе. Я недавно с удивлением обнаружил, что на Яндекс-карте кто-то уже пометил: здесь бюст Цветаева. Смотрю: появился у автовокзала новый стенд с замечательной картой города, на которой обозначены все наши достопримечательности. Турист приехал – он может разобраться, что где находится.

– Но бюст генерала Михаила Ефремова всё же стоит в центре города.

– Но тут и не могло быть иного решения. Таруса всё же сначала город героев, защитивших и не предавших Россию, потом город великой русской культуры, потом город науки и труда, потом город политссыльных, тех, кто боролся за политические свободы. Ценности имеют свою иерархию. Это – аксиома, и спорить с этим бессмысленно.

Тем не менее мы долго обсуждали возможные варианты. Одним из предполагаемых мест и было как раз то самое место в городском парке, которое сейчас упоминается в связи с памятником Б. Ахмадулиной. И тогда ко мне обратились Борис Мессерер и Михаил Добриян. Они попросили не занимать это место, потому что они планируют поставить здесь памятник Ахмадулиной. Мы это место тогда уступили.

– Почему?

– Если бы мы стали сопротивляться и настаивать, то этот культурный конфликт стал бы перерастать в политический. Это ровно то, о чём я говорил выше. И во избежание этого перерастания, чтобы не создавать в городе общественного напряжения, мы уступили. После этого в течение какого-то времени обсуждали другие места вокруг площади. Господь всегда добрые начинания поддерживает и указывает правильный путь; место, которое было найдено в конце концов и на котором сейчас стоит бюст командарма, оказалось лучшим из четырёх мест, которые мы рассматривали летом 2011 года.

Памятник генералу Ефремову предполагалось ставить в центре. Никакого другого варианта просто быть не может для этой фигуры. И сейчас он стоит напротив собора. Мы, когда начинали установку памятника, не знали, что он не был отпет согласно церковному обряду. Это выяснилось позже. Была довольно долгая процедура: писали прошение Патриарху Кириллу и митрополиту Клименту. Получили благословение на отпевание. Приехало духовенство из Москвы и Вязьмы. Так вместе с тарусскими священниками соборно отпевали русского генерала. И поэтому пространственная связь памятника Ефремову и с собором, где его крестили, а затем отпевали, и с воинским мемориалом, на который он смотрит, имеет глубокое символическое значение.

Повторяю: мы пришли к этому как бы случайно. Благодаря тому, что смирились и отказались от борьбы (а соблазн такой был, и многие тарусяне говорили мне, что нужно настаивать). Мы обрели лучшее место, потому что оно было найдено в мире и согласии, а не в ссоре и конфликте.

Николай Заболоцкий

Первый поэт Бронзового века

15 марта 2015 года

Интернет-журнал «Religare»

Беседовал журналист Алексей Гладков

Николаю Заболоцкому выпало открыть в русской поэзии новую эпоху. А помогли ему в этом война и тюремный срок – уверен философ, политолог и социолог религии Александр Щипков.

Маленькую подмосковную Тарусу так и хочется назвать городом-музеем. Здесь жили и оставили свой след Марина Цветаева, Константин Паустовский, Белла Ахмадулина, Святослав Рихтер… Трудно пройти мимо памятника командарму Михаилу Ефремову с надписью «Не предавшему Родину и солдат» – явному антиподу печально известного генерала Власова. Скоро здесь появится памятник ещё одной, может быть, самой загадочной культурной знаменитости – Николаю Заболоцкому. Автор знаменитых «Столбцов», вначале обэриут, затем традиционалист – Заболоцкий прожил в Тарусе последние два года своей жизни. И лишь сегодня мы начинаем осознавать, что это не просто прекрасный русский поэт, но и открыватель целой эпохи – русского Бронзового века.