Имперец. Земли Итреи (СИ) - Игнатов Михаил Павлович "Аорорн"

— Памяти?

Я уставился на Фатию, но она лишь замахала рукой:

— Давай быстрей! Ты же убил их без капли сомнения, чего сейчас мнёшься?

— Ну уж нет, — я даже фыркнул, ядовито заметил. — Оглянись. Ты видишь здесь хоть кого-то кроме нас двоих? Я лично не вижу. Так не слишком ли рано ты вошла в образ дочери главы секты и её молчаливого охранника? Тебе нужна голова, ты её и добывай. Это только твоё дело. Этого точно в нашем уговоре не было.

Она снова скорчила жалобное личико:

— Эй, старший брат, это же такая мелочь, почему ты не хочешь пойти мне навстречу?

Я повернулся к ней боком, делая вид, что выбираю путь и отрезал:

— Я всё сказал.

Фатия на миг вскинула руки, а затем шагнула вперёд, доставая из кисета свой меч. Быстрый взмах и голова одного из мертвецов отделилась от тела. Фатия шагнула ещё раз, обмотала руку какой-то тряпкой и ухватила свой страшноватый трофей за волосы.

— Бу-э, как же дарсов Уркат стал вонять после смерти, хуже, чем при жизни. Дай мне ещё кисет, не буду я держать эту дрянь среди своих вещей.

Покачав головой, я опустил руку на кисет, доставая не кисет, а флакон.

Уронил из него на землю одну каплю, которая омыла всю землю вокруг изумрудной волной и уничтожила всю вонь.

А вот после этого я снова замялся. На этот раз в поисках. Сам я почти не пользовался этой штукой, потому что почти сразу после выпуска из Школы и начала жизни вольного идущего получил с сектанта кисет Путника. Но состав для высушивания добычи у меня был. Пусть и очень старый. Ещё времён Морозной Гряды. После этого точно можно не заботиться об этом запахе разложения.

— Положи её на камни.

Именно этот состав я и капнул на отрубленную голову.

До чего я докатился. Я не только не убиваю сектантов, не только пошёл на сделку с одной из них, так я ещё и помогаю обрабатывать отрубленную голову. Прям, как один из них...

Моя рука остановилась на половине пути, так и не успев спрятать флакон.

Или, как дух. Изард ведь тоже сооружал на местах битвы пирамиды из голов сектантов. Голов, которые давно превратились в черепа, потеряв всю плоть за почти четыре сотни лет. Память дома?

— Чего замер?

Я огрызнулся:

— А ты? Поднимай своё доказательство.

Она лишь фыркнула и одним движением снова ухватила голову за волосы. Алхимический состав за несколько вдохов выпарил воду из головы, заставив её иссохнуть. Лучше от этого она выглядеть не стала, но лицо осталось вполне узнаваемо.

Я швырнул Фатии ещё один кисет. Она повесила его на пояс, довольно кивнула:

— Вот и отлично. Быстрей уходим, Атрий.

Теперь я оказался в роли догоняющего. Молчаливый подчинённый и одновременно охранник дочери главы секты.

Стремительный у меня рост. От управителя до телохранителя дочери магистра. Не пойму только, это рост вверх или вниз?

Вот Фатия отлично помнила наш договор и вела только вниз. И не пыталась отбирать травы у всех встречных. Только старалась распустить нужные ей слухи.

Нам уже четырежды попадались навстречу сектанты. И каждый раз происходило одно и то же.

— А ну, стоять!

Фатия техникой опередила трёх молодых мужчин, что явно принялись забирать в сторону при виде нас, и тем ничего не оставалось, как послушно замереть.

Она оглядела их и скривилась:

— Обозналась, вы ведь не из жуков?

— Нет, старшая, мы из...

— Да плевать, откуда вы там. Если увидите жуков, то передайте им, что Фатия, дочь главы секты Сапфирных Тритонов ищет с ними встречи. Один из них поднял на меня руку и теперь они мне сильно должны. Я не остановлюсь, пока круг старейшин не наложит на них наказание. Понял?

Один из бедолаг тут же согнулся в поклоне.

— Понял, старшая.

— Всё, вали отсюда!

— Спасибо, старшая.

Странно. Я думал, что приветствия у сектантов выглядят по-другому. А тут обычное приветствие идущих. Я, вообще, когда-нибудь видел, чтобы они приветствовали друг друга? Вроде, нет.

Фатия проследила их путь и процедила:

— Давайте-давайте.

Удирали они, не жалея вливая силу в техники.

Помедлив, я всё же заговорил с ней, задал вопрос, который уже давно меня мучил:

— Мне кажется, не всё так просто с этим твоим наказанием жуков. И с твоей болтовнёй.

Фатия хмыкнула, отвернулась от беглецов, переведя взгляд на меня:

— Болтовня?

— Не придирайся к словам. Лучше ответь.

— Ну, конечно, непросто. Нельзя же просто так провернуть подобное. Слухи — это лучшее средство для того, чтобы заставить их страдать. Теперь они могут говорить что угодно, но слухи о том, что между мной и ними что-то произошло, уже пойдут по всему Хребту. За месяц об этом станет известно всем сектам и бандам. Жукам самим придётся искать встречи с отцом, чтобы сохранить лицо.

— Выглядит как-то сложно.

Фатия отмахнулась:

— Значит, не пытайся понять. Просто доверься мне.

— Я лучше доверюсь контракту, что мы с тобой заключили.

Она остановилась, покачала головой:

— Ты слишком недоверчив, старший брат из далёкой-далёкой секты.

— Что поделать, если здесь всякий норовит вцепиться мне в горло?

— Аха-ха-ха! Любой, кто попробует это сделать, останется без зубов.

Я промолчал, вовремя себя одёрнув и не став продолжать наш обмен жёлчными фразами. Ни к чему.

Пятая встреча оказалась именно той, о которой и мечтала Фатия. Это стало понятно едва она довольно протянула:

— А вот и они.

Мне даже пришлось её догонять, так стремительно она сорвалась с места, уходя левей тропы. К отряду из двух десятков юношей, девушек и мужчин, что частой цепью пробирались по склону между редких деревьев.

Фатия не стала сдерживать голоса, громко сообщив о себе:

— Кого я вижу? Вонючие жучки копошатся в камнях, ищут, чем поживиться?

Я про себя хмыкнул. Отличное начало разговора. Что дальше? Молча скрестим оружие?

Но, нет. Если большая часть тех, кого она так приветствовала, лишь выпрямились, молча на нас глядя, то один из них не замедлил с ответом:

— О, дочь тритонов выползла на солнце погреться. А я слышал, что твой отряд уничтожили и ты в слезах вернулась домой, жаловаться деду, как тут тебя обидели.

Я стоял за плечом Фатии и отчётливо слышал скрип её зубов. Но через миг она уже кивала:

— Да, да. Слухи ходят, верю. Вот и Уркат поверил в них. А ты так и будешь стоять на месте, Лиодар?

Мужчина, с которым она говорила, лет двадцати пяти, рассмеялся:

— А что я должен делать? Приветствовать тебя? Ты, конечно, дочь главы секты, да только ваша секта недостаточно сильна, чтобы я оказывал тебе уважение. Иди куда шла, Фатия.

Фатия уважительно протянула:

— Ого. А ты гораздо умней Урката. Он вот едва увидел меня, попытался изнасиловать и убить.

— Чего?

Лиодар вскинул руку, обрывая возмущённый возглас одного из своих людей:

— И ты, конечно, можешь это повторить, Фатия, если дело дойдёт до круга старейшин?

— Ты намекаешь, что я решила солгать? Нет, Лиодар, я дочь главы секты. Я не настолько глупа, как Уркат.

Лиодар угрюмо сказал:

— Я доложу об этом главе секты. Мы предоставим Урката по первому требованию круга старейшин.

Фатия отмахнулась:

— Не нужно. Я достаточно сильна, чтобы наказать его сама. Узнаёшь?

Фатия нарочито медленно опустила руку на пояс, а затем подняла перед собой голову неудавшегося насильника. Как я и говорил, ватажный состав исказил черты, но недостаточно, чтобы изменить их до неузнаваемости.

Лиодар выдохнул ругательство, взмахом руки оборвал возгласы остальных и словно пронзая взглядом Фатию, пообещал ей:

— Готовься к разбирательствам на круге старейшин, Фатия.

— Не сомневайся. Я пройду любую проверку, потому что отряд Урката гнал меня как добычу, а догнав, хотел разделить на всех. И не пытайся сказать, что Уркат не решился бы на такое. Как он облизывался на меня, ни для кого не секрет.

Лиодар молча развернулся к нам спиной. Фатия вспыхнула: