Татьяна Викторовна - Серж Славасаб

— Сегодня тебе повезло- меня срочно на работу вызвали до вечера, а Женя поедет домой, проверить квартиру. Так что отдыхай! — девушки вышли, а я так и остался стоять привязанным к крюку, колготках на лице и носочках во рту.

Время тянулось бесконечно долго. Я надеялся, что утром меня развяжут, а за это я готов уже был выполнить все, без исключения, приказы Ольги и Евгении. Сейчас же меня наполняла злость. Как же так- уйти просто так, оставив раба неподвижно стоять неизвестно ещё сколько, тем более простоял я, не двигаясь, уже всю ночь. Стоп! Как я себя назвал? Раба? Вот и в мыслях я уже раб не только Тани, но и Ольги, и Жени. Наверное, они действительно знали толк в воспитании. Но от этих мыслей легче не становилось.

Очень хотелось есть и пить, а Госпожей всё не было. В коридоре не было часов, и я не знал, сколько сейчас времени. Казалось, уже наступила ночь, но взгляд в приоткрытую в комнату дверь и вид залитой солнечным светом комнаты тормозили время ещё сильнее. Казалось, оно остановилось вовсе, и сейчас я найду конец своей жизни либо от голода, либо, и это более вероятно, от потери крови, когда упаду без сил, а на скотче останется висеть часть моего организма. Почему-то вспомнился хвост ослика Иа из мультфильма про Винни Пуха. Наверное, это будет смешно и нелепо- на скотче, привязанным к крюку, висит мужской орган. От таких мыслей время стало идти ещё медленней. А часы, висевшие на кухонной стене, своим громким ходом замедляли его ещё сильнее. Тик-так… Досчитал до шестидесяти. Ужас! Прошла всего минута. Надо отвлечься от этих часов. Не слышать их. Забыть про всё. Не помогает что-то. Разный бред лез в мой не спавший всю ночь мозг. И никак не удаётся его прогнать. За дверью послышались голоса девушек. УРА! Наконец-то пришли. Увы- пришли, наверное, соседские дети из школы. Интересно, сколько сейчас времени… Час? Или два? А, быть может, и четыре? Или их пораньше отпустили, и сейчас всего десять? И снова бред в голове. Как же его прогнать? Хотя бы радио включили перед уходом — знал бы время своей кончины. Да и с песней, говорят, веселее…

Коридор и комната уже были заполнили сумерки, когда я услышал поворот ключа в замке.

В квартиру зашли Ольга и Евгения.

— О, стоишь, ждёшь? — То ли спросила, то ли констатировала факт Ольга. — Наверное, уже заждался нас? Теперь ты будешь хорошим рабом?

Я утвердительно кивнул головой, из глаз полились слёзы. Девушки меня развязали, и я моментально упал к их ногам, потому что в своих уже не было сил. Евгения отодрала скотч от лица, вытащила носки изо рта, и произнесла:

— Ну, Госпожи пришли. Что раб должен сделать? — Голос у неё был и строг, и мягок одновременно.

Я начал чистить им обувь. Вычистив, помог разуться, поставил обувь на специальную полку, встал на колени и пошёл за девушками в комнату.

— Сегодня придёт твоя Хозяйка, поэтому ты должен показать, что мы не зря с тобой занимались, понял? — Спросила Ольга.

— Да, Великая Госпожа Ольга Ивановна!

— И ещё. Ты её вещь, а не наша. Поэтому относись к ней с ещё большим рвением! И называй её не Великой, а Величайшей Госпожой. Если, конечно, она не прикажет называть себя иначе!

— Слушаюсь, Великая Госпожа Ольга Ивановна!

— Теперь иди за нами! — Приказала Ольга, и они пошли ужинать.

Хорошо, что сейчас не забыли накормить раба. На ужин (а так же завтрак и обед, так как я не ел и не пил сегодня ничего) меня ждали остатки картофельного пюре, куриные косточки с остатками мяса и кетчупом, немного квашенной капусты, половина куска чёрного хлеба и половина кружки очень сладкого чая. Разумеется, всё было перемешано в миске. Мне уже не было так противно это есть — голодание дало свои результаты. Поев и поблагодарив Ольгу и Евгению за вкусный ужин, мне было приказано привести себя в порядок, постирать вещи девушек, в которых они сегодня ходили, идти в коридор на коленях и ждать прихода Хозяйки:

— Будет звонок в дверь- не вставая с колен откроешь, придёт твоя Хозяйка. Пригласишь её войти, почистишь обувь, поможешь разуться и пригласишь в комнату, после чего сам зайдёшь! — дала наставления Ольга.

Прихода Хозяйки? Значит, сегодня должна зайти Таня! Я уже соскучился. Поскорее бы снова начать служить ей! Мне уже казалось, что я все-все её приказы выполню, всё-всё стерплю. И вот сейчас я стою на коленях, в своём рабочем одеянии- костюме служанки, и жду её! Минут через сорок- пятьдесят раздался звонок в дверь. Не поднимаясь с колен, я открыл её, увидел стоящую Таню и произнёс:

— Здравствуйте, Величайшая Госпожа Татьяна Викторовна! Проходите, пожалуйста.

Ответа не последовало и Таня вошла в прихожую, села на стул, а я быстренько почистил языком её обувь, включая подошвы, помог разуться и пригласил в комнату.

— Проходите, пожалуйста, Величайшая Госпожа Татьяна Викторовна! — И следом за ней на коленях вошёл в комнату.

Таня села на диван, рядом с Ольгой и Евгенией.

— Ну, как тут у вас? — спросила она. — Воспитывается?

— Да не то слово! Становится покорным. Я же говорила, что мне недели хватит, чтобы из любой бестолочи сделать хорошего раба. Да и Женя, спасибо ей, помогает.

— Ясно. — Ответила Таня.

— Хочешь чаю? — Спросила Ольга.

— Не откажусь.

Меня научили слушать каждое слово, поэтому я моментом, не вставая с колен, побежал на кухню, а через несколько минут Таня уже сидела с кружкой.

— Ну, вы даёте! — похвалила она работу девушек.

— Выйди вон! — приказала Ольга.

— Слушаюсь, Великая Госпожа Ольга Ивановна! — ответил я и на коленях выполз в коридор.

О чём там шла беседа, я не слышал, так как за мной плотно закрыли дверь. Минут через двадцать все девушки вышли, и Ольга приказала мне встать. Меня опять привязали в дверной проём так, что я стал похож на букву «Х», и я опять не мог пошевелиться. Евгения мне завязала глаза полотенцем. И я носом учуял запах знакомый запах.

— Чьи? — строго спросила Евгения.

— Величайшей Госпожи Татьяны Викторовны. — Ответил я, понимая, что мне под нос суют колготки.

— Чьи? — снова раздался вопрос, на который я ответил, что это Танины.

— Чьи? — это спрашивала уже Ольга.

— Великой Госпожи Ольги Ивановны. — Ответил я, забыв, что все вещи Ольги и Евгении были сегодня мной постираны.

Сильный удар ногой в пах и десятка два мощных ударов розгами, часть из которых