Орта Миос (СИ) - Афинский Владислав

Род Торвандори не боялся проиграть дуэль благодаря Гранииру, а вот Адрион стал причиной уважения и трепета перед величием их семьи. Потому что, если вдруг первому наследнику вдруг покажется, что в чьих-то словах есть хотя бы маленький намёк на неуважение… Неважно когда, не имеет значения как, плевать на затраты, но за всё обидчик отплатит сполна. Если только из-за этой расплаты у рода Торвандори не появятся серьёзные проблемы. Тогда Адрион просто будет ждать лучшего момента, совершенствуя детали своего плана мести. Связываться с такими себе дороже.

— И как мне быть? — смотря на дверь в кладовку, спросил Ланс.

И этот вопрос касался как ситуации с тёмным эльфом, так и намерений по возвращению в Эдем, где сидит куда более опытный старший брат. Но именно сейчас, пожалуй, нужно сосредоточиться непосредственно на насущных делах. В стратегии Ланс ещё мало что понимал в сравнении со своими противниками, но вот с тактикой проблем никогда не было. Даже скорее наоборот, будучи цепным псом он как раз и решал составные части одного общего плана. И решал достаточно успешно, отец занимался стратегией, внутри которой очевидные и понятные задачи в лучшем виде решал его второй сын.

Дикарка сразу же после заключения пари отправилась прямиком во владения нового хозяина. Предварительно её сковали дополнительными кандалами. Ещё сверху добавил Ланс, знатно так оглушив разрядом рабыню. После чего её поместили в кладовку второго тренировочного зала.

Помещать эту воительницу в помещения с другими рабами опасно. Кроме того, остальные комнаты для этиамариев, которых готовит Гнарг, являются по большей части самыми обычными комнатами для содержания обычных смертных без дара к магии.

Конечно, специальные руны Ланс проставил везде, но всё же кладовки с инвентарём оказались защищены куда лучше. Так что дикарку и поместили сюда. Так даже удобнее, потому что с этой проблемой аристократ будет возиться лично.

Распахнулась дверь в личную камеру, из которой, разумеется, предварительно вынесли весь тренировочный инвентарь. К удивлению, на Ланса даже никто не попытался наброситься и убить. Воительница продолжала спокойно сидеть в позе лотоса с закрытыми глазами. Правда какие-то странные следы из грязи и крови находились прямо за дверью внутри кладовки, будто кто-то пытался пробиться через магическую защиту, но обломал зубы и затем смирился.

Ланс, продолжая стоять за руническим барьером, использовал один из своих перстней, чтобы создать мощный водный поток. Дикарку так никто и не помыл после её выступления. Всё также её с ног до головы покрывала кровь и местами кусочки внутренностей, застрявших в волосах и скромной одежде из порванных кусков ткани, которые толком ничего и не прикрывали.

Поток стихии бил долго и без остановки, плюс подключился второй перстень из-за чего пошёл и пар. Всё же засохшая кровь отмывалась крайне проблематично даже под мощным напором. Вручную мочалкой эту дрянь пытаться мыть явно не стоит. Ланс даже Гнаргу запретил к ней подходить, чтобы лишний раз не рисковать здоровьем своих активов.

Как только рабыня оказалась вымыта, то сразу потухли и оба перстней. И, к удивлению, Ланса эта дикарка оказалась не такой уж и уродиной, даже скорее наоборот. Светлые длинные волосы, довольно хорошие черты симметричного лица, сильно выделялись голубые глаза. Сейчас правда веки опущены, но их неестественно яркий оттенок Ланс заметил ещё во время наблюдения за боем. В остальном… Ну, нужно понимать две вещи. Эта дамочка два метра ростом и на арене она мяла голыми руками стальные шлемы.

Прямо уж горой из одних мышц, с бицепсом под полметра в обхвате, как всякие там спортсмены она не была, ведь эта дикарка именно что воительница, которым требуется не только физическая сила, но и ещё выносливость, и скорость. Она скорее именно что жилистая.

Также ни о какой нежности говорить то же не приходится. И грудь, и бедра, и ягодицы… всё адаптировалось под нужды хозяйки, чтобы побеждать в битвах. Хотя прямо уж страшилой она от этого не стала, потому что, во-первых, мышц всё ещё не настолько много, ведь большая часть физической силы всё равно шла от тени Кихариса, что отражалось в первую очередь на плотности, а не на объёме. Во-вторых, кому-то наоборот больше нравятся девушки телосложением «пожёстче» и два метра ростом.

Да и с грудью ей явно очень повезло, обычно тяжёлые тренировки скорее негативно сказываются на форме груди. К тому же зачем нужен жир воину? Но видимо здесь как-то повлияли гены. Хотя есть ещё некоторая вероятность, что эта рабыня очень хорошо контролирует свою тень Кихариса. Тогда в теории она могла повлиять на развитие физического тела.

Многие маги в процессе развития ментального тела сталкиваются с аномальным развитием физического тела. К примеру, у Ланса на первом веку вдруг мышцы на левой руке начали резко расти. Пришлось вручную решать проблему, потому что, когда у тебя одна рука в два раза шире другой, это не только неэстетично, но ещё и смещает баланс тела. Так что быть может дикарка специально подкорректировала свои формы.

Хотя опять же… дикарка так-то из племенного и в некоторых планах отсталого мира. Вряд ли там было что-то вроде магической академии. Скорее уж какие-нибудь шаманы. Поэтому вероятнее не прямо уж намеренное изменение тела, а скорее подсознательное. Проще говоря, её внешность корректировалась под то, как рабыня видела себя. И аура хара вокруг неё довольно мощная, так что этот вариант вполне вероятный.

— Как тебя зовут? — без намёка на дружелюбность в голосе спросил Ланс.

Дикарка продолжала сидеть в позе лотоса. Её даже мощный поток горячей воды подвинуть не смог, как и заставить издать хоть какой-то звук. Вряд ли это смогут сделать какие-то слова.

— Значит будешь Сукой, — продолжил говорить аристократ.

По-хорошему здесь явно не получится. Всё по этой рожей уже понятно. Да и после заключения пари Лансу ещё надменно рассказали об «интересных» особенностях этого товара. Мало того, что гадина являлась гордой воительницей не боящейся смерти, так в её племени ещё и матриархат жёсткий был. Но об этом Декар Шурво сказал, разумеется, после заключения пари.

— Каково это? — продолжал давить Ланс, подключая ещё и ментальные чары. — Быть никчёмным мусором?

— Вам лучше знать, — дикарка наконец-то что-то произнесла, как и стоило ожидать, она не смогла не съязвить на так удобно поставленный вопрос.

— О, я думал ты слишком тупая и не умеешь разговаривать. Кстати, мне сказали, что ты потомственная воительница. В вашем мире все такие слабаки?

— Подойди ближе и узнаешь.

— А сама боишься? — с ухмылкой произнёс Ланс.

Этот вопрос заставил дикарку открыть глаза. Без страха и сомнений она дерзко смотрела прямо в лицо хозяину. За такое её множество раз жестоко избивали, но ничего не поменялось. Если бы аристократ точно не знал, что её недавно поймали у границ, то счёл бы её за одну из Свободных.

Игра в гляделки продолжалась недолго. Наконец-то дикарка заметила, что рунный барьер снят. Пусть её глаза оставались прикованы к её врагу и не двигались, но аристократ смотрел прямо в дерзкое сознание рабыни, в которой в момент осознания возможности сразу же разыгралась целая буря.

В мгновение ока дикарка подорвалась с места. Но кулак её пролетел мимо отошедшего в сторону рабовладельца.

— Я тебя чем-то задел? Или ты так на правду обиделась? — с пренебрежением продолжал говорить Ланс, тону которого могла бы позавидовать даже Алгиренда.

Сама дикарка довольно быстро справилась с инерцией и тут же сделала новый рывок в сторону аристократа. Удары мелькали ужасно быстро, но ни один из них не достигал цели. Ланс легко уходил в стороны, а после очередного прямого в голову резко разорвал дистанцию.

— Вау, — в голосе рабовладельца появилось ничем неприкрытое разочарование. — Более жалкого зрелища я не видел. Неудивительно, что тебя выпускали драться только против простых смертных.

— А сам то даже атаковать не успеваешь.

Дикарка явно отличалась ещё и невиданной самоуверенностью. А как она убеждена в собственном превосходстве… Эта рабыня явно считает себя чуть ли не лучшей в мире. Ситуацию усугубляет и то, что в её племени женщины не считали мужчин за равных. Поэтому в случае поражения она будет искать исключительно оправдания, иначе выстроенная в сознании картина мира просто разрушится.