Норбит, или Туда и обратно - Пэт Мэрфи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Будьте осторожны в первой части путешествия, – наставляла Майра Захарию. – Корабль у вас великолепный, но трупокрады в последнее время совсем обнаглели.
Но Бэйли не слушал. У него возникло впечатление, как будто в его жизни возникла новая точка отсчета. Он решил не возвращаться домой, а там будь что будет.
Они провели на Станции Фарров еще один суточный цикл, затем попрощались с Гиро. Бэйли было жаль расставаться с ним. Хотя норбит и не совсем понимал его взгляды, ему импонировало невозмутимое спокойствие Гиро.
– Жаль, что вы не летите с нами? – сказал ему Бэйли.
– У меня свой путь, и я должен следовать км. – Патафизик собирался отправиться в исследовательское путешествие, куда его посылал Колледж Патафизики. – Но я уверен, что мы еще встретимся. Надо проявить терпение. И помните: «Fallens quia aeterna; aeterna quia pataphysica».
– Что это значит?
– Терпелив, потому что вечен, вечен, потому что патафизичен.
Бэйли округлил глаза:
– А это что значит?
– Ты можешь быть терпеливым, так как само время является иллюзией.
– Бэйли! – окликнули его. – Идем! Пора! Скоро взлетаем.
Гиро похлопал Бэйли по плечу.
– Не стоит беспокоиться, друг мой. Наши пути снова пересекутся. Можешь не сомневаться в этом.
Вскоре на борт звездолета поднялись все, кроме Гитаны: она должна была лететь за ними на своем корабле. После старта Бэйли какое-то время смотрел назад, на Станцию Фарров, которая становилась все меньше, пока не превратилось в крохотную звездочку, сияющую в мраке.
ГЛАВА 4
Он с гиенами шутки себе позволял,Взглядом пробуя их укорить,И однажды под лапу с медведем гулял,Чтобы как-то его подбодрить.
Льюис Кэрролл, «Охота на Снарка»Наша Галактика пронизана «червоточинами», лабиринтом секретных проходов, каждый из которых может мгновенно перенести вас на несколько световых лет (или на несколько тысяч) от точки старта. Первой «червоточиной», через которую лежал путь экспедиции, была «Бросок Камня», ближайшая к Станции Фарров. Она вращалась вокруг Красного Камня – красной звезды главной последовательности, образуя с ней двойную звездную систему. Это была одна из первых нанесенных на карту и ближайшая к Станции «червоточина», на что намекало ее название: так близко, что можно камнем добросить. Расстояние, на которое «забрасывала» вас эта «червоточина», было куда больше: около 140 световых лет, в рассеянное звездное скопление в созвездии Тельца.
Их корабль, «Одиссей», был исследовательским судном, оборудованным всем необходимым для длительного путешествия по неизведанным территориям. Там были комфортабельные каюты для экипажа, общий холл и отличный камбуз. (Известно, что ничто так не поднимает боевой дух в долгих походах, как хорошая еда.) Поскольку часть пути пролегала по опасным районам, корабль был также основательно вооружен ракетами и лазерными пушками, оснащен радарами, «глушилками» и ракетами-ловушками.
Вскоре после отлета со Станции Фарров «Одиссей» уже был в глубоком космосе. Бэйли заметил, что Захария на глазах повеселела. Если на Станции она выглядела подавленной и угрюмой (ее лицо пересекали глубокие морщины, а взгляд был суровым), то на борту «Одиссея» ее как будто подменили. Она постоянно улыбалась и шутила, а ее лидо расслабилось и подобрело.
Но, хотя Захария смеялась и шутила, она, тем не менее, постоянно устраивала учебные боевые тревоги, как запланированные, так и внеплановые, и потому то и дело приходилось вскакивать посреди «ночного» цикла. Во время учебной тревоги каждый участник экспедиции должен был занять боевой пост, к которому был приписан, и приготовиться дать отпор врагу. Боевой пост Бэйли находился у кормового люка – входа в корабль, который использовался крайне редко, и он чувствовал себя лишним во время таких учений, которые неизменно начинались с громких приказов, а заканчивались длительными «разборами полетов», во время которых Захария детально разбирала действия каждого, и все вместе обсуждали, как добиться лучших результатов. В такие минуты она была строгой, но справедливой, указывая на ошибки каждого и на пути их устранения.
Два члена экипажа постоянно несли вахту у радара, наблюдая за возможным появлением кораблей противника. Среди клонов возникли некоторые разногласия о необходимости этого. Маргаритка утверждала, что в районе, патрулируемом военными кораблями Фарров, автоматической системы предупреждения о приближении противника вполне достаточно. Но Захария настояла на том, чтобы на мостике постоянно находились два человека.
В свободное от вахты и учений время «сестры» не сидели сложа руки: Маргаритка изучала карту Фиалки, сопоставляя ее с данными, полученными кланом Фарров; Лаванда сочиняла новые мелодии для квануна, трапециевидного щипкового инструмента арабского происхождения, напоминавшего цитру; Роза готовила, экспериментируя с новыми комбинациями экзотических пряностей; Джаз занималась на тренажерах. Иногда ей удавалось уговорить Захарию или Лилию поиграть в гандбол. Когда никто не хотел составить ей компанию, она играла сама, возвращаясь с тренировок вся мокрая от пота. Незабудка с Лилией играли в длинные, сложные карточные игры. Время от времени Бэйли просил их сыграть с ним в «Загадай хайку».
Иногда Бэйли вместе с Маргариткой изучал карту Фиалки, иногда помогал Розе готовить еду. Но и основном он просто сидел и смотрел на звезды на экране внешнего обзора.
Он привык путешествовать по Поясу Астероидов, где всегда было на что посмотреть. Рудник здесь, космический мусор там, а вон там летит твой хороший друг. Что и говорить, Пояс Астероидов был таким уютным и домашним, что ли. Там ты не чувствовал себя одиноким, а все время был на виду. В глубоком космосе все было наоборот: бескрайний мрак и пустота. До Земли было всего одиннадцать световых лет, по галактическим меркам это вовсе не расстояние. Глядя на центр Галактики, Бэйли все еще мог рассмотреть милые сердцу созвездия: Стрелец, Скорпион. Глядя на Сол, он различал Орион, Телец и сам Сол, тусклую звезду, ничем не приметную среди остальных, кроме того, что там был дом Бэйли.
Когда включился Хоши Драйв и корабль стал ускоряться, Бэйли заметил, что звезды слегка изменились. Они как будто приблизились к кораблю и приобрели иной оттенок, слегка посинев. Красный гигант Альдебаран (глаз Тельца) стал оранжевым, затем желтым и, наконец, сине-зеленым.
Прошел один суточный цикл, и Бэйли, дежуря ночью у радара с Незабудкой, решился поделиться с ней своими наблюдениями;
– Звезды меняются, – начал он нерешительно, – Меняются их цвета, их расположение…
Не успела Незабудка ответить, как за нее это сделала появившаяся на пороге Захария:
– Да, они меняются, – сказала она. – Прекрасно, не правда ли?
Она шагнула в комнату и уселась в кресло рядом с Бэйли, и также посмотрела на экран внешнего обзора.
– Иногда я даже не могу уснуть – все думаю о них. В таких случаях мне надо прийти сюда и посмотреть на экраны.
Бэйли не находил эти изменения прекрасными. Напротив, он считал их тревожными:
– Отчего они меняются? – спросил он.
– Эффект Доплера. Когда мы приближаемся к источнику света, мы встречаем световые волны, движущиеся в нашем направлении. Это увеличивает частоту волны, и цвет становится синее.
Бэйли молча посмотрел на звезды.
– А почему они перемещаются?
– Когда мы догоняем световые волны, их воспринимаемое направление изменяется, – пояснила Захария. Когда она увидела, что Бэйли собирается задать ей еще один вопрос, она покачала головой: – Не стоит ломать над этим голову. Все равно понять это невозможно. Просто прими к сведению, что это признаки огромной скорости. Мы движемся быстро, очень быстро, оставляя все позади. Великолепное ощущение, правда?
Бэйли был иного мнения. Он любил свой дом, который оставил позади. Захария, по-видимому, не так была привязана к Станции Фарров.
– Если вы так любите путешествовать, почему вы вообще возвращаетесь на Станцию Фарров? – спросил он у нее.
Тотчас улыбка сошла с ее лица, а лоб нахмурился и покрылся морщинами.
– У меня есть обязанности, – сказала она мрачно. – Перед моей семьей, моим кланом, – она посмотрела на экран, – Фиалка пренебрегла своими обязанностями и обесчестила всех нас. Сейчас я могу восстановить честь моей семьи, мы снова будем в почете.
– Эта экспедиция нам всем принесет славу, – заметила Незабудка, оторвавшись от приборов.
Захария одобрительно кивнула и улыбнулась:
– Мы вместе достигнем центра Галактики и найдем Снарка, чтобы покончить со всеми Снарками, – согласилась она. – Если это не вернет нам уважение Майры, ничто уже не поможет.
Бэйли, вслед за Захарией, посмотрел на экран; где новыми цветами сверкал изменившийся Стрелец. Ему было страшно интересно – можно ли вообще завоевать уважение Майры.