В тени замка - Эрин Пайзи

— Я никогда не видела столько людей в одном помещении.

Августина улыбнулась.

— Твоего отца очень любили. Все эти дамочки гонялись за ним в свое время.

Бонни вздрогнула, как от боли:

— Но он женился на моей маме.

Августина кивнула.

— И какое счастье, что так вышло, правда? — Она положила руку на плечо девушки. — Теперь у меня есть ты.

Тут Бонни вспомнила, что забыла позвонить матери после приезда в Бостон.

— Можно мне выйти и позвонить маме? — спросила она.

— Конечно, дорогая, — сказала Августина.

Бонни прошла через гостиную, где висела картина Рембрандта, затем через зал с картинами других голландских мастеров, и, наконец, оказалась в своей комнате. Несколько минут она посидела на кровати, размышляя над тем, что с нею случилось с тех пор, как она уехала из Мерилла.

— Мне было интересно, позвонишь ты или нет, — обиженно сказала Лора. — Я сижу на телефоне и жду.

— Извини, мама. Я была так занята. Бабушка возила меня в Бостон за новой одеждой. Здесь такой большой дом. — И Бонни рассказала матери о похоронах.

— Пусть ему земля будет пухом, — сказала Бонни. — Я рада, что он похоронен здесь.

Лора еле-еле сдержалась. Бухгалтер Августины заключил с ней контракт, согласно которому Лоре приходилось двадцать пять тысяч долларов в год. При этом Лора не должна вмешиваться в жизнь Бонни, если дочь сама этого не захочет.

— Вот это здорово, дорогая, — осторожно сказала Лора. Ее голос звучал тепло и нежно. — А я ходила сегодня в церковь и попросила священника отслужить мессу за упокой души Джеймса.

— Правда, мама? Это просто здорово. Отец Грегори говорит, что ты его знаешь. Он тебя хорошо помнит.

— Могу поспорить, что да, — засмеялась Лора. — Я тогда надеялась, что он обвенчает нас в соборе Бостона.

— Бедная мамочка, — сказала Бонни, почувствовав, как одиноко ее матери.

— Не волнуйся обо мне. У меня все хорошо. Я бросила пить, и сейчас наш дом ремон… Я имею в виду, что сама занялась ремонтом. Надо же мне что-нибудь делать. Кстати, звонила твоя подруга Мици.

— Да? Я ей обязательно позвоню. Мне многое нужно рассказать Мици.

Поговорив с матерью, Бонни вернулась в скорбную суету похорон.

В Мерилле Лора положила трубку телефона и сказала малярам, которые белили стены:

— Звонила моя дочь. Она у меня прелесть. Сейчас я приготовлю для вас кофе.

— Кто эти небрежно одетые женщины? — спросила Бонни у Августины. Бабушка улыбнулась. Непосредственность Бонни вызывала у нее восторг.

— Это женщины из знатных семей города. Если присмотришься, ты увидишь, что все одеты по последней моде. Но эти небрежно одетые дамы, как ты их назвала, одни из самых богатых.

Бонни покачала головой:

— Да, мне еще многое предстоит узнать.

Августина улыбнулась и обняла внучку. Они двинулись к гостям. Пока Августина беседовала с ними, Бонни прислушивалась к бостонскому акценту. Мора, которая накрывала на столы, заметила, что Бонни растерялась. Она проскользнула через толпу.

— С тобой все в порядке?

— Наверное, да. Все меня так смущает. Даже не знаю, радоваться этому или огорчаться, — вздохнула Бонни.

Мора улыбнулась.

— Радуйся. Твой отец очень бы гордился тем, что ты здесь.

С этой мыслью Бонни подошла к женщинам, стоявшим рядом, и присоединилась к разговору.

Через неделю Бонни пригласили на собеседование в несколько ведущих университетов. Из всех ей больше всего понравилось в Пемброук колледже в Провиденсе на Род-Айленде. Августина была удивлена таким выбором. Она думала, что Бонни предпочтет колледжи Смит или Веллесли, но решимость Бонни убедила Августину принять выбор внучки.

— Хорошо, — сказала она. — Если ты решила поступить в Пемброук, я с уважением отнесусь к этому решению. Хотя должна предупредить: не расстраивайся, если не примут. Ты подаешь документы очень поздно. Я знаю, что если бы предложила им денежное пожертвование, во многих колледжах не обратили бы на это внимания, но Пемброук славится своей неподкупностью. Бесполезно тебя устраивать туда, пуская в ход свои связи.

Бонни кивнула.

— Я бы и не хотела поступать таким образом. Мне хочется быть уверенной, что я поступила туда потому, что они сами этого хотели.

Затем Бонни узнала, что ее заявление принято администрацией. Аттестат с отличием из школы Мерилла и впечатление, которое девушка произвела на собеседовании, сыграли свою роль, и Бонни была зачислена. Учеба начиналась в сентябре. Девушка ликовала.

— Я должна съездить к маме до начала занятий, — сказала она Августине.

По дороге домой Бонни со страхом думала о встрече с матерью. Хотя, разговаривая с Бонни по телефону, Лора рассуждала трезво и со всем соглашалась, девушка чувствовала, что матери трудно. Вдали от Лоры Бонни чувствовала сострадание, даже любовь к матери, но теперь, перед скорой встречей с ней, наступило какое-то смятение чувств. Когда Бонни увидела Лору на вокзале, она была приятно удивлена и ей стало намного легче. На Лоре была коричневая юбка в складку, аккуратная белая блузка, на ногах коричневые туфли на высоком каблуке.

— Ты шикарно выглядишь, — сказала Бонни и поцеловала ее. — Ой, ты даже зубы вставила.

Лора засмеялась.

— Я ведь говорила, что стала другим человеком, не так ли?

— Говорила, но я не знала, верить тебе или нет.

— Подожди, посмотришь еще на дом, — сказала Лора, подхватывая чемодан Бонни.

Когда такси остановилось у дома № 20 на Готенбург Стрит, Бонни была удивлена тем, что увидела. Изгородь и дом были перекрашены. Зайдя в дом, она сразу же побежала в свою спальню. Кругом чисто, все побелено, со стен исчезли подтеки от воды.

— Где ты взяла столько денег на все это?

Лора вздрогнула:

— Я нашла работу, и у меня остается время на то, чтобы заняться ремонтом и садом. Кроме того, я решила, что буду экономить заработанное.

— Я тоже собирала деньги все лето, и теперь у меня есть для тебя чек.

— Ты очень добра, — сказала Лора и поцеловала Бонни в лоб. — Тогда я заплачу за отопление. А то я волновалась, где взять деньги.

— Тебе больше не надо беспокоиться. Мама, я так рада, что ты счастлива и что все уладилось.

Лора посмотрела на дочь и натянуто улыбнулась.

— Да, моя жизнь изменилась. Я вернулась в церковь. Отец Джон очень возвышенный человек. Я хожу на службу каждое утро, а по воскресеньям — дважды.

Бонни была потрясена. Этой ночью, лежа в постели своей отремонтированной комнаты, она благодарила Бога за то, что он обратил внимание на ее мать. Лора же лежала в постели, думая об отце Джоне.

«Пронизывающий взгляд, длинные тонкие пальцы, жестокий рот… Восхитительно!» — от этих мыслей Лора вздрогнула.

Все в семье Мици обрадовались, снова увидев Бонни.

— Вот это да! — воскликнула миссис Абрамович, открыв дверь. Ее полные руки обхватили Бонни, и она прижалась к щеке девушки. Когда приветствия и объятия закончились, Бонни повели на кухню пить чай и делиться новостями. Арон работал в летнем лагере в штате Мэн, Мици осталась помогать матери по дому. После чая Мици повела Бонни в свою комнату посекретничать.

— Мама сейчас изменилась, — сказала Бонни. — Мы с ней разговариваем, проводим много времен вместе.

Мици обрадовалась.

— Меня радует то, как смерть твоего отца заставила ее одуматься. Я рада за тебя. — Пока Мици говорила, Бонни заметила в ее глазах огонек, которого раньше не замечала.

— Что у тебя произошло, Мици? Ты просто цветешь.

— Я думала, что ты так и не спросишь, — сказала Мици и покраснела. — Я помолвлена.

— Помолвлена? — не поверила Бонни. — Но ты еще даже не поступила в колледж.

— Я не хочу в колледж, — призналась Мици. — Я хочу замуж и иметь детей.

— Ой, Мици… Нужно же сначала чего-то добиться в жизни! А наши планы вместе поехать в Европу?

Мици усмехнулась:

— К тому времени я буду уже замужем. Знаешь, он еврей, работает дантистом. Он тебе понравится.

Бонни засмеялась:

— Хорошо, я прощаю его за то, что он на тебе женится, но я не прощу ему того, что он украл моего попутчика.

День пролетел незаметно. Бонни рассказывала о своих планах, колледже, а Мици мечтала о доме, в котором они будут жить с мужем.

Через две недели Бонни улетела в Бостон.

— Не волнуйся за меня, — сказала ей Лора в аэропорту. — Со мной все будет в порядке. — Она поцеловала дочь на прощанье. — У меня сейчас много дел. Схожу сегодня в церковь. — Она улыбнулась Бонни. — Я даже думаю о том, как выправить нос, а то выгляжу, как первоклассный боксер.

В этот раз, прощаясь с матерью, Бонни видела в ней женщину спокойную и уверенную. «Она действительно изменилась», — решила Бонни.

Когда самолет взмыл над облаками, к ней пришло чувство успокоения, и Бонни вернулась к книге, которую ей дала Августина, — истории замков Шотландии и семьи Фрейзеров.