Возвышение Меркурия. Книга 11 - Александр Кронос
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Та же повела рукой.
— Садитесь на свои места, Сиятельства. И внимайте словам моим.
Те и правда, стали поочерёдно усаживаться. А вот царевна продолжила.
— Герб над городами будет вашим. Управлять ими, тоже сами станете. Кроме образования да тех категорий промышленности, что в императорской власти были. Налоги в имперскую казну будут платиться напрямую, а не оседать в вашем бюджете. И будут обязательства у вас перед людьми, что те земли населяют. Порядок для них обеспечивать. Безопасность. Рабочие места. А кто допустит хаос, разруху, да обнищание — потеряет все владения тотчас. Повезёт, если головы не лишится.
Со стороны независимых князей послышались недовольные восклицания, а Рюриковна повысила голос.
— Что до князей новых, то не станем мы жаловать титулы всем подряд. Только тем, кто доказал верность государству Российскому да его престолу. А чтобы не сомневались вы, ограничим число новых князей, пятью в год.
Палата вновь наполнилась гомоном, в котором отчётливо чувствовались опасения. С одной стороны, всего пять князей в год. Вроде бы немного. Но если представить, что новый император станет каждый год наделять титулом максимально доступное число смертных, то через десять лет получит полсотни верных голосов на Сходе. А ещё через десять, новой знати понадобится не так много союзников, чтобы обеспечить большинство.
Конечно, для подавляющего числа решений потребуются голоса хотя бы двух третей патрициев. Но если задаться целью, то через какой-то промежуток времени, выйдет преодолеть и подобный рубеж. Давать Рюриковичам настолько мощный инструмент влияния, никто из князей не собирался.
Первым высказался Долгорукий.
— Я вот думаю, что следует каждому новому князю город какой-то выдавать. И землю. А пятеро в год, много это. Пусть будет по одному. Справедливо, считаю.
Дарья издала едва слышный смешок. Снова обменялась почти неслышной фразой с Алексеем.
— Пусть будет так, Твоё Сиятельство. Одного мы будем наделять титулом княжеским от имени нашего рода.
Сразу после её слов, послышался заинтересованный голос Гагарина, чьи длинные тонкие пальцы отбивали ритм на столешнице.
— А что о наших землях да городах скажете, Ваша Светлость? Или нам тоже милости предстоит ждать и надеяться, что земли предков вернуться изволят?
Вопрос вверг Сход в долгое обсуждение деталей того, как князья станут распределять земли и города. К окончательному соглашению они пришли не скоро — за это время в зале несколько раз едва не полыхнула драка, а атмосфера успела серьёзно накалиться.
Когда обсуждение наконец подошло к финалу, по князьям снова пустили документы для подписи. В которые, помимо всего прочего, включили ещё и пункт о признании титулов Мамлеевых и Мещерских ничтожными. Императора не было, потому только Сход мог обвинить князей мятежниками, лишить статуса и сделать любую их собственность и самих членов рода, законными целями.
Последними свои оттиски поставили сами Рюриковичи. Сразу же после этого, послышался голос Алексея.
— Афеев. Твоё Сиятельство, выйди к честному люду.
А вот это сейчас было неожиданно. Моего активного участия в этом Сходе не предполагалось — разве что какой-то идиот решил бы пустить в дело силу. Но для того, чтобы проделать такое в крепости Рюриковичей, стены которой были напитаны их силой, нужно быть полным сатировым идиотом. Подобные же, среди князей надолго не задерживались.
Я поднялся со своего места и сделав десяток шагов, оказался перед Рюриковичами. Хмурым Константином, довольным Алексеем и чуть смущённой Дарьей. Потом царевич поднялся на ноги.
— Я, Великий князь Алексей Рюрикович, местоблюститель престола Российской империи, дарую тебе, граф Афеев, титул княжеский. От имени себя самого, Великой княгини Дарьи Рюриковны и Великого князя Константина. С титулом сим, дарую тебе Владивосток со всей землёй, что в ста километрах от него лежит. Да городок Уральск с землёй, что в тридцати километрах окрест.
Мои брови приподнялись вверх, а юноша спокойно продолжил.
— Принимаешь ли ты сей дар, Василий?
Отказываться было глупо. Пусть замысел царевича и не был мне ясен до конца, но угрозы я пока не видел. Разве что Гнездо около Уральска активизируется. Но я и так давно хотел на него посмотреть вживую. Пусть в сути Пробоев я уже разобрался и там вряд-ли имелось нечто интересное, но тем не менее взглянуть стоило.
Потому я озвучивал слова согласия и Алексей кивнул.
— Раз так, то с сего момента ты князь Афеев, со всеми правами да обязанностями, что из этого вытекают. Займи своё место за столом Княжеского Схода, Твоё Сиятельство.
Я невольно усмехнулся, видя, как Сандал демонстрирует мне удивлённые и злые глаза большинство патрициев, которые уже были на своих местах. Ни один из них пока не получил в своё полное владение крупного города. Да что там — даже среднего ни у кого не оказалось. А вот у меня уже имелся Владивосток. Мало того, что крупный населённый пункт с массой жителей, так ещё и важный порт. Собственники у него, понятное дело, остались старыми. Зато земля, на которой тот размещался, стала моей. Единственное, что сохранили иные патриции — землю под особняками, которыми в городе владел их род. Всё остальное, отныне принадлежало Афеевым.
Остаток Схода я просидел рядом с кажущимся каменным изваянием Мстиславским. И до самого окончания сбора князей, чувствовал на себе напряжённые, либо задумчивые взгляды патрициев.
Когда всё уже закончилось, я помчался в особняк, что был выделен Афеевым для размещения. Поговорить с царевичем не вышло — его немедленно обступила плотная толпа просителей. Собственно, как и Дарью. Единственный из Рюриковичей, кто сейчас никого не интересовал — Константин. Но ради справедливости, он и мне был совсем не нужен. Тем более, следующий пункт сегодняшнего дня не терпел отлагательств — требовалось успеть всё закончить к утру.
Через пять минут мы уже поднимались в воздух. На костяных драконах Леры и с солидным запасом артефактов-накопителей. А спустя два с половиной часа, наш небольшой отряд оказался над Балтикой.
Помимо меня с Гифером, рядом летели Лера и Прохор. А чуть позади мчался Ульрих — я решил, что потомку ётунов пора побывать в серьёзном бою.
В том, что грядущая схватка окажется не самой простой, я был уверен. Швеция и Дания, наверняка постарались неплохо защитить свой флот от внезапной атаки. Да и Ганза должна была расщедриться, хотя бы на какие-то ресурсы.
Хотя, пожалуй я их немного переоценил — прикрытые пологом невидимости мы приблизились к кораблям практически вплотную, а ни один из экипажей не пытался бить тревогу. Да, защита у них имелась. Но боюсь, она не выдержит даже удара Леры, не говоря уже о божественных спутниках или Гифере.
Правда, отдать приказа об атаке я не успел. Мгновение и под водой что-то блеснуло. А ещё через секунду, поверхность моря гулко плеснула, выпуская громадный шар портала, который поглощал всё, чего касался- воду, сталь, людей и сам воздух.
Здорово напоминал тот, что использовали в Петербурге против Волконских. Или Пробой, который копия виконта Элье открыла в цитадели Пусана, пытаясь убить нас всех или хотя бы разрушить крепость.
Имелось только одно небольшое отличие. Удар был направлен не против нас, что позволяло действовать. А я отлично видел нить силы, что тянулась к смертному, который атаковал флот при помощи Пробоя.
Глава VIII
Смертный, действия которого привели к развёртыванию Пробоя, был относительно недалеко. И судя по тому, что нить уходила под воду, в качестве транспорта тот использовал подводную лодку.
Я направил своего костяного дракона вверх, забирая вправо — подальше от быстро расширяющегося пузыря портала. Отправил мысленную команду Сандалу. И услышал в ответ возмущённый рык спутника.
— Холодно и мокрр-р-ро! Не хочу туда лезть!
То ли он недолюбливал воду на уровне инстинктов, то ли дело было в той портовой схватке, когда Чернокровый едва не прикончил дракона. Но нырять на разведку дракон отказывался наотрез.
Взгляд опустился вниз. В воду, которая быстро пропитывалась малой концентрацией божественной силы, позволяя рассмотреть противника.
Он действительно плыл на небольшой подводной лодке, направляясь подальше от флота, который практически целиком пропал в громадном пузыре портала, чьи границы только-только перестали расширяться. Одинокий
