Девочка и пёс - Донтфа Евгений Викторович

– Суд внимательно слушает вас, – церемонно произнес Мастон Лург.

Торговец еще некоторое время помолчал, видимо соображая как лучше высказать то что задумал и наконец проговорил:

– Я собственно хотел сообщить только одно. На счет того злосчастного кинжала, который я подарил сыну.

Лургу стало действительно любопытно и он снова сказал:

– Мы слушаем вас, господин Мелинор.

– Дело в том, что никто не крал этот кинжал.

– Отец, я прошу тебя, замолчи! – Звонко крикнул из толпы Радвиг, привлекая к себе взгляды собравшихся.

Мастон Лург тут же отреагировал. Возвысив голос, он властно произнес:

– Господин Радвиг, прошу вас не мешать судебному заседанию! Иначе я буду вынужден потребовать удалить вас отсюда. – И затем бросил Зузону. – Занеси это в протокол.

Бритоголовый помощник начальника каравана по хозяйственной части недовольно воззрился на судью, ибо тот нарушал собственные же правила.

– Как занести? – Буркнул он.

– Радвиг, в скобках «выкрик из толпы», двоеточие, его слова. И мой ответ, – быстро объяснил Мастон и Зузон яростно заскрипел пером.

Судья благожелательно поглядел на свидетеля:

– Продолжайте, господин Мелинор.

Купец сидел, угрюмо глядя в землю перед собой. На выкрик сына он даже не обернулся. Собравшись с мыслями, он поднял взгляд на судью и сказал:

– Этот кинжал я купил в лавке Джона Свистуна, которая возле Портового рынка. И подарил своему сыну на двадцатилетие. Он же, дней шесть тому назад подарил его этой женщине. – Мелинор мотнул головой в сторону сидящей в первом ряду Кории.

В толпе зашумели, Мастон даже различил злобные возгласы, что-то насчет того что «эта сука» и даже «сжечь». Расталкивая людей, вперед вышел Радвиг.

– Он лжет, – крикнул молодой человек, – мой отец лжет!

Мелинор, удивив своей неожиданной живостью судью, подскочил со стула, обернулся к сыну и со злостью выпалил:

– Перестань! Жених слюнявый! Совсем что ли сдурел из-за этой девки?! Все мозги, твою мать, в хер утекли! На виселицу захотел?!

Мастон Лург не вмешивался, он считал, что такие эмоциональные перепалки всегда только на руку любому расследованию. Люди, теряя над собой контроль, могли поведать много интересного. Хотя, конечно, не следовало исключать и возможность инсценировки. Хитрость и коварство человеческие вполне могут состязаться с человеческой же глупостью, лениво размышлял судья, с усмешкой наблюдая как широкоплечий, чернобородый, бритоголовый, похожий на разбойника с большой дороги Зузон отчаянно работает пером, стараясь успеть за «выступающими». Лург поглядел на Корию. Та сидела как окаменевшая со смертельно бледным лицом. Судья ощутил мимолетное удовлетворение при виде того что молодой женщине явно не по себе.

– Тьфу, дурак! – Наконец сказал Мелинор и обернулся к Лургу. – Господин инрэ, я еще раз свидетельствую о том, что этот кинжал мой сын подарил этой женщине.

– А я свидетельствую о том, что его у меня украли, – запальчиво крикнул Радвиг и тоже поглядел на судью.

– Забить эту суку камнями, – громко сказал кто-то из толпы.

Мастон Лург посмотрел в сторону откуда вроде бы прозвучали эти слова, но кто именно их произнес осталось не ясно. Он лишь наткнулся на холодный взгляд лейтенанта Шайто, говоривший явно стоял где-то в его окружении.

– Кто это сказал?! – Повернувшись к лейтенанту, крикнул Радвиг и схватился правой рукой за меч, показывая, что готов вынуть его в любую секунду. – Кто?

Ему никто не ответил. Не отпуская рукоять оружия, он прошел вперед, пристально разглядывая людей рядом с Шайто.

– Оскорблять женщину, да еще при этом прячась в толпе, может только негодяй и трус, – с презрением сказал он.

Мелинор тяжело опустился на стул. На темном огрубевшем лице пожилого торговца застыло выражение усталого отвращения.

Мастон Лург чувствовал практически тоже самое и в связи с этим испытал некую солидарность по отношению к купцу.

– Если у этого негодяя осталась хоть капля самоуважения, – продолжил Радвиг, – пусть он…

– Хватит! – Перебил его судья. – Хватит, молодой человек. Вы не в рыцарском романе. А выкрик из толпы это всего лишь выкрик из толпы, собачий лай, на который разумные люди не обращают внимания. И перестаньте хвататься за меч. Я надеюсь вам достанет ума не устраивать поединков в присутствии королевского судьи или вы не осведомлены о том что любые дуэли и поединки категорически запрещены Третьим кодексом?!

Молодой человек молчал, опустив глаза, но рукоять меча не отпускал.

– Итак, господин Мелинор, позвольте резюмировать ваши показания, – громко объявил Мастон Лург, чувствуя прилив сил при мысли что обед близко. – Вы утверждаете, что ваш сын, господин Радвиг солгал королевскому суду, когда заявил что кинжал, который был использован как орудие убийства, был у него украден, правильно?

Торговец замешкался с ответом. Судья с холодной усмешкой наблюдал за его терзаниями. Конечно, купцу не хотелось чтобы его отпрыска окрутила хитроумная алчная особа, возможно уже отправившая на тот свет двух своих состоятельных мужей. Но с другой стороны он наверно вдруг понял, что его заявление может иметь плохие последствия и для этого самого отпрыска. Интересно, что там говорит Третий кодекс о лжесвидетельстве на королевском суде, да, господин Мелинор?

– Я …, – заговорил наконец пожилой торговец, но затем трескуче, надрывно закашлялся. Почти минуту он пытался прочистить горло. Мастон Лург терпеливо ждал, когда он закончит. Мелинор выплюнул изо рта какую-то гадость и, расправив плечи, решительно сказал: – Да, я утверждаю это.

– Также вы утверждаете, что ваш сын передал вышеозначенный клинок присутствующей здесь госпоже Кории, правильно?

– Да. Так всё и было, – уже совершенно спокойно ответил Мелинор.

– Вы видели или слышали это лично?

– Да!

– Очень хорошо, – удовлетворенно произнес Мастон Лург. – Суд принял ваше заявление к рассмотрению, господин Мелинор. Если вам больше нечего сообщить по данному делу, вы можете быть свободны. И соблаговолите забрать вашего сына. Возможно вам следует в следующий раз вместо мечей и кинжалов подарить ему пару хороших книжек.

Кое-кто из окружающих площадку людей улыбнулся. Мелинор, ничего не ответив, подошел к сыну, взял его за локоть и направился прочь. Радвиг вырвал свою руку, но тем не менее покорно поплелся на отцом.

Проводив их взглядом, Мастон Лург сказал:

– Суд вызывает госпожу Корию Панвиг.

Наступила практически полная тишина. Люди жадно глядели на молодую женщину. Последняя некоторое время медлила, но затем все же поднялась со своего места и, гордо и неторопливо, проследовала к стулу в центре площадки. Судья увидел что даже Зузон оторвался от своей писанины и с откровенным интересом рассматривает возлюбленную Радвига.

Мастон Лург еще немного потянул театральную паузу и наконец сказал в столь приятной его сердцу тишине:

– Госпожа Кория, суд желает чтобы вы ответили на следующий вопрос. Подтверждаете ли вы, что кинжал, который использовался в качестве орудия убийства, был передан вам на днях господином Радвигом в качестве подарка?

Кория спокойно посмотрела на судью и без колебаний ответила:

– Нет.

Мастон Лург чуть улыбнулся ей, показывая что именно такого ответа он и ждал и, перекрывая вспыхнувшие в толпе разговоры, громко сказал:

– Вы свободны, госпожа Кория.

После чего с облегчением объявил:

– Заседание королевского суда объявляется закрытым.

69.

Элен увидела сидящего прямо на земле, метрах в трех от тропинки, туру, покрытого темно-серой шерстью. На нем были черные, весьма изодранные снизу шорты и два широких ремня, крест-накрест пересекавшие его могучее туловище. Рядом с ним стоял небольшой сундук. Туру, явно находясь в весьма скверном расположении духа, занимался тем, что вертел в широких толстых пальцах какой-то вроде бы круглый металлический блестящий предмет. Он подносил вещицу к своим большим коровьим глазам, пытался что-то разглядеть, потом яростно тряс её, подняв над собой. После чего гулким низким голосом сердито произносил на неизвестном Элен языке слова, которые явно были из разряда бранных.