Вихрь преисподней - Глеб Соколов

Да, до того момента, как он прирос от ужаса к полу, все в этой истории было более-менее нормально. Не поверь он в этот бред, останься прежним рационально мыслящим человеком – глядишь, подросток сейчас был бы жив... Ведь Не-Маркетинг бы тогда занялся не своим отъездом за границу, а подростком, не отходил бы от него ни на шаг... Защитил бы от беспризорника, не дал бы кинуться через дорогу... Он, Не-Маркетинг, придет на похороны подростка и будет копать ему могилу – он почувствует все, что он приговорен почувствовать!.. Ведь это он убил подростка! Он – один из тех, кто убил его!.. Все плохо! И невероятно! И странно!.. И вот так же и Иван Бобылев убивал его, Не-Маркетинга!..

Он горько рассмеялся... Хватит!.. Теперь уж он к такой стенке прижат, что ему не за границу бежать и не в Иуды подаваться, а изо всех сил постараться не подохнуть в самый ближайший момент, да хотя бы вот в этот, который прямо сейчас и наступит...

Не-Маркетинг очень боялся чего-то неведомого, какая-то опасность чудилась ему, причем разлита она была повсюду, она даже в его собственной голове сейчас гнездилась и он никак не мог ее оттуда выковырять – где она там, в каком отделе мозга таится? Как это понять?!.. Как отличить мысли, которые думает за него Смерть от своих собственных?!.. А в том, что Смерть уже начала потихонечку подумывать за него в его голове какие-то мысли, он не сомневался...

...Он так и не решил, что ему делать – бежать в тихую страну, приобретать черный саван и начинать карьеру Иуды или записаться в непримиримые правдолюбцы и начать частное расследование всех произошедших событий. Для каждого из вариантов у него у него были доводы «за», но ровно столько же имелось и опровержений. А может махнуть по проторенной дорожке через Приморье к северокорейской границе?.. А там – будь что будет! Так сказать, начать все с исходной точки!.. Сердцем он любил больше всего именно этот вариант. И он так привык за последнее время ко всякого вида бреду, что ничего особенно бредового в этом варианте теперь уже не усматривал... Он не мог выбрать из всех своих вариантов какой-то один. Да и не спешил. Он чувствовал: все само станет ясно в ближайшие дни. Может быть даже день... Надо не торопиться, а смотреть в оба по сторонам... Мысли пробегали быстро. Что-то уж больно быстро! Уж не помогает ли кто ему думать?

Он обернулся... Никого!.. Бред! Все бред!..

Нет, он уже не тот, что прежде! Он уже верит, безоговорочно верит в этот бред!.. Тот, прежний, что имел в себе силы и рассудок не верить, бродит где-то там, в прошлом, растоптанный и брошенный навсегда в лабиринте времени! Ужасно!.. Нет, на самом деле только одно ему осталось – бежать к северокорейской границе, а потом – в Японию и жить там продажей прав на проигрывание песен в исполнении Ивана Бобылева, которых там давно никто не помнит. И вряд ли вообще когда-нибудь помнил... Нет у него будущего, нет! Весь он в прошлом – расслоившийся, измученный, разочарованный, окруженный мертвецами и двойниками – отслоившимися Я. Как же он дошел до такой жизни?! Неужели нет никакого способа из всего этого выпутаться?!..

Не он виноват в смерти этого подростка! Он не звал его в представительство, это сделал его родственник – Лебок, он не приглашал его на телепередачу – с телевидением он связался еще до того, как Не-Маркетинг его впервые увидел... Интересно, а как там сейчас в Приморье? Как охраняется северокорейская граница? Наверняка, несравненно хуже, чем в советское время... А что ему там делать, в Северной Корее?.. Как это что?! Спасаться от смерти! Ба, да как же он сразу-то не сообразил?! Ведь в Северной Корее – еще советский режим, а значит – никаких информаций, главенствует материалистическая советская философия и уж такого бреда, как здесь, там точно нет. Там бред свой, но радикально отличающийся от здешнего!.. Вот она – самая тихая и спокойная страна, какую только можно вообразить!.. Главное, чтобы не пристрелили сразу, в первый момент. А там – пусть хоть в северокорейскую тюрьму, все лучше, чем в представительстве транснациональной корпорации!.. Безопаснее!

...И с беспризорником он подростка не знакомил. Так что вины его тут нет!.. Что это он точно ответственным себя за этого подростка считает?!.. Сколько он раз с этим подростком общался? Всего-то несколько!.. И то, тот его заманил ночью в Измайловский парк и там... Бросил! Исчез! Что с ним было потом, Не-Маркетинг хорошо помнит. Ба, да как же он сразу-то не подумал – ведь подросток себя тоже вел очень странно! Зачем ему понадобилось заводить взрослого дядьку ночью в парк и там бросать?!.. Уж не крутил ли подросток тоже чего?!.. Получается, подросток тоже активно продвигал вперед бред и ложь... И вот он неожиданно погиб. Трагически!.. Странная цепочка событий! Странный подросток!.. Ему казалось, что он – его двойник, копия его такого, каким он был, когда был подростком. Конечно, это не так... Все подростки чем-то похожи... Вторая смерть... Пожилой охранник, подросток... А этот строитель?.. Мог ультразвук убить и подростка?..

К чертовой матери это прошлое! К чертовой матери весь этот бред!.. Есть только одно – он, юный, удачливый и ловкий, с чемоданчиком пробирается по Приморью в сторону Северной Кореи, к дяде Ким Ир Сену, чтобы тот его за травку подбросил на катере до Японских островов, а все, что было после – неправда, все, что было после, – этого просто не было. Это был бред. А бред – к чертовой матери!..

Там, в Приморье – замечательный воздух, не то, что здесь, в этом великом своими многочисленными информациями городе, там, в Приморье, бродит с чемоданчиком в руке замечательный подросток – уж он-то знает, что делать и не даст промашки, не то, что здешний современный подросток, который даже улицы не может перебежать так, чтобы не попасть под автобус...

Неожиданно взгляд Не-Маркетинга упал на витрину небольшого магазинчика. Он остолбенел... Сразу за витриной виднелся стеллаж, а на нем – среди других сумок и чемоданов – он, чемоданчик до ужаса похожий на тот его тогдашний замечательный и счастливый чемоданчик!..

Не раздумывая Не-Маркетинг направился к магазинчику, вошел внутрь. Так и есть! Почти такой!.. Да нет – точно такой!.. Удивительно даже!.. Продавщица стояла рядом и смотрела на него... Он протянул деньги и показал на чемоданчик...

«Ну вот! – подумал он, выходя из магазина. – Что я понесу в нем – травку ли, саван ли, черный ли плащ Иуды или крест нового Иисуса – пока не известно. Но то, что мне удалось вернуться в тот день, когда самый удачливый в мире подросток брел по Приморью – это точно!.. И тот таежный подросток – здесь! Это же я!.. А того, который погиб под автобусом, я не знал. С тем мне еще предстоит разобраться. Если, конечно, получится...»

Радостное чувство – прежний восторг – охватил Не-Маркетинга: он больше не расслоившийся, а цельный и единый, он – прежний Дебил, который бежал через Приморье к Северной Корее. И чемоданчик его при нем. А что там было после и кто там после был – на то ему глубоко плевать! То, что было после, еще просто не наступило...

«Э-э, как это все плохо! – подумал в следующий миг Не-Маркетинг. – Обычно ранние годы вспоминают перед смертью... Ну да ничего – будем осторожны и постараемся смерть обмануть. Главное – при нас теперь наш чемоданчик. А то все время такое чувство, будто по рассеянности оставил где-то что-то важное! А это важное – это он, мой замечательный чемоданчик!.. Это не смерть за меня думает, это я сам так думаю. Смерть бы наоборот постаралась лишить меня моего любимого чемоданчика, чтобы я скорее подох!..»

Силы уже изменяли ему, – несмотря на восторг, временами воспламенявшийся в нем, он уже еле волочил ноги. То ли от того, что он слишком быстрым шагом и слишком извилистым маршрутом двигался по окрестностям бизнес-центра, непрерывно при этом оглядываясь, то ли – и это вернее всего – слишком изнурила его последняя непрерывная череда восторгов, сменяющей их тоски, но он вдруг почувствовал такую необычайную усталость, что даже испугался ее – «смертельная усталость» – подумалось ему, – а что, как она сейчас возьмет и прикончит его!.. Он умрет почти сразу вслед за подростком, которого считал своим двойником! Он прислонился к фонарному столбу... Никто из прохожих не обращал на него внимания, никто даже не смотрел в его сторону. Когда он смеялся, хохотал сам с собой на ходу на него очень даже пристально смотрели...

Он уже некоторое время никуда не шел и не оборачивался и даже мыслей в голове уже почти не осталось, он стоял, облокотившись о столб, но все равно у него начала кружиться голова и застучало в висках и сквозь туман, который начал его окутывать, донеслось собственное соображение, что он, кажется, очень давно ничего не ел... Нет, надо перебороть этот туман, надо преодолеть эту тяжелую тенденцию – тенденцию умирать. В конце-концов, он кажется только недавно бурно радовался тому, что до сих пор жив... Что это он держит в руке? Боже, откуда это у него?!..

Он встрепенулся... Клочья сырого тумана в его голове немного рассеялись. Удивление по поводу чемоданчика, который он держал в руке, прошло... Он вспомнил, откуда он у него. Он поднял глаза: на другой стороне улицы, наискосок от фонарного столба был маленький ресторанчик. Вот то, что ему нужно!