Техномагия - Ярослав Коваль

Впрочем, может быть, Вадим не знает об этом. Может, разработка секретна от рядовых техномагов и даже крупных, но не профильных специалистов.

Переход в Иаверн оказался еще труднее, чем оттуда. Горло перехватило, в глазах потемнело, желудок, словно выдавленный неведомой силой, подскочил к небу, и девушку вывернуло прямо на Офицера, который подхватил ее на руки и поддержал.

- Извини, - выдавила она, от растерянности переходя на «ты».

- Ничего, - со спокойствием, достойным воплощенного божества, ответил он, не делая ни одного движения, которое могло бы показать, как ему неприятно находиться в испачканной форменной куртке. - Ты как? Нормально? Врача позвать?

- Не надо… Оох… Два перехода за сутки - это многовато.

- Иди к себе, - коротко и, на удивление мягко, распорядился он. Помог ей выпрямиться, убедился, что она стоит на ногах, и только тогда потянул с себя куртку. Он старался не морщиться. - Сегодня можешь не приходить на вечерние занятия.

- Я и так не приду, - пробормотала она, но едва слышно. И. о. куратора сделал вид, что не услышал.

В первый момент Кайндел была даже раздосадована, что ей приходится тратить время на какойто чужой суд, сидеть в зале и тупо пялиться, хотя она могла бы найти себе куда более приятное занятие. Но потом заинтересовалась.

Зал, куда ее и еще восьмерых курсантов привел Офицер, напоминал греческий театр. Только греческие театры обычно всетаки располагались под открытым небом, да и вид имели такой, будто их построила сама природа. Здесь же опоясывающие трибуны были сложены из камня и полукругом охватывали огромную - побольше тренировочной - залу. Одна из трибун, та, что прямо напротив входа, была повыше остальных, закрыта алым бархатным полотнищем и увешана шитыми золотом флагами. Там стояли три массивных, величественных кресла. Туда поднялся правитель, вместе с ним, видимо, ближайшие приближенные. На простых каменных ступенях расселись разодетые люди - появлялось такое ощущение, что речь идет не о суде, а о празднестве.

Потом ей показалось, что она поняла, в чем дело. Большинство местных обитателей все происходящее трогало так же мало, как и гостью, едва понимающую несколько фраз на местном языке. Суд тоже был зрелищем, и зрелищем довольно эффектным, к тому же по случаю суда можно было одеться покрасивее, продемонстрировать свой достаток, ну и людей посмотреть.

Зала была огромна, однако здесь скоро стало тесно. Люди рассаживались, сдержанно разговаривая между собой, и ктото из советников правителя сделал знак рабам, чтобы те открыли окна. Одетые в однообразные темносерые длинные одеяния рабымужчины выполнили приказ, принесли комуто воды, а комуто еще бумаги и чернил - и исчезли, будто их и не было. Двери были плотно затворены, засов заложен в скобы замка.

Для наставника и курсантов ОСН было выделено прекрасное место, недалеко от почетной трибуны, от роскошных флагов и эмблем. Федеван, Саудхаван и Аданахаур рассаживались на каменной скамье с боязливым любопытством и восторгом на лицах, и девушка по их реакции догадалась, что союзникаминомирянам оказана высокая честь. Судя по всему, недавние вольноотпущенники, в прошлом иавернские рабы прежде и мечтать бы не могли о таких местах на высоком суде правителя области. Кайндел и Лети сели рядом с Федеваном, но она в первые же минуты поняла - толку от соседа будет немного. Он больше вертел головой, чем слушал, и неохотно отвечал на вопросы спутницы.

В зале находилось множество мужчин, одетых одинаково и очень строго, в черные мундиры с алым кантом. Девушка догадалась, что это охрана замка, и, видимо, они призваны как обеспечивать порядок в зале, так и создавать определенный настрой. Ну и для красоты, конечно. Выучка у ребят была прекрасная, они лицу не давали дрогнуть, и своей ролью явно гордились. Кайндел с интересом посмотрела на правителя - он был в одеянии, похожем на мундир, и потому в этот момент показался очень похожим на любого ее соотечественника.

Иедаван выглядел очень хмурым и раздраженным, и это ее слегка удивило.

Обвиняемого она разглядела лишь после того, как по жесту одного из приближенных правителя его вывели на середину зала. Это оказался высокий молодой парень с измученным лицом и длинными спутанными волосами. Он выглядел так, словно не меньше недели валялся на соломе в каземате и совершенно не имел возможности приводить себя в порядок. Впрочем, должно быть, так оно и было. Молодой человек поводил по рядам присутствующих отрешенным взглядом, и, посмотрев ему в лицо, Кайндел невольно подумала, что он очень красив, даже странно…

Все, что в полный голос, официальным тоном произносилось приближенными правителя, которые, видимо, выступали здесь кемто вроде секретарей, заседателей и обвинителей одновременно, звучало для нее, словно рокот океана или шум листвы - звук, в который не надо вслушиваться, потому что ничего содержательного из него не извлечь. Она с любопытством разглядывала мужчин, которые сидели на трех опоясывающих залу каменных ступеняхскамьях (почемуто женщин здесь, кроме нее и Лети, не было совсем), их одеяния, оружие при них, да и просто лица, пыталась угадать, кто из них чем занимается, но то и дело возвращалась взглядом к обвиняемому. Всетаки не так уж часто встречались в Иаверне мужчины, понастоящему привлекательные, на ее взгляд, взгляд иномирянки.

- В чем его обвиняютто? - спросила она Федевана.

- В измене! - внушительно ответил тот. - Очень серьезное обвинение. Вот этот парень, которого сегодня судят - один из ближайших приближенных правителя. Так что тут не шутки.

- Его казнят? - протянула девушка, разглядывая узника.

- Естественно. Вопрос лишь в том, когда и как это сделают.

- Жаалко…

- Он тебе понравился? - шепотом поинтересовалась Лети, наклонившись к самому уху Кайндел.

- Красивый мужчина… А тебе не нравится?

- Не очень. - Пушистая иномирянка слегка дернула пальцами рук - это означало сомнение или задумчивость. - У него черты очень резкие, живот втянутый, и кожа совсем голая…

- Вопервых, не втянутый, а просто плоский…

- Значит, он голодает! Или голодал!

- Не обязательно, Лети. У людей наличие выступающего живота говорит скорее не о зажиточности, а о лени. О нежелании за собой следить.

- Ну, не знаю. - Ее собеседница повела ушком и еще раз оглядела мужчину с ног до головы.

- Ладно, - фыркнула Кайндел. - Мы с тобой отвлеклись от сути дела.

Время тянулось медленно. Сперва о чемто расспрашивали обвиняемого, который пытался отвечать твердо и как бы равнодушно, но голос вздрагивал, и бледность накатывала волнами. Потом расспрашивали когото еще, должно быть, свидетелей. Заинтересовавшись мужскими типажами в среде иавернцев, Кайндел очень внимательно разглядывала каждого из выходивших, между делом думая о том, насколько все они похожи на ее соотечественников. Всетаки обитатели Терры (как оэсэновцы назвали иавернцам свой родной мир, для простоты) и местные жители принадлежали, грубо говоря, к одному биологическому типу.

В отличие от обитателей Джаншуру и Сайяна.

Думала она, конечно, не только об этом, и, улавливая время от времени знакомые слова и фразы, спрашивала Федевана:

- О чем они говорят?

Тот отвечал, но его пояснения мало помогали ей, потому что сам Черный, судя по всему, ходом процесса был заинтересован мало. Он наслаждался занятым положением, наслаждался соседством могущественных и родовитых людей, и о чемто увлеченно переговаривался с Саудхаваном и Аданахауром на иавернском языке. Речь же на суде, как поняла Кайндел, шла о какихто документах и картах, которые обвиняемый комуто передал, и еще о документах, которые обнаружили у него в покоях, однако то, что он их похитил, молодой человек отрицал, и объяснить, откуда они взялись, отказался. Вслушиваясь в сбивчивую, деланноспокойную речь, девушка внимательно разглядывала его лицо, которое видела в профиль. Профиль у парня был точеный - в самый раз на монеты или камеи.

В ответ на одну из реплик обвиняемого сидящий по правую руку от правителя старик чтото громко и раздраженно ответил и звучно стукнул посохом об пол. Легкий, будто жужжание пчелы, гул посторонних разговоров, царивший в зале, стих в тот же миг. Судя по всему, старик был не только воином, но и важным чиновником, поскольку его облекала роскошная алая мантия, седые волосы схватывала золотая полоса венца. Именно он задавал вопросы как подсудимому, так и свидетелям. Правитель по ходу процесса не произнес ни слова. Впрочем, он и на подсудимогото избегал смотреть.

- Что сказал старик в красном? - едва слышно поинтересовалась курсантка у Федевана.

- Он говорит, что этот человек лжет, - пояснил Черный, кивая на обвиняемого, стоящего посреди залы под охраной четырех бойцов в черных мундирах с алыми кантами.

- Ну, ерунда, - протянула Кайндел, может, чуть громче, чем следовало. - За все время процесса парень не сказал ни слова лжи.