Воин - Дональд Маккуин

Сайла беременна. Ему это никогда не приходило в голову. А Клас так спокоен, так сдержан. Гэну стало до смерти стыдно за свое поведение. Он ухватился за слова друга:

— Но ведь тогда гораздо больше причин, чтобы продолжить путь. Ты думаешь, я смогу отдохнуть?

— Ты должен и будешь отдыхать. Нам придется сражаться за них. Тебе, мне, собакам. Следы говорят, что похитители ждут помощи. Нам надо набраться сил.

На секунду Гэн задумался, глядя на сгущавшийся в лесу ночной мрак. Конечно, Клас прав. Было лишь одно препятствие, которое не давало ему согласиться вслух. Он вел себя крайне неосторожно: мчался сломя голову просто туда, куда вели следы. Счастье, что не было дождя и их не размыло. Он даже забыл, как их читать. Им владела одна лишь мысль: спасти Нилу. Клас был прав: ему стоит думать больше о том, как это сделать… Нет! Гораздо больше о том, когда. Гэн согласно кивнул головой и, прежде чем стреножить коня, свистнул собакам.

Он взял у Класа предложенную лепешку. От первого же куска завернутой в лист походной еды нахлынула тоска по прошлому. Гэна захватили воспоминания о мужчинах племени, мастеривших ловушки для рыбы, и о том, как они, мальчишки, покатывались со смеху, когда входили в холодную воду и ныряли, расставляя их. Им тогда не хватало воздуха — так же как когда приходило время доставать улов. Он наяву ощутил потрясающую силу огромной серебристой рыбины, так и норовившей выскользнуть из сжимавших ее рук. Гэн услышал песни женщин, чистивших рыбу и подвешивавших ее затем на душистые ивовые прутья для сушки и копчения. Густой аромат рыбы и спелых ягод являлся сигналом для приготовления сочного пирога — смеси фруктов и рыбы, которой впоследствии придавали форму с помощью особых приспособлений для сушки. До него донесся стук тяжелых деревянных пестов о дно освященных ступ, выдолбленных из больших чурбанов.

Он увидел Нилу, увидел, как соскальзывают с воротничка ее жилетки золотистые пряди знакомых волос, когда она то приподнимает, то опускает пестик. В солнечном свете руки ее отливают желтовато-коричневым цветом. И, когда она поглядывает на него, глаза у нее голубые-голубые, как у зимородка, а зубы белее снега на горных вершинах.

Неужели это было наяву? Воспоминание это или сон?

Нерешительное приближение Раггара нарушило ход его мыслей. Гэн сидел, прислонившись спиной к дереву и вытянув ноги, а когда повернул голову, то обнаружил, что огромный пес пристально смотрит ему в глаза. Глядя с тревогой, как будто понимая настроение хозяина, он положил свою тяжелую переднюю лапу ему на плечо. Когда Гэн протянул кусок лепешки, пес взял ее без всякого энтузиазма, продолжая смотреть на юношу. Тот почесал ему шею, и лишь тогда Раггар, похоже, расслабился. Вскоре он растянулся, прижав головой ноги хозяина к земле.

Клас посапывал рядом, и Гэн тихо спросил, не спит ли он. В ответ послышалось невнятное мычание.

— Я собирался рассказать тебе кое-что. Вестник, которому я давал поручение сегодня утром, ездит на лошади Людей Собаки.

Клас опять промычал.

— Это был боевой жеребец.

Фраза вынудила Класа присесть.

— Не может быть.

— Необученный, но из отборных. Вестник купил его у одного оланского торговца. А тот получил его от какого-то Дьявола.

— Очень плохие новости. Что ты думаешь…

— Мы уже слышали о подобном налете. Но даже Бей с Ликатом не станут продавать боевых лошадей. Нам придется вернуться туда, Клас.

— Вернуться «туда», Гэн? Не домой?

Гэн был рад, что благодаря темноте не видно, как запылало его лицо.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Во всяком случае, Люди Собаки путешествуют повсюду, и где они останавливаются, там и есть их дом.

Клас молчал, и Гэн наконец произнес:

— Ты разочарован во мне, друг? Неужели я так много хочу?

Наступила долгая мучительная пауза, а потом заговорил Клас:

— Сейчас я весь занят поисками людей, укравших наших жен. А для тебя мир выглядит по-другому, более сложным. Когда мы найдем Сайлу и Нилу, то надо будет по-новому взглянуть на наши желания, всю эту суету, связанную с какими-то миссиями и пророчествами. Может быть, для меня все это станет неважным. Наверное, тебе трудно решить, чего ты хочешь больше всего.

— Обижаешь. Я спасу ее или умру.

— Ладно. — Клас довольно прокряхтел, укладываясь поудобнее и утыкаясь носом в куртку, служившую ему вместо подушки. — Не понимаю я всех этих перемен, которые вижу. Понимаю только, что самые главные вещи остаются без изменения. Мы сделаем все от нас зависящее. Никто — в этом мире или в другом — не имеет права требовать большего.

До того как Гэн смог уснуть, где-то заухал филин, таинственный певец ночи. Юноша произнес полушепотом:

— А, опять ты, друг мой? Хочешь прочитать мои мысли, когда я сплю? Тебе так интересно увидеть тревогу, страх, которые я не показываю никому? Убирайся отсюда, найди себе более укромное место.

Он еще долго прислушивался, но филин так больше и не отозвался.

Глава 73

Они находились в двух днях пути к югу от Медвежьей Лапы, в глубине земель Олы, когда появился Раггар, вприпрыжку бегущий навстречу. Гэн мгновенно приподнялся в стременах.

— Он прихрамывает, — заметил юноша.

Клас посмотрел вдаль на бегущего пса.

— Не думаю, что это серьезная травма.

Всадники медленно двинулись вперед. Возвращение собаки было предупреждением, и воины удвоили внимание.

Раггар почти поравнялся с людьми, когда они заметили кровь на его плече. Мужчины обменялись многозначительными взглядами, и Клас произнес:

— Я поеду вперед, пока ты позаботишься о нем, ведь он ранен, не так ли?

Гэн молча кивнул, спешиваясь, и Раггар подбежал к нему, радостно виляя хвостом. Пес выглядел довольно смешно — так, будто бы ранение смущало его. Юноша проверил рану. Это оказался обычный порез, ничего опасного. Но собаку ударили предметом, который был сделан человеком, и это меняло дело.

— Они поймали тебя, да? Одно из двух: либо ты потерял осторожность, либо это был кто-то очень умный, — заключил Гэн. Из своей походной сумки он достал горшочек, аккуратно перевязанный полоской кожи. Стоило только чуть-чуть помазать рану собаки его содержимым, чтобы остановить кровь.

Направляя свою лошадь вперед, Гэн старался держать Раггара возле себя. Кругом бушевали заросли сорняков, и дороги почти не было видно. Гэн подумал, что это очевидное доказательство, что здесь никто не живет. Эти места находились достаточно близко к землям Дьяволов, поэтому тут нечасто можно было встретить всадников. Как и в области на восток от баронства Джалайла, и в пограничных землях между Малтеном и Джалайлом, здесь было слишком опасно для мирных путников.

Из своего укрытия возле лавровых зарослей Клас просигналил Гэну сойти с тропинки. В нескольких футах впереди, буквально в паре дюймов над землей через тропинку была натянута тонкая проволока. Медленно, боясь напороться на другие ловушки, Гэн изучил провод. Тот был привязан к защелке. Малейшее давление на него приведет в движение маленькую палочку, которая, в свою очередь, освободит толстый провод, сдерживающий тетиву лука, прочно приделанного к дереву. Лук был нацелен на тропинку, грозя смертью любому, кто задел бы за проволоку.

Дуга этого лука была около четырех футов в длину, и, судя по всему, сила его была огромна. Кроме того, к наконечнику стрелы был приделан свисток. Определенно, тот, кто поставил здесь эту ловушку, хотел знать, когда она сработает.

Действуя быстро, Гэн отвязал свисток, затем разобрал всю конструкцию. Подозвав Шару и Чо, он отбежал к другому дереву за поворотом тропы. Там он заново собрал ловушку, но уже без свистка и совершенно с другой целью. Когда все было готово, Гэн, подав знак Класу ехать вперед, с силой дунул в свисток. Раздался пронзительный визг.

К тому времени, как юноша догнал Класа, вдали, примерно в трехстах шагах, появились трое мужчин. Раггар зарычал, продолжая ворчать даже после того, как получил шлепок от хозяина. Двое незнакомцев направлялись пешком на север, спеша посмотреть, что же они поймали. Третий скакал вдаль, в сторону появившегося на гребне горы человека.

Двое оставшихся, судя по всему, не считали нужным соблюдать осторожность. Они даже не обратили внимания на то, что после сигнала ловушки не раздалось больше ни единого звука. Вероятно, эти люди были уверены: кто бы ни попал в их ловушку, он уже не жилец. Им и в голову не приходило, что жертва могла оказаться здесь не одна.

Гэн и Клас видели, как стрела ударила первого противника, а повторный взмах упругого молодого деревца отбросил его прямо на товарища, и оба они повалились на землю. Тот, второй, не успел даже понять, что происходит, когда кончик мурдата Гэна уперся ему в глотку.

— Где они? — решительно спросил юноша.