Тринадцать полнолуний - Эра Рок

«О, Создатель, по истине, твоё творение восхитительно! Мир, чудесный мир, наполненный твоей любовью! Я — дивный свет дня! Зачем возвращаться в мирскую суету? Меня там всё равно никто не ждёт. Грустно. Тяжело ли мне от этого факта? Я никогда не размышлял на эту тему, всегда был чем-то занят. Вот только сейчас, в этом великолепии, возникла такая мысль. Придётся признаться самому себе, я одинок. Одинок, как куст саксаула в бескрайней пустыне. Ах, первый раз мне так тяжела эта мысль! А ну-ка, ну-ка, если покопаться в своей памяти веков? Может, где нибудь, когда нибудь, что-то было? О, боже, небыло! Какой ужас, ничего небыло! Я всегда был один, во всех жизнях! И опять, дожить в этом мире до седин и не испытать ничего?! Ах, как мне жалко самого себя! Какой позор моему жизненному опыту, не вызвать ни у кого интереса к своей персоне! Я — бесполезный росток, который не дал плодов! А-а-а, я — сорняк в поле! Что толку от моего знания, если нет возможности передать его самому близкому существу, кровинушке, плоти от плоти! Я, вполне приличный мужчина, состоявшаяся личность, никому не интересен?! Какая жуткая несправедливость!».

«Ну, зачем вы так, вы очень интересный мужчина! Я с удовольствием поболтала бы с вами».

«Мне кажется, это галлюцинация. Чей это чудный, нежный голосок? Разве возможно встретить здесь кого-нибудь? Нет, по-моему, вероятность ничтожно мала и я слышу только то, что сам придумал. Я здесь один на сотни световых миль и жалуюсь в пустоту».

«Отнюдь, вы же сами писали чудные строки: „Хочу спосить у пустоты: действительно ли ты пуста, неужто глубина твоя никем разумным не заселена?“ И вот, вы противоречите самому себе. Я нечаянно услышала ваши печальные раздумья и решила попробовать взбодрить вас».

«Нет, это просто мой бред, так не бывает! Обратясь в свет встретить тут ещё кого-то?! Не может быть!»

«Да полноте, что вы, в самом деле. Я тоже пришла сюда отдохнуть, но вы первый, с кем мне захотелось поговорить. Здесь все только и делают, что слоняются туда-сюда, лишь насыщаясь силой. А вы совершенно другой, от вас исходит нерастраченное тепло, которое приятно ощущать. Но даже это не самое главное, я чувствую вашу силу духа. Даже, будучи частичкой света, вы сияете ещё ярче, ваша энергия просто слепит глаза приятным, нежным свечением. Поверьте, я очень мало видела такой яркости, она присуща только достойным и состоявшимся. Не скрою, я удивлена и восхищена одновременно, хотя мне говорили, что такое сочетание вполне может быть».

«Ваши слова, как бальзам. Но кто вы? Почему вы видите мою энергию даже в свете, а я не вижу вас?».

«А разве вы не знаете, что это, если можно так сказать, курорт, зона отдыха для посвящённых? Здесь могут оказаться те, кто кое-что понял и кое-чему научился. Понимаете в чём дело, я ещё слишком слаба и не умею обозначивать себя. А вот вы весьма приуспели в этом. Но это и говорит о вашем огромном опыте а, следовательно, великом знании. Скажите, а вы действительно так одиноки? Неужели такой обаятельный мужчина абсолютно один на всём белом свете?».

«Представьте себе, голубушка, один, как перст. Долгие годы у меня была единственная возлюбленная — наука. Сколько себя помню, столько я и занимался исследовательской работой, время на личную жизнь не оставалось. Да и хочу сознаться, рядом со мной никогда не было такой женщины, которая смогла бы отвлечь меня от естествознания».

«А может, вы плохо смотрели вокруг себя? Неужели, за всё это время у вас ни разу не ёкнуло сердце от чьего-то взгляда, жеста, вздоха? Ведь во всех паралеллях женщины бывают соблазнительными».

«Я полностью согласен с вами, но мне так и не посчастливилось. Хотя вот сейчас, слыша ваш голос, чувствуя ваше присутствие, мне както не по себе. Если бы я был в физическом теле, то мог бы сказать, что в области желудка, вернее, солнечного сплетения разливается тепло, какого я ещё не чувствовал. Мне очень легко в вашем обществе, может потому, что я вас не вижу? Я всегда был робким и застенчивым».

«Да полноте, никогда бы не подумала, что вы смущаетесь в присутствии дам».

«Да-с, к моему сожалению, так и есть. И всё таки я убеждён, моей вины в этом нет. Возможно, провидению было не угодно, чтобы я окунулся в океан любви. Видимо, я так и буду одиноким странником времени и пространства. Но где вы? Я перестал чувствовать вас? Милая незнакомка, откликнитесь!».

«Но вы дали мне понять, что моё общество вам не интересно».

«Ах, простите, но вы не так меня поняли. Первый раз, за все мои жизни, я испытываю нечто такое, что мне приятно. Не уходите, не отдаляйтесь от меня, прошу вас. Я хочу предложить вам прогулку, тем более, что в наших состояниях она может быть весьма и весьма занимательной. Ведь мы можем оказаться в самых дальних и великолепных местах, куда в обычной жизни так трудно добраться в короткий срок. Давайте отправимся в путь, кто знает, может эта дорога будет самым лучшим воспоминанием. Умоляю, не отказывайтесь, мне невероятно легко говорить с вами и это чудное чувство, когда сердце бьётся чаще, чем всегда и в груди тепло и покойно. Странно, я никогда не испытывал такого, ничего не понимаю».

«Мне весьма приятно ваше приглашение, я с удовольствием совершу с вами прогулку. Скажу вам откровенно, сама я бы не решилась предложить вам это, когда мне кто-то симпатичен, я немного теряюсь, а сейчас, тем более. Вы такой обятельный, может быть, я покажусь вам легкомысленной, но уверяю вас, я ещё ни разу так открыто не говорила с мужчиной. Сама не понимаю, как это произошло, что толкнуло меня на такую откровенность».

«Давайте будем разбираться в своих чувствах по дороге, наше время тут не так уж и безгранично. Если бы сейчас у меня была рука, я бы предложил вам взять меня под руку и в путь».

«Представьте, что так и есть, нашим воображениям всё подвластно».

«Ой, тогда можно, я попытаюсь нарисовать ваш нынешний земной облик, поправьте меня, если я ошибусь. Вы молодая, можно сказать юная девушка, возможно, вам не больше двадцати. Так-так-так, подождите, о, боги, у меня ничего дальше не получается! Передо мной промелькнули миллионы обликов, но ни в одном из них я не почувствовал вас! Почему, почему так?».

«Наверно потому, что вы ошиблись в самом начале. Увы, мне, в этой жизни, уже далеко за двадцать, но и далеко до пятидесяти. Самый расцвет сознания и души. Я не могу похвастать красотой, в её привычном понимании. Обыкновенная женщина, с достоинствами и недостатками. Вот послушайте, как я сама о себе говорю»:

Среди огромного числа людей,на мне не каждый остановит взгляд,живу я, вообщем, тихо, без затей,в моей пассивности никто не виноват.Порой навалиться такая грусть и скука,Что хоть на стену лезь иль волком войО, господи, ну в чём же тут наука,Прожить всю жизнь в борьбе с самим собой.А есть ли после смерти снова жизнь?Насколько это правда, вот вопрос,Уйдя за горизонт, вернёмся ль вновь,А стоит ли? Зачем? Душа вразнос.Идти по жизни широко иль мелкими шагами,Как выбрать правильную скорость бытия,Я думаю о том, что будет с нами,С такими, полными сомненья, как и я.

«Голубушка, я вас совершенно не понимаю. Судя по тому, что мы с вами можем общаться на таком уровне, в вас не так уж и много сомнений. Достижение такого уровня невозможно без умения и знаний. Почему же так мечется ваша душа?!»

Меня поставила в тупик тирада ваша,Признаться, удивлён я и смущён,Вы здесь, а в голове такая каша,Разброд мышленья для меня смешон.Уже одно, что вы — создателя творенье,Должно быть доказательством того,Что замысел его велик и без сомненья,Душа бессмертна и она важней всего.

«О, вы тоже любите стихи! Прекрасно! Эти строки ваши? Они так уместны к нашей беседе».

«Они сами собой сложились в моей голове только что. А то, что прочитали вы, чьему перу принадлежат они? В них слышиться истинное переживание».

«Вы знаете, ко мне иногда приходит муза и рифмы складываются сами собой».

Спасибо господу за светлый дар,Уменье рифмовать любые мысли,Ведь поэтично-сладостный угар,Пьянит сильней, чем проза жизни.

«Голубушка, как я рад, что муза поэзии знакома нам обоим. Я тоже частенько берусь за стихосложение. Давайте совершим прогулку и почитаем друг другу свои творения».

Если можно было бы разглядеть в океане света этих двоих людей, то взорам предстала бы полная идиллия. Молодая женщина, бальзаковского возраста, держала под руку мужчину лет пятидесяти с небольшим и мило улыбалась ему. А мужчина, с весёлым блеском в глазах, молодцевато выпрямившись и почти пританцовывая, всем своим видом давал понять, что хочет понравиться своей спутнице. Оставим наедине этих двоих, чей разговор мог бы рассказать нам о том, что два одиноких сердца были явно благодарны своей неожиданной встрече.