Война во время мира (СИ) - Гнутова (Gnutova) Алена (Alyona)

Она сняла свою мантию и стала подогревать палочкой каждый участок ткани. Джеймс наблюдал за ней с улыбкой, прислонившись к стене. Этот синий свитер и синяя мантия, которую он впервые увидел на матче. Эти синие глаза, которые чуть не сбросили его с метлы, когда первый раз встретились с его шоколадными. Эти черные волосы, которые блестели на солнце, и привлекали внимание Джеймса намного сильнее, чем маленький золотой, но такой важный мячик. Он опустил глаза на ее белые штаны, которые обтягивали ее женственные бедра. Штаны, которые закрывают эти ужасные шрамы. Три месяца. За три месяца эта девушка из полной загадочной незнакомки, которая бегала от него по потайным коридорам, превратилась в лучшую спутницу, которая доверяла ему да и только. Девушка, которая в своем письме написала ему, что любит больше жизни. Джеймс нащупал в своем кармане кусочек пергамента и сжал его.

— Что с тобой? — усмехнулась Пенелопа, обратив внимание на его блаженный вид.

— Вспомнил, как я в тебя влюбился, — Джеймс подошел к ней, нежно целуя.

— А мне вспомнить, как ты меня раздражал? — усмехнулась девушка, накидывая мантию.

— И вот что мы будем детям рассказывать? — нахмурился Джеймс. — Никакой романтики.

— Каким еще детям? — удивилась Пенелопа.

— Да так, пошли, — Джеймс взял свою метлу и вышел на поле.

Около дальних колец маячил Коллин, отбиваясь от стаи квоффлов.

— Я уже боюсь тренироваться с тобой, — Пенелопа испуганно посмотрела на Коллина и его мучения. — Придется тебе нести меня до спальни на руках.

— Без проблем, — засмеялся Джеймс, взлетая.

Пенелопа поднялась за ним в воздух. Джеймс с удовольствием отметил, что как только она оказалась в воздухе, ее улыбка стала шире, а состояние улучшилось вдвое. Он всегда чувствовал тоже самое. В очередной раз он убедился в правильности своего выбора.

— Догоняй, — крикнул Джеймс, приводя Молнию в максимальное ускорение.

Он с улыбкой наблюдал, как Пенелопа тоже включила максимальную скорость, но прилично от него отставала. Джеймс начал дразнить ее, замедляя темп, а как она приближалась к нему, улетал от нее снова.

— Да, выиграть у тебя возможно, только если ты за снитчем из Хогсмида полетишь, — остановилась она рядом с ним, переводя дыхание.

— Ты же пойдешь со мной в Хогсмид в следующие выходные? — вспомнил о походе Джеймс.

— Как я могу отказать такому ловцу, — усмехнулась когтевранка.

Джеймс подлетел к ней, чтобы поцеловать. Однако, как только он приблизился к ее губам, девушка перевернулась вверх ногами на своей метле. Джеймс снова рассмеялся.

— Ну что, попробуем финт Вронского? — спросил Джеймс, когда они вдоволь налетались друг за другом.

— Я с тобой еще за эту метлу не рассчиталась, — ответила Пенелопа.

— Ты серьезно? — удивился Джеймс. — Ты мне ничего не должна.

— Мы с тобой так не договаривались, — возмутилась Пенелопа. — Тем более, тогда мы еще не были вместе. И такие подарки…

— Считай, что это подарок тебе на день рождения, — Джеймс пытался придумать праздник, который она не сможет обесценить. — В комплекте с тренировкой.

Она хотела возмутиться, но Джеймс поцеловал ее. Это всегда был самый действенный способ прекратить бессмысленный, по мнению Джеймса, спор.

— Давай попробуем, — сказал Джеймс. — Ты тогда делала слишком резко. Если есть боязнь сваливания, то нужно увеличивать угол постепенно. Какой можешь максимально?

— Ну, наверное, сто пятьдесят, — прикинула в уме Пенелопа.

— Попробуй на сто сорок, — посоветовал Джеймс.

Пенелопа прижалась к метле и полетела под заданным градусом.

— Не страшно? — спросил Джеймс, летя рядом с ней.

— Нет, — сказала она, затормозив уже около земли.

— Тогда берем сто тридцать, — улыбнулся Джеймс. — И так постепенно доводишь до девяноста.

Они летали пока совсем не стемнело и снитч, который они выпустили, стал не виден.

— Зайдешь ко мне? — спросил Джеймс, проводя ее до гостиной. — У меня для тебя есть небольшая новость.

— Мне уже начинать бояться? — усмехнулась когтевранка.

— Наоборот, расслабляться, — Джеймс чмокнул ее в нос.

— Я быстро в душ, и приду, — сказала девушка, скрываясь в своей гостиной.

Джеймс пошел к себе. Ему тоже было необходимо принять душ, а также попросить парней освободить комнату. Разговор был конфиденциальный.

Но недалеко от гостиной Когтеврана он услышал неприятные ему голоса. Это были Нотт и Дэвис.

— … Поттер, — Джеймс услышал лишь конец фразы Нотта. — Пришлось пойти на это условие. Она неприкосновенна.

— И ты веришь во все это? — в голосе Дэвиса явно звучало сомнение.

— Пока косяков не наблюдалось, — хмыкнул Нотт. — Тем более, в глобальном плане это тебе даже больше на пользу. Будет шанс выиграть. В честной борьбе.

— Почему Поттера не наказали за тот ночной поход? — спросил Дэвис. — Его должны были минимум на месяц на отработки засадить. А он своих тренирует почти ежедневно.

— Но главная цель выполнена, — ответил Нотт. — Спасибо, кстати, за Браун. Без тебя она бы ни за что не согласилась заменить брата. Пусть и пришлось за это кругленькую сумму выложить.

— Ничего больше не придумала? — спросил Дэвис.

— Нет, работает, — ответил Нотт. — Правда, в гостиной не появляется. Я планировал с помощью первокурсниц проследить за ней. Но смысла нет. А еще я удивлен действиями нашей второй мадам. Не знаю, какие у нее были мотивы, но она нам только помогла. Поттер теперь и не…

— Джеймс? — спросила Пенелопа.

Из-за угла тут же показались Дэвис и Нотт, направив на них свои палочки. Джеймс ответил тем же.

— Подслушивать не хорошо, Поттер, — сказал Нотт, посылая в него заклинание, но Джеймс быстро отразил его.

— Вы же обо мне говорили, — утвердительно сказал Джеймс. — Значит, ничего нового я не узнаю. Или да? Не хочешь договорить фразу?

— Как твоя ночная прогулка по замку? — спросил Дэвис. — Спас свою очередную давалку?

Джеймс был настолько возмущен его словами, что замер, не зная, какое заклинание для него будет приемлемым не из непростительных. Но тут из-за его спины прилетел луч, ударив Дэвиса настолько сильно, что тот отлетел в конец коридора. Он поднялся, запуская в нее ответное заклинание. Джеймс успел поставить щит, и к его удивлению, Нотт тоже зло посмотрел на Дэвиса.

— Я же тебе сказал, — зашипел он на него. — Иди, проветрись.

Дэвис ушел, бубня себе под нос грязные ругательства.

— Попросил бы свою подружку научить тебя сражаться, — усмехнулся Нотт, отражая очередное заклинание Джеймса. — А то твой непутевый брат скоро тебя в этом обойдет.

— Не смей даже смотреть в его сторону, — в этот раз заклинание Джеймса сработало.

Нотт отлетел в конец коридора, а Джеймс быстрым шагом подошел к нему, снова нацеливая на него палочку.

— А тебе не кажется, что уже поздно, а, Джеймс? — засмеялся Нотт, ничуть не смущаясь того, что он под прицелом. — Нужно было думать о брате прежде, чем уводить у него вот эту красотку. Маленький Альбус так расстроен предательством старшего, некогда любимого, брата.

Джеймс задумался над его словами, опустив палочку. Неужели Нотт не врал. Он не простит себе, если брат из-за него, из-за его поступка перешел на сторону Нотта. Сам. Добровольно.

Нотт, воспользовавшись моментом, поднялся с пола.

— А тебе бы поразборчивее быть в парнях, — обратился он к Пенелопе. — Тот хотя бы любил тебя. Но не сейчас. Когда этот бросит тебя ради очередной, которая ему даст, младший Поттер тебя уже не примет. Останешься ни с чем.

Нотт стал удаляться. В конце коридора он обернулся.

— Легран, научи его снитч ловить, хотя Поттеру в ближайшем матче победа точно не светит, — хмыкнул Нотт. — Да и вообще, не долго ему осталось.

— Джеймс, что он имел в виду? — Пенелопа испуганно сжала его руку. — Что значит не долго осталось?

— Пойдем отсюда, — Джеймс в ответ сжал ее руку и повел в гостиную.

Всю дорогу они шли молча. Джеймс судорожно соображал. Кто неприкосновенен? Нотт способен идти на чьи-то условия? Неужели весь этот его ночной поход был спланирован Ноттом только из-за того, чтобы его наказали, и он не смог тренироваться? Джеймс не верил в это. Мотивы тут были намного глубже.