Россия: Подноготная любви. - Алексей Меняйлов

П. пожал плечами и промолчал.

- Говорят, многое у вас в Москве изменилось.

- В каком смысле?

- Начальство в церкви новое.

- Да, - кивнул П. - Теперь все сплошь американцы. И высшая администрация, и отдел образования, и издательство, а главное - вся иерархия бухгалтеров.

- Чего-чего? - не поняла гагаузка.

- Я говорю: если в отделе образования, издательстве и церковной администрации американцы занимают высшие должности, то там, где идет движение собираемых с нашего населения денег, американцы занимают бухгалтерские должности не только высшие, но и пониже, - вплоть до главного бухгалтера в церковной стоматологической клинике.

- Да, хорошие времена наступили, - вздохнула гагаузка, - опять же вот коммунистов прогнали… А куда наше прежнее адвентистское начальство-то делось?

- А кто где. Украинцы - в Америку перетекают. Пасторы-немцы по большей части в Германию отчалили. Теперь, судя по письмам, кто мусор на лесопилках подметает, кто еще где в прислуге.

- Здорово, - завистливо вздохнула гагаузка. - И как им?

- Пишут, что наконец-то стали счастливы.

- А что, уже всем удалось выехать?

- Всем, кто захотел. Есть некоторые, кто остался. Двух, похоже, типов. Главный по семинарии, например. У него жена русская - ему она, наверное, не велит. А еще остались некоторые оригиналы в Сибири - в отколы церковные ушли. Один - да вы его знаете, Роберт Линк, над всеми адвентистами России был главный - стал что-то про порядочность говорить и в Сибири откол решил организовать. Дали, конечно, ему по шапке. Не знаю, чем дело закончится. Поступится совестью - сунут ему какую-нибудь должность.

Но гагаузка слов П., казалось, не слышала.

- Есть, которые остались?! - удивилась женщина. - Да еще в Сибири?.. Хотя кто его знает, Сибирь, говорят, особенная… Болгары наши, бывает, в Сибирь уезжают… Да болгары вообще… безбожники: видите, - гагаузка кивнула в сторону берега, - в основном наши гагаузы только и крестятся, а болгар нет… А что еще про начальство слышно?

- Да, кто-то из вашего села в начальстве. Да и вообще гагаузов почему-то в России в пасторах да начальниках много.

- Да, - обрадовалась она. - Теперь и наш брат-гагауз над Россией начальник. Хотя мы теперь - незалежна Украина.

Происхождение этнонима "гагауз" интересно и поучительно. В переводе с турецкого это слово означает "предатель". Кто кого и когда предал - история документально не зафиксировала. Самим гагаузам приятно думать, что их назвали "предателями" мусульмане, когда они, гагаузы, оставили ислам и приняли православие. Концепция более чем сомнительная: быт у гагаузов с болгарами Болгарии и болгарами Болграда общий, что говорит о том, что гагаузы - это, скорее всего, один из болгарских кланов, перенявший язык оккупантов-турок: язык перенять несравнимо легче, чем быт, да и вообще потребность в изучении языка будущих оккупантов обнаруживается еще прежде начала буквальной оккупации. Гагаузы гипотезу о том, что они болгары, перенявшие турецкий язык, воспринимают как оскорбление и говорят, что они внешне на болгар не похожи и в их внешности есть нечто турецкое. Что ж, не удивительно. В эпохи сверхвождей знаменитая жестокость гагаузских мужчин должна была валабиянство их жен с турками-захватчиками не останавливать, но, напротив, удесятерять.

Что касается предпочтения американцами гагаузов, то трудно не обратить внимания, что адвентистские пасторы вообще редко бывают по национальности русскими. При "внешниках" многие пасторы были немцами - и главарем себе - это в России-то! - выбирали то своего брата немца, то прибалта, то выходца из донских казаков (в "КАТАРСИСЕ" один из таких шел под кличкой "красный помидор"). А новая "внутренническая" волна церковного руководства, смывшая немцев, прибалтов и часть семейного клана донского казака, помимо гагаузов состояла преимущественно из молдаван и колхозников западных областей Украины (то есть из тех самых, которые в войну поголовно дезертировали и переходили на сторону гитлеровцев), да еще редких русских типа выходцев из "внутреннического" села-предателя Останкино, привлеченных американцами. Естественно, что и гагауз пастор Жулик в этой компании принят был как свой.

Свои терпят только своих, так что в общем-то закономерно, что если "внешники" в свое время отлучили от церкви П., то теперь "внутренники", не стесняясь, поступали в том же духе и с его женой!

Может показаться глупым, что П. и В. при том, что их столь отчетливо отторгала иерархия как таковая, вне зависимости от того, "внешническая" или "внутренническая", все-таки к ней тянулись, да еще пытались доказать, что в церкви многое не так, как пишется в рекламных изданиях и символе веры. Глупо не это, глупо верить, что слово всегда используется в прямом логическом смысле. Это бывает очень редко - а в иерархиях никогда.

Так что П. еще предстояло слово "иерархия" перестать употреблять в обыденном смысле, узнать, чем село Останкино вошло в историю, и почему именно американцы, а не немцы на ассоциативно-эстетическом уровне выцедили выходцев из этого села на высшие в церкви должности; заметить, наконец, что "посланцам небесной Истины" из Америки любы потомки предателей родины вообще и времен Великой Отечественной в частности. (Вот ведь на чем "посланцы неба" из Америки "прокололись" - на эстетических предпочтениях! Кто им нравится, и кому они! Так что этот метод применим не только к постижению Александра I или Сталина.)

Для того, чтобы П. мог соединить вместе все происходящие в церкви странности, ему еще предстояло разъединить две сменивших одна другую иерархических волны, а это было трудно, потому что пасторы и той, и другой волны относились к нему, П., с одинаковой, порой прямо-таки звериной ненавистью. Трудно было также и потому, что в официальной церкви, которую поначалу он, заблуждаясь, считал достаточно единой, нет-нет да и встречались люди (типа того деда с творогом и сметаной, дважды приговоренного к расстрелу), которые П. помогали - и как помогали!

- В церкви в начальниках не только гагаузы появились, - сказал П. гагаузке. - Но и молдаване, азербайджанцы тоже. А теперь еще и евреи. Это прибалты с немцами уходят, а евреи наоборот.

- Да-да! Я слышала! - радостно заулыбалась гагаузка. - Ведь как все переменилось! Раньше евреев в церкви не было вовсе, а сейчас, говорят, валом крестятся.

- Ну не "вовсе", - поправил любивший корректность П. - Были. Несколько человек на весь Союз было. Везде, как говорится, есть свой еврей. А вообще, согласитесь, интересно: за столетнюю историю церкви в России, тысяч за сотню, наверное членов было, евреев среди них - всего двое-трое, хотя все евреи в Союзе сидели, и их не выпускали; а теперь, когда массами выезжают, и число их уменьшилось в несколько раз, такое их в церкви количество появилось…

- Да, даже у нас в глухомани, - закивала гагаузка, - где евреи почти все уехали, и то в общине еврейка покрестилась! Учительница! Она сейчас в Израиль навсегда уезжает. Хотела в Америку, но не получается. Так что в Израиль. Слышали про нее?

- Слышал и видел, - кивнул П. - Болград невелик, поневоле все знаешь. Учительница истории.

- Да, грамотная женщина. Она только покрестилась, и ее тут же учителем субботней школы поставили.

- А почему не директора винзавода? - спросил П. с иронией. Причиной же иронии было то, что по "Церковному руководству" член церкви не имел право участвовать ни в производстве, ни в распространении алкоголя. - Он тоже с дипломом.

- А ты разве не знаешь? - удивилась гагаузка.

- Что?

- Так он же еще не крещеный!

- Разве? Не знал.

- Но судя по всему, скоро крещение примет. Уж столько мы церквями за него молились!

- С подачи пастора что ли? - кивнул П. в сторону воркующих пасторов-гагаузов.

- А кого же еще?! Его-его! А сколько он, наш пастор, к директору ходил, сколько уговаривал! Так что скоро крещение примет. И уж только после станет учителем.

(Так, кстати говоря, и случилось.)

"А Галю вот не то что не уговаривают, а наоборот…" - подумал П. и сказал:

- Понятно.

Хотя ни в тот момент на берегу, ни в тот даже год так еще ничего и не понял.

- А что до евреев, - назидательно продолжила гагаузка, - так это пророчество известное. Сказано: перед самым Вторым Пришествием евреи будут присоединяться к народу Божьему в большом числе.

Действительно, такое пророчество адвентистам было известно. Причем ссылались не только на Елену Уайт, но и на некий стих из Библии. Вся адвентистская иерархия, включая и утвержденный американцами преподавательский состав семинарии, толковали это пророчество, по сути, следующим образом: хотя евреи в десятках поколений Христа и отвергали, но тут вдруг, чудесным образом, чудотворно массово уверуют, покаются, родятся свыше и станут присоединяться к церкви адвентистов - дескать, Бог силен еще и не то в их душах совершить. Предположить же в этом пророчестве обратный смысл - что народ Божий (в смысле: та из деноминаций, которая будет носителем - но лишь на бумаге - наиболее верной системы догматики) всего-навсего, как и предсказано Еленой Уайт, деградирует донельзя, жуликами ("внутренниками") станут уже практически все пасторы, соответственно, и почти вся церковь, потому-то и ставшая с массовыми невозрожденными евреями совместимой, - такое в иерархии, несмотря на отчетливость пророчеств, не могли даже предположить. Не евреи массово и чудотворно изменятся, это - чушь, а церковь постепенно деградирует в иерархию, и закономерным образом на планете возобладает "внутреннический" тип стаи, которая поглотит также и "народ Божий".