Одна на двоих жизнь (СИ) - Гай Юлия

- Поздравляю, Райт, - слегка кивает Торн.

Вот ведь плут! Знал о назначении, когда я был у него вечером, но даже ни словом не обмолвился.

- Благодарю! – я встаю и вскидываю руку к виску. – Это большая честь для меня, Ваше Величество. Я не подведу!

- Знаю. И да, генерал, - строго произносит Император, - военная прокуратура теперь в вашем ведении. Вы можете требовать соблюдения прав своего товарища. Но не советую бравировать и нарушать закон – на вас смотрит вся Орима.

Торн неожиданно подмигивает мне. Я отвечаю ему улыбкой.

- Служу Ориме жизнью и кровью!

Глава 32.

Орима. Январь 980 года.

Воздух сегодня промозглый, ледяной. Стою, опираясь о капот броневика, и прячу руки в карманах. Скотти рядом переминается с ноги на ногу.

- Профессор уверен, что программа исчезла? – шепотом, будто тут, за воротами, нас может кто-то подслушать, спрашивает Скотти.

- Он так считает, - пожимаю плечами.

Почему-то хочется курить. Невыносимо, как тогда, в Руме, когда сигарета спасла нас с Бахматом от покушения. Может, в меня снова кто-то целится?

- Сэр, я… - Забияка мнется, прячет взгляд, - хочу извиниться! Я вам столько всего наболтал, а вы…

- Ничего, Райан, я понимаю. Главное, все обошлось.

- А что теперь? Суд будет?

- Будет. Придется Жано посидеть под домашним арестом, пока все это не закончится.

- Лучше уж так, - вздыхает Скотти, не отводя глаз от ворот.

Дует на замерзшие пальцы.

- А миссис Райт когда отпустят?

- Не раньше, чем через неделю.

- Вот тогда и отметим ваше назначение! – оживляется Скотти.

Я перевожу взгляд на дрогнувшие ворота.

- Если честно, у меня нет никакого желания что-то отмечать, Райан.

- А придется, - у Забияки отличное настроение, - чтобы мне в тридцать два стать командором!

Ворота открываются издевательски медленно, и я успеваю много о чем вспомнить и подумать. Об утреннем прощании с Рагварном, на которое пришло столько народу, что в огромном парадном зале нечем было дышать. Обмороке миссис Рагварн. Гвоздиках в руках Тайгера Шорри – внучатого племянника командора, который пережил с Сандерсом и Кортни ад Z:17. Нежных руках Вики в моих волосах и ее словах, что у меня поседели виски. Я спросил, нравится ли ей, а она заплакала.

Жан выходит, слегка сгорбившись. Озирается по сторонам, почему-то щурится, будто его держали в темноте, хотя это, конечно, не так.

Скотти срывается с места и виснет на шее своего командира. Потом наступает мой черед.

- Ну, привет! – я крепко стискиваю руку Веньяра.

У Жано виноватый вид.

- Ты все-таки вытащил меня.

- Пока под домашний арест. Извини, но попрощаться с Рагварном не получится. Побудешь до суда в своей квартире, Райан присмотрит.

- Райан присмотрит! – с энтузиазмом обещает Скотти.

Веньяр кусает губы. Что-то надломилось в нем за эти неполные двое суток, что-то державшее нас всех на плаву долгие годы.

- Я убил командора, Райт.

- Командора убили морфоиды, Жан. Поехали домой. Ты примешь душ, выпьешь снотворное, и все пройдет.

- И все пройдет, - эхом отзывается Веньяр, - ладно, искуситель, поехали. Потом расскажешь, как сумел меня вытащить.

Потом. Все потом. Времени у нас теперь много, старина. Вся жизнь, сколько бы ее ни осталось.

Орима. Февраль 980 года.

- Я поднимаю этот тост за Дана Райта, - Олег салютует мне бокалом, - признаться, когда этот парень появился у нас на втором фронте, я подумал, что он жуткий сноб. Сразу принялся наводить в чужой дивизии свои порядки…

- Это еще что, - перебивает Сандерс, - меня он вообще в карцере неделю продержал. С крыской. А это, скажу я вам, та еще пытка…

- Погоди, Рэй, я не договорил. Сейчас расскажу про самолет…

- Мы уже выпьем, наконец? – ворчит Ванхаус. – Устал держать полный бокал!

- Ты хотел сказать тост, Олег, - напоминает Жан.

- У нас закончилось шампанское!

- Отправьте кого-нибудь на кухню. Эй, Албанец, ты молодой, сгоняй до холодильника!

- Нет, Анж не нужно наливать!

- А почему Шику можно?!

- Так тост был или нет?

Вики прижимается ко мне, немного неловко чувствуя себя в огромной шумной компании. Я нежно целую ее в лоб.

- Принести тебе сока?

- У меня еще есть, - останавливает меня она, - я так горжусь тобой, родной!

- У меня тоже есть история! – Веньяр перехватывает принесенную Албанцем бутылку, принимается откручивать пробку. - И получше ваших. Отправили как-то мою танковую роту прикрывать отступление мятежников, а Дан вел колонну. Ну и напоролся на засаду…

Пробка с громким хлопком покидает горлышко, пенящийся напиток льется в подставленные бокалы.

- Подходим мы, видим: танк горит, а этот ненормальный в него лезет, пытается еще кого-то спасти…

- За командора Райта! – перебив его, провозглашает Забияка.

- Отличный тост!

- Поздравляю тебя, дружище! – Веньяр с чувством обнимает меня и залпом выпивает шампанское.

- Поздравляю, Дан! – Ванхаус хлопает по плечу.

Сандерс с унылым видом чокается со мной стаканом минералки. Потом подходит Кортни, пожимает мне руку:

- Поздравляю, сэр!

В доме сегодня настоящий бедлам. Шум, музыка, кругом еда, пустые и наполненные бокалы. Вламывается Кейтер со своими ребятами, и становится еще теснее.

- Ура командору Райту! – кричит Ян, ему уже наливают штрафную.

Подношу бокал к губам и слышу:

- Поздравляю, брат.

Бокал выскальзывает из враз онемевших пальцев. Катится по полу и лишь после этого разбивается с хрустальным звоном.

Я так ждал этот голос. Во всей этой долбанной круговерти – самый родной, самый нужный голос!

- Что с тобой, Дан? – быстро шепчет Вики. – Ты так побледнел!

- Мне… - губы тоже не слушаются. Голос эхом звучит в голове, - мне просто нужно на воздух. Веселитесь. Нет, со мной все в порядке…

Я выбираюсь в сад и закрываю за собой дверь. В темноте февральской ночи на ветках яблонь звенят тоненькие сосульки.

- Дан!

- Корд, - отзываешься ты. – Привет.

- Ты здесь!

Что это на глазах? И почему так остро колет за грудиной?

- Ага, здесь, - весело сообщаешь ты, - как и всегда.

Как и всегда…

- Не знал, что ты умеешь ТАК молчать, младший!

- Я просто очень хотел, чтобы ты жил, Корд. С того самого дня, когда нашел тебя возле капища… знаешь, о чем я тогда думал?

Знаю.

Моя голова на твоих коленях, рубаха коричнево-багровая жесткая от впитавшейся и высохшей на солнце крови, сытое жужжание мух, слезы, жгущие твои щеки.

- Я думал о том, что хотел бы поменяться с тобой местами, - с бесконечно жестокой, по-мальчишески наивной откровенностью добиваешь меня ты. Младший братишка, которому я помогал держать лобзик, выпиливая макеты истребителей. Которого укладывал спать, когда у мамы была ночная смена.

- И ты отдал мне свою жизнь.

- Ты же мой брат, - в твоем голосе ни грамма сожаления, - я люблю тебя больше всех на свете.

- Но ты пожертвовал собой! – выдыхаю я, не в силах понять, что чувствую.

- Это вообще не жертва, - смеешься ты, - хотя нет, немного жертва все-таки. Курить хочется нестерпимо!

- Слов нет, - признаюсь я. Ну что с тобой, таким, делать?

- И не надо, Корд. Не говори ничего. Мы же оба понимаем: мне никогда не удалось бы того, что смог сделать ты! Командор Райт – здорово звучит! Горжусь тобой, брат!

- Ты справился бы не хуже.

- Давай не будем больше спорить, - просишь ты, - я знаю, что все правильно сделал. Ты на своем месте, дома. Ты сумел доделать все, что не успел. Победил лефтхэнд, стал командором.

- У тебя будет дочь, - говорю я.

- Спорим, - со смешком отвечаешь ты, - Вики подумывает, чтобы назвать ее Корделией.

- Мне кажется, она уже выбрала имя. Кэтрин.