Наездник Ветра - Григорий Александрович Шепелев

– Сколько тебе лет? – спросила Роксана, отдав ей кубок. Боярыня улыбнулась.

– Тридцать один. А что?

– Как – тридцать один? Ты старше меня?

– Да, двумя годами.

Роксана ещё раз обвела глазами стройное тело боярыни, сохранившее юношескую упругость и гибкость, потом – её озорное, свежее личико, обрамлённое белокурыми волосами чуть ниже плеч, и опять с печалью вздохнула.

– Прости меня, госпожа Роксана, – промолвила Светозара, ставя кубок на столик, – я не должна была так себя вести при тебе! Я очень виновна перед тобою.

«Чего она так старается?» – в мыслях удивлялась Роксана, – «не видит разве, что я уже не красива вовсе, а стало быть – не смогу улучшить её дела? Как странно всё это!» Вслух же Роксана сказала:

– Я не вернусь к Святославу даже в том случае, если он этого захочет. А значит, милая Светозара – я уже больше не госпожа тебе, а, надеюсь, только подруга. Сядь же со мною рядом! Поговорим.

– О, нет! – запротестовала боярыня, вдруг упав на колени перед Роксаной и глядя в глаза ей преданнее любой собаки, – кем бы ты ни была, Роксана – княгиней, нищенкой или даже продажной девкой, ты – моя госпожа! И навек останешься ею. Я поклялась тебе в этом два с половиной года назад, когда ты спасла меня от расправы, а Новгород – от ужасного разорения, убедив Святослава в том, что все обвинения, возводимые на меня Свенельдом и киевскими боярами – клевета. Так позволь же мне, госпожа Роксана, не нарушать этой клятвы – тем более, что она не обременяет меня ничем, кроме небывалого счастья! Клянусь тебе, это так!

– Я тебя спасла только для того, чтоб испортить дело Свенельду, которого ненавижу, – проговорила Роксана, с досадой чувствуя, что молящий взгляд северной красавицы ей приятен. Умом она понимала, что Светозара ломает перед ней дурочку, думая, что она, Роксана, ломает дурочку перед ней. Имея намерение положить этому конец, Роксана прибавила, – я освобождаю тебя от клятвы. Твой господин – Святослав. Не можешь ты быть служанкой одновременно мне и ему, потому что мы с ним – враги. И едва ли снова станем друзьями. Поэтому я прошу тебя не служить мне, а всего-навсего приютить меня на короткое время. Из дружелюбия.

– Святослав за последний год дважды предал меня в угоду Малуше! – воскликнула Светозара, – и я нисколько не сомневаюсь в том, что в угоду ей он меня погубит. Не моргнув глазом! Кроме того, ему я никаких клятв не давала. Какой он мне господин?

– Ого, как ты далеко зашла, моя дорогая! – насмешливо протянула Роксана, – но повторяю: это тебе ничего не даст. Я лучше умру, чем к нему вернусь.

Как будто и не услышав слов египтянки, боярыня вдруг закрыла лицо руками и застонала, захныкала:

– И купцы новгородские хороши! Почти все они чуть не каждый день ползут ко мне с золотом и с дарами, а за моей спиной подлизываются к Малуше! И неспроста: уж который год крепнет слух, что перед войной с греками Святослав отдаст Новгород её сыну, Владимиру! А пока Владимир не повзрослеет, управлять городом будет братец её, Добрыня!

– Я думаю, так и будет, – уверенно подтвердила Роксана, – князь много раз говорил мне, что это входит в его намерения.

Светозара, вскрикнув, стукнулась лбом об пол возле ног Роксаны и зарыдала, качая поднятым задом. Роксане сделалось её жалко. Она спросила:

– Ну что ты так убиваешься, Светозара? Ведь это дело можно предотвратить, очень даже можно. Нужно лишь захотеть.

– Защити меня, госпожа Роксана! – взвыла хозяйка Новгорода, прижавшись к полу лицом, – не дай мне погибнуть! Требуй, что хочешь – я всё отдам, всё исполню! Только спаси меня от Малуши с её роднёй! Умоляю! Убереги от лютой беды!

– Да при чём здесь я? – перешла на крик и Роксана, – в десятый раз тебе повторяю: я Святославу – никто! А точнее, враг!

– Враг? – вдруг почти спокойно переспросила боярыня Светозара. Внезапно при этом выпрямившись, уселась она на пятки. В её глазах было любопытство – впрочем, довольно глупое. Так же глупо заулыбавшись, она воскликнула, – но ведь этого быть не может!

– И тем не менее, это так. Он сделал мне много зла. Он выставил меня дурой перед всем миром! Кровь у меня горячая, Светозара. И потому он будет моим врагом до тех пор, пока я не расплачусь с ним самой звонкой монетой, какая только бывает.

– А Рагдай тоже враг Святослава? – быстро спросила боярыня Светозара и поднялась.

– Рагдай?

– Да! Двадцатилетний Рагдай, назначенный тысяцким через год после зачисления в дружину! Близкий дружок Калокира, обласканный князем так, как никто ещё не был обласкан им! Дурачок Рагдай, лично получавший от Святослава деньги, лучших коней, красивейших девок и высочайшие почести! Он вдруг тоже стал врагом Святослава? Невероятно! А если это не так, тогда почему он сопровождает тебя?

– Потому, что я для него дороже всех почестей, девок, золота и коней, которые есть на свете, – дала ответ египтянка. Лицо Светозары вытянулось. Теперь её изумление было искренним. Но Роксане этого было мало. Она прибавила, сделав хитрый кошачий взгляд:

– А он для меня – дороже, чем Святослав!

– Да ты просто дура! – в бешенстве затопала пятками Светозара, выслушав тут же последовавший рассказ Роксаны о том, каким образом между ней и Рагдаем установились столь тёплые отношения, – Святослав ещё сильнее, чем прежде, сходит с ума от любви к тебе, а ты, тварь, на глазах у всех раздвигаешь ноги перед каким-то прохвостом? Что, если князь об этом узнает? Тогда уж точно всё рухнет!

– Всё давно рухнуло, – тихо вымолвила Роксана, уже измучившись очевидной странностью этого разговора, который грозил тянуться до бесконечности, так как шёл по узкому кругу. Её вдруг начало лихорадить от поведения Светозары, которая пропускала мимо ушей всё то, что ей неугодно было услышать или понять. «Уж не собирается ли она везти меня в Киев силой?» – мелькнуло в уме Роксаны, – «с ней надо быть осторожнее!»

– Брось дурить, красотка моя, – снова изменила тон Светозара, плюхнувшись на скамейку рядом с Роксаной и нежно её обняв, – ты уже сполна отомстила князю! Он будет ползать перед тобой на коленях, если вернёшься к нему. Да и разве есть у тебя иная дорога? Куда пойдёшь ты, если не к Святославу? В публичные девки, что ли? Или в воровки?

– Я мастерица в обоих этих делах, – сказала Роксана, пожав плечами.

– И что же? Они тебе больше по сердцу, чем объятия Святослава?

– Я этого не сказала.

– Как, в таком случае, следует тебя понимать?

Роксана ответила, ласково тронув пальцем вздёрнутый нос боярыни:

– Ты – лиса, Светозара! Маленькая плутовка. То, что ты мне сказала, поколебало меня в моей непреклонности. Я должна немножко подумать. Хотя бы