Время жить. Трилогия (СИ) - Тарнавский Виктор Вадимович

Но, посадив чиновников и промышленников на надежный длинный поводок, он одновременно даст им больше самостоятельности и ответственности. Большая часть предприятий – сначала выпускающих потребительские товары, а затем и остальных – будет выведена из подчинения центру и объединена в различные концерны и тресты. Вначале он полагал, что каждое предприятие должно получить полную независимость, но в его экономическом штабе с цифрами в руках доказали, что такие хозяйственные единицы будут слишком слабыми, чтобы самим осуществить нужные преобразования, и их будет слишком много, чтобы наладить над ними должный контроль.

Хорошо, пусть будут объединения, в его штабе уже просчитывают, кто и с кем должен объединяться. Но так или иначе, всем им постепенно придется самим, без указки из министерства, строить свою производственную и сбытовую политику. В какой-то переходный период всю их продукцию может покупать специальный фонд. Дешево покупать, конечно, но зато это даст им время приспособиться к новым условиям.

Энергетика, межпланетный транспорт, финансы, добыча некоторых полезных ископаемых так и останутся под плотным контролем государства, но всем остальным придется научиться работать по-новому. Конечно, дольше всего такой переходный период продлится для военных заводов. В его державе Космофлот перестанет получать триллионы на закупки гор никому не нужного оружия. Как считает его штаб, нынешний уровень боеготовности можно обеспечить и при впятеро меньших расходах. Нужно только прекратить выбрасывать деньги на примитивную, быстро ломающуюся технику, законсервировать часть баз, убрать из флота устаревшие корабли…

Конечно, есть соблазн вообще поставить Космофлот на прикол – восемьсот лет летаем в космос, а никаких противников пока не встречалось. Но не зря говорят, в Дальнем Космосе может произойти все, что угодно. Поэтому флот останется. Сохранится и часть мощностей военных заводов, а остальные получат достаточно времени, чтобы научиться зарабатывать на мирной продукции.

Зарабатывать – вот ключевое слово его реформы. Еще во время эксперимента в 26-й провинции он понял, насколько весомым стимулом может стать прибыль, и постарается сделать все возможное, чтобы вбить это в голову всем остальным. В его штабе предложили условно разбить каждое объединение на определенное число паев, которые формально принадлежали бы государству, но находились бы в пожизненном пользовании работников в количестве пропорционально должности – от директора до последнего работяги – с правом продажи, залога или передачи по наследству. Директора и так привыкли распоряжаться на предприятиях как у себя дома, так пусть почувствуют себя собственниками – выплачивают часть прибыли по паям, занимают под их залог деньги в ссудных кассах (такие кассы еще надо будет создать, но это тоже проблема решаемая), придумывают, как повысить доходы.

Да и для черни появится лишний стимул и лишний кнут. С началом реформы будут отменены все ограничения на увольнения, перемену работы и места жительства. Торгаши и цеховики с черного рынка получат шанс легально стать богатыми и уважаемыми людьми, но вряд ли они сразу откажутся от привычных махинаций и ловкачества. У полиции и СБ, конечно, забот прибавится, но за это им деньги и будут платить. Причем, большие деньги. В его державе профессия полицейского, эсбиста, чиновника должна стать престижной профессией. И сопровождаться такими привилегиями, что каждый любитель воровства, мздоимства и вымогательства десять раз бы сначала подумал, чего он рискует лишиться.

Но уж чего не будет в его державе, так это Синдиката. Он готов закрыть глаза на мелкое мошенничество, незаконные увеселения, контрабанду, но организованная преступность должна исчезнуть. Всех главарей он планирует ликвидировать во время мятежа, перед остальными встанет четкий и недвусмысленный выбор: завязать, вписавшись в легальную экономику, или умереть.

Да, между делом, не следует забывать и о страхе, что ни говори, инструменте надежном и безотказном. От старых пороков тяжело избавляться, поэтому законы в его Империи будут простыми и суровыми. Если за взятку, неуплату налогов или злоупотребление властью будет положена многолетняя каторга с конфискацией имущества, это отпугнет многих.

Свои наказания найдутся и для нерадивых хозяев. Не смог директор правильно воспользоваться своей властью, не сумел правильно расставить кадры, не выполнил обязательства, не рассчитался с рабочими – все паи у него отбираются, а сам он увольняется с должности. И решает пусть такие вопросы суд – вот на что, кстати, нужно будет обратить особое внимание. Судьи в его державе будут пользоваться особыми правами, будут подотчетны только ему, Оонку, но и наказания за злоупотребления будут жесточайшими.

Конечно, работать в новых условиях не все смогут. И без спада в первые годы не обойтись, тем более, что в его экономическом штабе утверждают, что от четверти до трети предприятий на самом деле никому не нужны и только переводят зря ресурсы. Но благодаря фонду любые товары все равно будут в продаже, а люди, что окажутся без работы, будут получать от государства пособия (интересная идея – платить человеку за то, что он бездельничает. Даже он, Оонк, не сразу ее понял и принял). А посему, ни неудовольствия, ни беспорядков не предвидится.

Да и сама проблема безработицы, хотя незнакома и необычна, на самом деле не так страшна. Надо только дать возможность предприимчивым людям основать свое дело, и они быстро втянут избыточную рабочую силу. В 26-й провинции, несмотря на все ограничения, сразу же после начала эксперимента как грибы стали вырастать мелкие лавки, ресторанчики, мастерские. Он, Оонк, пойдет еще дальше. Он снимет запреты, откроет для мелких предпринимателей доступ к ссудным кассам, упростит и снизит налоги, оградит бизнес от бюрократов в районных управлениях. Он даже разрешит частным лицам выкупать за бесценок паи обанкротившихся заводов и торговых баз (лишь бы оплатили их долги) и даст им все те права, что и остальным предприятиям. Полиция и Служба Безопасности, конечно, взвоют – за такой мелюзгой попробуй уследи, но он, Оонк, уверен: все хлопоты окупятся сторицей.

Ну а кроме того, можно снять часть ограничений на переселение в колонии. Пора кончать со старой практикой, когда почти все в колониях делается руками бесправных кронтэйских рабочих, по сути, рабов. Это могло оправдывать себя, пока новая производственная база только создавалась в горах и болотах чужих планет, но теперь, когда на первый план вышли эффективность и качество, рабский труд уже не подходит. На колониальных заводах и рудниках должны трудиться наемные рабочие, получающие хорошие деньги за свой труд – это снимет главный источник напряжения на периферии.

Теперь остается только сама Кронтэа. Самая драгоценная жемчужина в имперской короне. Планета, без которой империя не была бы Империей. Планета, благодаря которой любой забулдыга может почувствовать себя не быдлом, каким он в действительности является, а представителем высшей расы.

Программа "Волшебное путешествие". Самая, пожалуй, удачная идея Управления по воспитанию за все время его существования. Любой гражданин Империи имеет право два раза в жизни за символическую плату провести две дюжины дней на кронтэйском курорте. Обычно в первый раз он приезжает туда ребенком, с родителями, чтобы спустя годы привезти на Кронтэю уже своих детей.

Каждые шесть дней гигантские лайнеры стартуют из космических портов Метрополии, увозя орды туристов на райскую планету, завоеванную для них предками. Там, на Кронтэе, стираются все сословные перегородки, существовавшие дома (у высшего класса есть свои курорты, но чернь обычно об этом не задумывается). Там все – граждане Империи, пользующиеся одними и теми же правами и привилегиями. Все они живут в роскошных отелях на берегах Экваториального моря, где нет ни бурь, ни штормов, ни опасных хищников. Для них там возможны все виды удовольствий – от утонченных до самых грубых: аттракционы, морские пляжи, зоопарки и океанариумы, поездки по живописному побережью и экскурсии в отреставрированные кронтэйские города с их необычной, болезненно-утонченной эстетикой, все виды зрелищ – от концертов до гладиаторских боев – и наконец, всевозможные бордели и шоу и даже изумительно дешевая и разнообразная еда и выпивка в многочисленных ресторанах и барах.