В тени регулирования. Неформальность на российском рынке труда - Коллектив авторов

Используя опыт зарубежных исследований, мы пытаемся установить, насколько тесно в странах с переходной экономикой развитие самозанятости связано с рыночными и институциональными реформами. Для измерения различий между странами по качеству институтов мы используем широкий набор показателей, собранных из разных источников. Для некоторых направлений у нас есть возможность сравнить объяснительную способность различных способов оценивания. Эта возможность появляется тогда, когда сразу несколько авторитетных международных организаций ведут свои собственные индексы развития институтов.

В качестве индикаторов успешности и завершенности реформ мы используем индексы Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР). На эти индексы часто ссылаются в политических дискуссиях, нередко они применяются и в эмпирических исследованиях для измерения прогресса рыночных реформ в странах с переходной экономикой. Основное достоинство индексов ЕБРР заключается в том, что информация для составления этих индексов собирается по всем странам с переходной экономикой начиная с 1989 г. Все индексы меняются в диапазоне от 1 (никаких изменений или очень незначительные изменения по сравнению с командной экономикой) до 4,33 (уровень развитых рыночных экономик). Их составители пытаются максимально уйти от субъективности в оценках, поэтому оценки основываются на фактологической информации[196].

Мы выбрали четыре индекса, по нашему мнению, отражающих те аспекты рыночных реформ, которые могут оказывать влияние на уровень самозанятости.

1. Индекс развития инфраструктуры. Он отражает прогресс реформ по пяти направлениям: производство и распределение электроэнергии, железнодорожный транспорт, дороги, телекоммуникации, водоснабжение, очистка сточных вод.

2. Индекс банковских реформ и либерализации процентных ставок.

3. Индекс политики в области конкуренции и контроля над монополиями.

4. Индекс «малой» приватизации.

В табл. П11-5 представлены усредненные значения индексов ЕБРР за 2000–2010 гг. Из нее видно, что наибольших успехов страны достигли в области малой приватизации – среднее значение этого индекса составляет 4,1 при небольших различиях между странами. Это означает, что большинство стран с переходной экономикой уже достигло стандартов развитых стран – государство ушло из малого бизнеса, и существует рынок земли. Наиболее проблемными областями остаются развитие конкуренции и инфраструктурные реформы. Индекс политики в области конкуренции измеряет усилия в сфере борьбы со злоупотреблениями доминирующим положением на рынке, в сфере развития конкуренции и снижения входных барьеров. Все страны с переходной экономикой уже приняли антимонопольное законодательство, но инфорсмент законодательства и реальные меры по развитию конкуренции остаются проблемой. Как показывают значения индексов, более существенных успехов в области развития конкуренции достигли восточноевропейские страны. Страны СНГ и Юго-Восточной Европы заметно отстают от них. Аналогичным образом складывается ситуация в области инфраструктурных и банковских реформ.

Для характеристики институтов рынка труда мы используем индекс жесткости законодательства о защите занятости (ЗЗЗ). Самым распространенным является индекс ОЭСР. Предложенная ОЭСР методология учитывает регулирование как постоянных, так и срочных трудовых контрактов. Значения индексов ЗЗЗ по странам-членам ОЭСР взяты из официальных публикаций ОЭСР. Расчеты по странам Балтии и СНГ были сделаны по той же методологии А. Муравьевым [Muravyev, 2010]. К сожалению, отсутствуют данные о жесткости ЗЗЗ по Боснии и Герцеговине, Хорватии, Македонии и Румынии. По Болгарии и Словении имеются данные только за один год. Таблица П11-5 дает некоторое представление о жесткости ЗЗЗ в разных странах. Так, наиболее либерально трудовое законодательство в Грузии и Казахстане, а строже всего трудовые отношения регулируются в Эстонии, Словении, Литве и Молдове.

Наряду с законодательным регулированием важными являются вопросы инфорсмента принятых законов. Этот аспект регулирования имеет существенное влияние на рынок труда, но крайне сложно поддается измерению. Поэтому в эмпирических исследованиях чаще всего используются различные прокси-переменные, характеризующие отношение граждан к законам, уклонению от налогов, качеству государственных услуг и коррупции.

Хорошее законодательство не будет работать в условиях высокой коррупции – граждане не будут верить в эффективность законов, если в реальности решение проблем зависит от взяток и связей. Поэтому распространенность коррупции является важным индикатором реального, а не «бумажного» качества институтов. В данной работе для измерения коррупции используется Индекс восприятия коррупции, составляемый международной организацией Transparency International (TI). Этот индекс базируется на опросах различных групп респондентов: представителей бизнеса, специалистов по оценке рисков и населения. Итоговые оценки измеряют восприятие коррупции в государственном секторе по шкале от 0 (высокий уровень) до 10 (низкий уровень). Данные о средних значениях индекса восприятия коррупции за 2000–2010 гг., приведенные в табл. П11-5, показывают, что коррупция является серьезным вызовом для многих стран региона, в том числе для всех стран СНГ. Вместе с тем уровень коррупции в таких странах, как Словения и Эстония, вполне соответствует стандартам развитых стран.

Мы также используем индикаторы из проекта «Глобальные индикаторы качества управления» (Worldwide Governance Indicators), реализуемого группой экспертов Всемирного Банка[197]. Эти индикаторы отражают данные опросов руководителей предприятий, населения и экспертов. Мы отобрали четыре показателя, которые, на наш взгляд, лучше всего характеризуют институциональную среду для малых предприятий и новых бизнесов.

1) Эффективность государства измеряет восприятие качества государственных услуг, качества работы органов государственной власти и степени их независимости от политики, качества проводимой политики и верности государства взятым на себя обязательствам.

2) Качество регулирования измеряет восприятие способности государства разрабатывать и реализовывать меры по стимулированию развития частного сектора.

3) Верховенство права измеряет восприятие качества применения законодательства, соблюдения прав собственности, работы правоохранительных органов, судов, а также уровня личной безопасности граждан.

4) Контроль коррупции измеряет восприятие распространенности мелкой и крупной коррупции.

Все индексы изменяются по шкале от –2,5 (плохо) до 2,5 (хорошо). В табл. П11-5 представлены средние значения этих индексов для всех стран из нашей выборки. Эти данные показывают, что страны с переходной экономикой демонстрируют довольно высокие результаты по показателям качества регулирования и эффективности государства. Хуже всего обстоят дела со способностью контролировать коррупцию. По большинству индексов в верхней части рейтинга располагаются Эстония, Словения, Венгрия и Чехия. В нижнюю часть рейтинга чаще других попадают Киргизстан, Азербайджан, Украина и Казахстан.