После ссоры - Анна Тодд

Вот это и есть правда. Это и есть мир, в котором все совершают ошибки – даже невероятно наивная девчонка, обычно сама страдающая от бесчувственности и вспыльчивости своего парня. В этом мире никто не без греха, никто. А хуже всех тот, кто считает себя идеальным.

Грохот из комнаты, где остался Хардин, меня пугает, и я прикрываю рот рукой, когда он раздается снова и снова. Он все там разобьет. Я так и знала. Я должна остановить Хардина и не дать ему сломать что-нибудь еще в доме его отца, но, если честно, я боюсь. Не в том смысле, что он меня толкнет или ударит, – я боюсь того, что он может мне наговорить в таком состоянии. Но я не должна бояться, я сумею справиться.

– Черт! – кричит он.

Я захожу в комнату. Хорошо, что Кен пригласил Карен и Лэндона в кафе на десерт, но если кто-нибудь сейчас помог бы мне остановить его, это тоже было бы неплохо.

В руке Хардин держит деревяшку – увидев, что рядом с ним валяется стул, я понимаю, что это его ножка. Он отбрасывает ее в сторону, и его зеленые глаза загораются яростью.

– Ты понимаешь, что значит «оставь меня, на хрен, в покое», Тесса?

Делаю еще один глубокий вдох, чтобы не реагировать на его слова.

– Я не оставлю тебя в покое. – Мой голос звучит не так уверенно, как я хотела бы.

– Ты не знаешь, на что нарываешься, – угрожает он.

Я подхожу ближе к нему и останавливаюсь меньше чем в полуметре. Он пытается отступить, но упирается в стену.

– Ты не сделаешь мне больно, – говорю я в ответ на его пустые угрозы.

– Ты так уверена? Я и раньше это делал.

– Не нарочно. Я знаю, что ты не сможешь с этим жить, если такое случится.

– Ничего ты не знаешь! – кричит он.

– Поговори со мной, – спокойно говорю я.

Сердце выскакивает из груди: я смотрю, как он закрывает, а потом снова открывает глаза.

– Мне нечего тебе сказать, ты не нужна мне. – Его голос звучит неестественно.

– Это неправда.

– Нет, Тесса, правда. Мне ни хрена от тебя не надо. Он может тебя забирать.

– Мне нет до него дела. – Я пытаюсь не обращать внимания на его грубые слова.

– Видимо, есть.

– Нет, мне нужен только ты.

– Брехня! – Он бьет ладонью об стену. Это пугает меня, но я не двигаюсь с места. – Убирайся, Тесс.

– Нет, Хардин.

– Тебе больше нечем заняться? Иди к своему Зеду. Потрахайся с ним, потому что мне на это насрать, – поверь мне, Тесса, я займусь тем же самым. Я уйду отсюда и пересплю с каждой девчонкой, на которую только упадет мой взгляд.

На глазах у меня выступают слезы, но он, похоже, не обращает внимания.

– Ты говоришь это в порыве злости, ты так не думаешь.

Он оглядывает комнату в поисках чего-то – чего угодно, – что можно разбить. Но почти ничего целого не осталось. К счастью, все, что попало ему под руку, в основном было моим. Лист картона, который я принесла Лэндону для его проекта по биологии… сумка, из которой вывалились на пол все мои книги. Мои вещи, разбросанные по комнате, и, конечно, сломанный стул.

– Я не хочу даже смотреть на тебя… уходи, – резко говорит он, но уже не так сердито.

– Прости, что целовалась с ним, Хардин. Я понимаю, как тебе из-за этого больно, прости меня за это. – Я поднимаю на него глаза.

Он не отрывает взгляд от моего лица и молчит. Я вздрагиваю, когда он касается пальцем моей щеки, чтобы вытереть слезы.

– Не бойся, – шепчет он.

– Я не боюсь, – так же тихо отвечаю я.

– Не знаю, смогу ли я забыть об этом, – прерывисто дыша, говорит он.

От его слов у меня едва не подкашиваются колени. Могла ли я хоть раз за все время наших с Хардином отношений подумать о том, что это он уйдет от меня из-за моей неверности? Мой поцелуй с незнакомым парнем на Новый год – это совсем другое; он жутко разозлился, и я знала, что он мне за это устроит, но глубоко внутри была уверена, что его гнев пройдет быстро. Но теперь это Зед. Из-за меня развалилась их дружба, они несколько раз дрались, и я знаю, что Хардина бесит, если я хоть словом обмениваюсь с Зедом.

Думаю, что полностью вернуться к отношениям с Хардином – сейчас не лучшая идея, но проблема нашего неопределенного будущего теперь отошла на второй план. Непрошеные слезы капают из глаз, заставляя его нахмуриться.

– Не плачь, – тихо говорит он, поглаживая меня по щеке.

– Прости, – выдыхаю я. По моей губе стекает слеза, и я ее слизываю. – Ты еще любишь меня? – Я должна это спросить.

Я знаю, что любит, но я отчаянно нуждаюсь в этих словах.

– Конечно, люблю и всегда буду любить. – Его голос звучит успокаивающе.

Это сочетание странно прекрасно: его тяжелое и неровное дыхание, но спокойный и нежный голос. Словно гигантские волны, бесшумно бьющиеся о берег.

– Когда ты будешь знать, чего ты хочешь дальше? – спрашиваю я, боясь услышать его ответ.

Он вздыхает, и, когда его дыхание немного выравнивается, он упирается лбом в мой лоб.

– Не знаю, без тебя я все равно не могу.

– Я тоже, – шепчу я. – Без тебя не могу.

– Похоже, у нас никак не получается разобраться с этой хренью?

– Никак.

После его приступа гнева мы наконец спокойно отвечаем друг другу, и это едва не вызывает у меня улыбку.

– Но мы можем попробовать? – предлагаю я, пытаясь прижаться к нему и боясь, что он меня остановит.

– Иди ко мне. – Он обнимает меня и притягивает к груди.

Это волшебное ощущение, как вернуться домой после долгого отсутствия. Я прижимаюсь лицом к его футболке, и его запах меня успокаивает.

– Больше даже не подойдешь к нему, – говорит он, уткнувшись мне в волосы.

– Знаю, – не раздумывая, соглашаюсь я.

– Это не значит, что я все забыл, я просто по тебе скучаю.

– Знаю, – повторяю я, еще сильнее прижимаясь к нему.

Я чувствую, как громко и быстро бьется его сердце.

– Нельзя же целовать всех подряд, когда ты злишься. Это ненормально, и я этого не потерплю. Ты бы с ума, на хрен, сошла, если бы я такое сделал.

Я поднимаю голову и ловлю сердитый взгляд Хардина. Разрывая объятия, я протягиваю руку к его волосам и провожу пальцами по его завиткам.

Его взгляд кажется недружелюбным, но когда он слегка приоткрывает рот, я понимаю, что он меня не остановит, – и я тяну его за волосы ближе к себе. Это было бы проще, не будь он таким высоким. Хардин выдыхает, касаясь моих губ, и крепче обхватывает меня за талию: он опускает руки мне на бедра, а затем снова обнимает меня.

Мои слезы и его неровное дыхание превращаются в убийственное сочетание любви и страсти. Я люблю его в тысячу раз сильнее, чем хочу его, но чувства смешиваются и усиливаются, когда он отрывается от поцелуя и проводит своими горячими губами по моим подбородку и шее. Он наклоняется, чтобы прильнуть губами к моей коже. Я едва не падаю, когда он нежно покусывает над тем местом, где у некоторых, как дань нынешней моде на худобу, выпирает ключица.