Как возникло человечество - Юрий Семенов

Логическим завершением этого процесса должно было бы быть полное вытеснение отношениями социальными отношений половых, биологических из жизни первобытного стада, т. е. его превращение из организма биосоциального, каким оно являлось, в организм исключительно лишь производственный, в подлинно социальный. Однако в действительности процесс становления человеческого общества завершиться путем постепенного, плавного вытеснения половых, биологических отношений не мог. Первобытное человеческое стадо с полным вытеснением половых отношений из жизни его членов не превратилось бы в подлинно социальный организм. Оно просто перестало бы существовать.

Биосоциальный организм не мог превратиться в социальный путем постепенного заполнения старой формы новым содержанием. Производственные, социальные отношения могли более или менее успешно формироваться в оболочке первобытного стада лишь до определенного предела. По достижении его первобытное человеческое стадо вступило в период своего кризиса. Старая форма стала непреодолимым препятствием на пути развития содержания. Ни процесс формирования производительных сил, ни процесс становления производственных, социальных отношений не мог завершиться без коренной перестройки структуры формирующегося общества. И она произошла.

Развитие первобытного стада с ограниченным промискуитетом не только сделало эту перестройку необходимой, но и создало условия для ее осуществления. Вытеснение половых отношений социальными было необходимым условием развития производственной деятельности в этом стаде. Но на определенном этапе оно неизбежно привело к появлению все более углублявшейся тенденции к превращению воспроизводства основного элемента формирующихся производительных сил — человека — в суженное. Так как нормальное воспроизводство человека является необходимым условием существования производственной деятельности, то с этого момента наряду с потребностью в вытеснении половых отношений из первобытного стада в нем возникла новая, также производственная по своему источнику, но прямо противоположная ей потребность в расширении полового общения между формирующимися людьми.

Конфликт между этими двумя взаимно исключавшими друг друга потребностями мог быть разрешен только путем превращения вытесняемых из жизни человеческих коллективов детопроизводственных отношений, из отношений между членами объединения в отношения между членами разных объединений. Завязывание половых связей между членами разных первобытных стад неизбежно было и установлением определенных, социальных по своему существу, отношений между стадами. Возникли системы, состоявшие из двух взаимобрачующихся первобытных стад, — дуально-стадные организации. Появление их создало возможность окончательного и полного вытеснения биологических, половых отношений из жизни каждого коллектива, полной и окончательной победы социальных отношений внутри коллектива, превращения этих отношений в единственно существующие в коллективе, иными словами, создало возможность возникновения экзогамного коллектива — рода.

Каждая из дуально-стадных организаций представляла собой формирующуюся дуально-родовую организацию, а каждый из входивших в состав такой системы коллективов являлся не чем иным, как формирующейся родовой коммуной.

Начало превращения первобытного стада в род, начало сбрасывания старой формы и возникновения новой сделало возможным выход из кризиса и завершение процесса формирования производительных сил и социальных отношений. С возникновением рода и дуально-родовой организации детопроизводство было подчинено производству, биологические половые отношения подчинены производственным, социальным, был обуздан и поставлен под постоянный повседневный контроль коллектива самый мощный и антиобщественный из всех зоологических инстинктов — инстинкт размножения, половой. Обуздание полового инстинкта было ведущим моментом процесса обуздания зоологического индивидуализма. Поэтому завершение обуздания полового инстинкта означало завершение обуздания зоологического индивидуализма вообще. С завершением становления рода и дуально-родовой организации окончился процесс борьбы социального и биологического, процесс становления человеческого общества.

Род возник, когда социальные, производственные отношения одержали окончательную победу над отношениями половыми, биологическими и полностью вытеснили последние из человеческого коллектива. Экзогамия, таким образом, является отнюдь не внешним признаком рода. В негативной форме в ней выражается сущность рода, состоящая в том, что род является первым коллективом, в основе которого лежат исключительно лишь социальные отношения, первым чисто социальным, чисто производственным объединением[121]. Возникновение рода было появлением первого подлинно социального организма, первой формой существования готового, сформировавшегося человеческого общества. С превращением первобытного человеческого стада в род закончился один крупный период истории человечества — период становления человеческого общества и начался другой — период развития готового, сформировавшегося человеческого общества.

Производство, каким оно было вплоть до появления прибавочного продукта, предполагало и требовало такого объединения производящих существ, в котором поведение каждого из его членов определялось бы не стремлениями удовлетворить свои инстинкты, а выражающими потребности производства (и тем самым потребности производственного объединения) нормами и правилами, одинаково обязательными для всех членов объединения, в котором все его члены независимо от физической силы и других индивидуальных качеств обладали бы одинаковыми правами и обязанностями, предполагало и требовало такого объединения, которое было бы подлинным коллективом, было бы коммуной, предполагало и требовало коллективистических, коммунистических отношений, отношений равенства, дружбы и взаимопомощи. И весь процесс становления человеческого общества был процессом формирования такого коллектива, процессом формирования первобытной коммуны. Человеческое общество формировалось как первобытно-коммунистическое общество. Человеческие, социальные отношения становились как первобытно-коммунистические отношения. Человек, формируясь как общественное существо, формировался как существо непосредственно общественное, как коллективист. Это вытекало из самой сущности процесса становления человеческого общества как процесса обуздания зоологического индивидуализма. Отрицанием зоологического индивидуализма мог быть только человеческий, социальный коллективизм, только первобытный коммунизм. Подлинный человек мог возникнуть только как коллективист и он возник как коллективист.

Процесс формирования первобытной коммуны завершился с возникновением рода. Первобытная коммуна возникла как коммуна родовая. Первобытный коммунизм был родовым коммунизмом. Отношения собственности в родовой коммуне всецело носили коллективистический характер. Никакой другой формы собственности, кроме коллективной, родовой собственности, в первобытной коммуне не существовало. Члены рода совместно владели средствами производства, сообща производили и сообща потребляли. Характерной чертой родовой коммуны было полное равенство всех ее членов. Между сородичами существовали отношения дружбы, сотрудничества и взаимопомощи. Род был монолитным, сплоченным коллективом.

Но родовой коммунизм носил по необходимости ограниченный характер. Эта ограниченность родового коммунизма была обусловлена той же причиной, которая обусловила коммунистический характер первобытного производства, — именно низким уровнем развития производительных сил.

Ограниченность первобытного коммунизма проявлялась прежде всего в том, что коммунистические отношения были замкнуты в пределах рода, ограничены рамками каждого отдельного коллектива. Соответственно такой же ограниченный характер носила и первобытно-коммунистическая мораль. Действие ее норм, предписывавших заботу о каждом члене коллектива, взаимопомощь и т. п., распространялось лишь на членов данного конкретного рода. Все, что было вне рода, было вне сферы действия норм и правил, определявших взаимоотношения членов рода. Родовая коммуна для каждого из его членов была всем. Существование человека вне рода было абсолютно невозможным. Поэтому каждый человек родового общества мог мыслить и мыслил себя прежде всего как неотъемлемую часть коллектива. Господствовавший в роде коллективизм, возникший в борьбе с зоологическим индивидуализмом и как отрицание последнего, был настолько силен, что не только исключал какой бы то ни было индивидуализм, но и делал невозможным развитие человеческой индивидуальности.