Основы пневматологии - Владимир Алексеевич Шмаков

природа, как таковая, макрокосмична. Индивидуальность этого акта обусловливается субъектом, который воспринимает из общего содержания природы только то, что ответствует его стремлениям и может взойти в субъективные тональности его воспринимательных способностей. Всякая индивидуальность, как и всякая субъективная ограниченность, может быть определена как потенциальная организация субъект-объектных отношений в эволютивном процессе становления. Если материальный состав и иерархический вид актуально-конкретной организации есть следствие выбора в эмпирическом процессе из окружающего, то и, обратно, сам этот выбор руководится стремящейся актуализироваться потенциальной организацией, или индивидуальностью. Онтологически началом всякой организации является Логос, раскрывающий категорию разума Трансцендентного Лика. Каждая монада есть частный модус всеобщего центра организации, а ее индивидуальность есть соответствующее иерархическое протяжение организации — аспект потенциальной синархии. Актуальное Я и актуальное сознание составляют последующую третью нисходящую ступень. Поэтому эмпирическая субъектность определяется как относительное членение всеобщего организующего начала, а субъектное сознание — как проводник организующего потока всеобщего, осуществляющий его конкретную актуализацию в эмпирическом процессе. В процессе познания природы трансцендентное нисходит только через русло относительного субъекта, а потому и весь процесс окрашивается субъективными тональностями. Как бы ни эволюционировало такое познание, оно всегда остается субъективно относительным по приемам и методам. Возрастание ко Всеобщему здесь возможно не в субъекте, а через самый объект. Развитие науки влечет увеличение знания многообразности природы, т. е. эволютивное внедрение во множественность исконной природы имманентного. Итак — всякая наука, основывающаяся на конкретно-эмпирическом опыте, тяготеет и может возрастать лишь в протяжении дурной бесконечности.

Система природы построена по иерархическому закону. Ее единичные проявления не представляют собой повсюду одинаково удаленную от центра геометрическую периферию, но образуют органическое тело, включающее все звенья восходящих к центру иерархий. В примитивном опыте человек воспринимает единичные явления в их искусственной выделенное™ и оторванности от всего окружающего. Он как бы врезывается в сплошную среду и вырывает из целого отдельные части. При этом искусственно уничтожаются все органические связи единичного со всеобщим, что и влечет неизбежно крайнее понижение в иерархическом достоинстве самого данного конкретного явления. Человек воспринимает в нем не органическую, а только количественную часть целого, только его частные относительные особенности, но не отражение в нем всего целого. Каждый объект органического мира исполнен бесконечной иерархической глубиной, и иерархическое достоинство его восприятия служит показателем и мерилом собственного достоинства субъекта. Поэтому иерархический порядок непосредственного эмпирического познания обусловливается исключительно степенью развитости познающего. Зная это, мы и можем оценить действительную зависимость научного знания от опыта.

В процессе познания природы надлежит различать два этапа. В первом происходит непосредственное сопряжение актуального сознания с явлениями окружающего, их дифференциация и объективирование в среде, как единичных конкретностей. Во втором этапе начинается сознательная организация множественного эмпирического материала в систему иерархий. Чем примитивнее сознание, тем примитивнее его опыт, методы и результаты. Вначале человек ограничивается восприятиями только самых дифференциальных и периферических свойств единичных конкретных явлений. Он создает названия, термины и понятия, логическое содержание которых вполне совпадает с содержанием самого восприятия. Далее он приступает к началу сознательной организации, и здесь также система понятий продолжает оставаться адекватной суммарному целому единичных восприятий. Но затем в самом процессе пос'фоения иерархической организации появляется неустранимая необходимость утверждения общих понятий, объединяющих в себе целое множество эмпирически наблюдаемых качеств. Это знаменует собой начало интеллектуального абстрагирования, рождение интеллектуальной схемы. Здесь именно и свершается отрыв от одностороннего следования эмпирическим данностям и наступает время актуализации организующих потенций трансцендентного. Если индуктивные обобщения протекают в гармоническом сопряжении с дедукциями высшей интуиции, то временный искусственный отрыв от феноменального опыта сменяется повторным к нему возвращением. Тогда та же самая объектность природы предстает пред человеком в новом свете, и в каждом единичном восприятии объект, наряду с простейшими периферическими качествованиями, раскрывает часть своей иерархической глубинности совместно с гармоническими взаимоотношениями с наиболее тяготеющим к нему окружающим. Так, например, созерцание звездного неба астрономом несомненно более глубоко и преисполнено содержанием, чем созерцание его обыденным человеком. В наступающем новом цикле происходит вновь сначала накопление эмпирического материала при более развитом состоянии сознания и более глубокая дифференциация объектности природы, а затем опять переход к дальнейшему развитию сознательной организационной деятельности. Итак, оба этапа построения научного знания — дифференциация и организация — сопряжены между собой и, последовательно чередуясь, параллельно повышаются в иерархическом достоинстве. Это значит, что в самой природе человек может найти и объективировать всякую закономерную систему организации и что всякое научное знание может при достаточном его собственном совершенстве быть эмпирическим во всех своих членениях. Именно таковую картшгу мы и наблюдаем, когда с помощью найденных нами законов природы и гипотез мы предсказываем долженствующее быть явление, что впоследствии и оправдывается, как это было, например, с теоретическим открытием Нептуна Леверрье и предсказанием бытия и свойств: гелия, скандия, галлия и германия Менделеевым. Возможность опытных проверок теоретических выводов и построений является не только наилучшим контролем, застраховывающим от ошибок, но и служит очевидным показателем параллелизма нашего разума и его науки с Разумом и Наукой, царствующими в природе. Действительность, проецируясь в наше сознание, приобретает некоторый преломляющий категориальный коэффициент, но последний или остается неизменным, или подчиняется в своих видоизменениях некоторому гармоническому закону. Но из параллелизма данностей эволютивного феноменального опыта в ггрироде эволютивным организующим построениям научного знания ни в коем случае нельзя придти к выводу об их тождественности. Наука рождается из опыта, все ее построения могут быть оправданы опытом, но содержание науки все же остается существенно большим, чем содержание соответствующего познавательного феноменального опыта.

Природа есть конкретная спекулятивность Всеобще-г о; множественность субстрата имманентного в ней органически сопряжена с организующим становлением трансцендентного. В феноменальном познании природы человек подходит к ее многообразию методом периферического касания и включает себя в ее систему через дифференциацию ее множественности в единичных явлениях. При этом в его сознании актуализируются лишь простейшие виды организации, соответствующие элементарным единичным явлениям и являющиеся необходимым в каждом случае условием самой возможности восприятия. Далее, как уже было сказано, начинается период сознательной организации эмпирического материала в гранях самого сознания. Эта организация при отсутствии ошибок в будущем повторном цикле познания будет оправдана новым, более высоким феноменальным опытом, но в настоящем своем состоянии она выходит за пределы уже совершенного опыта и есть привнесение самобытной ценности, Для того, чтобы иметь доступ к феноменальному опыту высшего иерархического достоинства, нужно уже обладать соответствующей организацией сознания. Повышение порядка организации есть актуализация соответствующего пояса иерархии потенций трансцендентного, т. е. опыт трансцендентный. Этим мы и приходим к уже выявленной по отношению категории мистики доктрине о неразрывной сопряженности и взаимной обусловленности двух видов опыта — трансцендентного и феноменального. В категории