Отравители и убийцы. Книги 1-2 - Жюльетта Бенцони

— В самом деле, я добросовестно составил ваш брачный контракт, но после этого более чем странного визита постарался разузнать побольше о состоянии вашего супруга. И парижский особняк, и замок в Пуату заложены и перезаложены от фундамента и до флюгера.

— Как это может быть? Все твердили мне, когда я выходила замуж, что мне неслыханно повезло, потому что мой муж богат и дает мне все, а я ему — ничего.

— Игра, дорогая графиня, во всем повинна игра. Господин де Сен-Форжа всегда и во всем следует моде, а при дворе, и особенно в окружении брата короля, сейчас в моде азартные игры. Одна партия в хоку или в фараон может сделать вас крезом или нищим без последней рубашки... Вы не представляете, какие там ставки.

— Но щедрость герцога Орлеанского к своим дворянам общеизвестна!

— Общеизвестно, что он необыкновенно щедр к шевалье де Лоррену и маркизу д'Эффиа. Остальные довольствуются крошками с господского стола. И мне показалось, что шевалье де Лоррен взял под свое покровительство господина де Сен-Форжа, у которого не слишком сильный характер.

— Это мягко сказано! Но именно шевалье был одним из самых горячих сторонников нашего брака, шевалье де Лоррен и мадам де Ментенон. Я до сих пор не могу понять, почему ее так заботила моя судьба!

Нотариус поправил пенсне на носу и достал из сафьянового портфеля толстую пачку документов, потом с улыбкой добавил:

— Если верить слухам, она заботилась о том, чье имя не стоит упоминать понапрасну. Иными словами...

— Простите, дорогой мэтр, — прервала его мадемуазель Леони, — а не могли бы мы узнать, что вы ответили своим посетителям?

— Ответил, что право рассматривать их просьбу получу только после неопровержимых доказательств смерти графини.

Взглянув на Шарлотту — даже непроизнесенное имя заставило ее вздрогнуть, — мадемуазель продолжала:

— Простите мою прямоту, но, судя по тому, что мне известно, обозначенное вами препятствие не представлялось для шевалье непреодолимым. Если уж он осмелился лишить жизни английскую принцессу, любимую невестку короля Франции, то что значит в его глазах жизнь безобидной, неудачно вышедшей замуж графини?

— Я подумал и об этом, дорогая мадемуазель. И счел своим долгом оповестить об этом визите господина де ла Рейни, мы с ним давние знакомцы, и он не скрыл от меня своего высокого мнения о вас, уважаемая мадемуазель Леони. Он поблагодарил меня и пообещал, что как только мадам де Сен-Форжа появится, ее будут охранять. О любом несчастном случае с фатальным исходом немедленно будет доложено королю, и виновный супруг, пусть даже прибегнувший к помощи третьих лиц, не будет иметь возможности воспользоваться имуществом, которым завладел преступным путем. Однако оставим эту тему. Не хотите ли узнать, из чего состоит ваше наследство? Оно весьма значительно...Шарлотта равнодушно пожала плечами, но мадемуазель Леони сочла нужным опять вмешаться:

— Да, давайте займемся наследством. Но перечислите главное. Как вы понимаете, моя юная родственница не заинтересована финансовыми тонкостями. Для нее достаточно будет знать, какими средствами она располагает и не грозит ли ей нужда.

— Не опасайтесь, нужда ей не грозит. Перечислению подлежит следующее: кроме этого особняка, господину де Фонтенаку принадлежали несколько домов в Париже, которые сдаются в аренду, государственные ценные бумаги, акции Индийской компании, а также более пятидесяти тысяч экю, находящиеся под моим наблюдением. Покойная мадам де Фонтенак со всего этого имущества получала доходы. Теперь их будете получать вы, и каждый месяц я буду вам их выдавать, как выдавал ей. Кроме того, барон сообщил мне, что привез из Индии драгоценные камни, они не были оправлены, и он хранил их для себя, наслаждаясь переливами и игрой их света. Он питал страсть к этим блестящим камешкам и ревниво оберегал их. Баронесса о них не знала. Поскольку мы были друзьями, он часто говорил мне о них, но никогда не упоминал, где именно их хранит.

— Никто из нас не знал о камнях, — подхватила мадемуазель Леони, — даже я, а ко мне кузен Юбер был очень привязан, однако никогда ничего о них не говорил. Я узнала о драгоценностях от Жозефа, его слуги, который с детства был с ним рядом и сопровождал во всех путешествиях. Признаюсь, я придала мало значения его болтовне, он тогда был совсем стареньким.

— А что сталось с Жозефом?

— Он умер на руках трактирщика, на постоялом дворе «Славный король Генрих», жена трактирщика нашла умирающего старика у поилки для лошадей. Мадам де Фонтенак не терпела у себя в доме немощных людей, стоило им заболеть, она их тут же выгоняла.

— Жозефа тоже? — возмутилась Шарлотта.

— Да, да, и Жозефа тоже! Так вот Жозеф утверждал, что среди этих чудесных камней был золотистый бриллиант величиной чуть ли не с голубиное яйцо!

— Вот вам и занятие, милые дамы, ищите! — добродушно улыбнулся мэтр Моблан. — Есть на свете занятия и куда менее увлекательные. А теперь, с вашего позволения, я вас покину, но прежде попрошу приложить вашу ручку, госпожа графиня, вот сюда и сюда, а взамен...

Мэтр Моблан извлек из сафьянового портфеля два округлых мешочка с золотыми экю и положил их на стол.

— В последнее время госпожа баронесса постоянно нуждалась в деньгах и взяла авансом немалую сумму. Чтобы восстановить денежный баланс, я продал малую частичку вашего имущества. Здесь у вас три сотни экю, но если вам нужно больше... Скажу еще, что слуги за свои труды после похорон баронессы уже вознаграждены.

Шарлотта поблагодарила нотариуса и предложила ему бокал вина, но он с улыбкой отказался:

— Поверьте, выпил бы с удовольствием, но сейчас очень тороплюсь и непременно посижу с вами в следующий раз. Я очень вам благодарен за любезность, а главное, — он задержал руку Шарлотты в своей и трепетно добавил, — берегите себя.

— Я здесь ради того, чтобы о ней позаботиться, — уверила его мадемуазель Леони. — Я провожу вас, мэтр Моблан.

Вернувшись, она увидела, что Шарлотта стоит перед письменным столом и смотрит на мешочки с экю, но развязывать их будто бы и не собирается.

— Можно подумать, вы их боитесь, — засмеялась мадемуазель Леони и дернула на одном мешочке завязку. — Будьте уверены, там всего-навсего монетки!

— Так много денег у меня никогда не было. Куда же