Вернуть себя - SensiblyTainted

─ После этого, чувствуя себя преданным, ты полностью отказался от магии. Но без нее ты умирал. Медленно, день за днём. Мы не могли достучаться до тебя. Слишком сильную боль тебе причинили. И тогда мы решились на ритуал, надеясь, что обряд позволит нам хоть немного приглушить боль и ужас случившегося, излечить то, что можно. Вместо этого ты и Драко превратились в детей.

Гарри молча затряс головой, не отводя ладони от лица. Слезы текли по щекам Драко, и ставшие темными, как густой дым, глаза были полны муки. Северус крепко сжимал их обоих. И, с какой-то отстраненностью, Гарри впервые оценил его рост и размер. Он чувствовал себя сейчас маленьким и хрупким. Хотелось свернуться калачиком и позволить отцу и Драко оберегать и защищать себя. И чтобы все снова стало хорошо.

Только это было невозможно. Рана кровоточила не снаружи. Она ширилась и болела внутри. Но Гарри не собирался больше прятаться.

Правда, от признания этого факта легче не стало.

* * *

Драко чувствовал болезненное оцепенение, растущее в груди. Оно покрыло внутренности твердым, ломким льдом, и его отчаяние, страх и боль напрасно бились о неприступные, острые грани. Небольшие предметы по углам комнаты дрожали и раскачивались, как подрагивала и волновалась магия Гарри, в первый момент казавшаяся надежно запертой внутри него. Но Драко знал, что это не так. Он мог чувствовать, как сила ровными, прямыми волнами исходит от Гарри, разливаясь по комнате, подобно солнечным лучам. Лучи лишь немного изгибались и трепетали на концах. Посыпались на пол книги, зазвенели стекла, заходили ходуном и застучали дверные рамы.

Драко цеплялся за Гарри, пытаясь поделиться с ним своей силой, поддержать, утешить. Мерлин! Он не может покинуть его! Только не это. Без Гарри он не справится.

Драко опустил голову, упираясь лбом в плечо Гарри. Он не сможет жить, если Гарри уйдет.

* * *

Обхватив обоих мальчиков, Северус медленно покачивал их. Гнев и боль скручивали его внутренности в тугой, жгучий узел. Он готов сделать что угодно, заплатить любую цену, перенести любую пытку, чтобы избавить Гарри от этого! Он знает запрещенные и темные искусства. Он молод и силен. Почему же он беспомощен сейчас, когда так необходимо хоть что-то сделать?! В прошлом он совершал непростительные, жестокие, злые вещи. Почему же страдает Гарри?!

* * *

Ремус и Нарцисса неподвижно застыли в дверном проеме, с молчаливой скорбью глядя на три обнявшиеся на кушетке фигуры. Потребность помочь, сделать хоть что-нибудь, чтобы уменьшить страдание близкого, дорогого человека, причиняли почти физическую боль. Но ничего нельзя было сделать. Ничего… И они просто стояли, подобно безмолвным стражам, надеясь, что их присутствие станет поддержкой и утешением.

* * *

Лежа на своей кровати, Гарри слепо смотрел в потолок. Он знал, что Драко, спящий на соседней кровати и изредка вздрагивающий во сне, скоро проснется. Драко забылся тяжелым, неспокойным сном всего несколько часов назад. Гарри же вообще не спал. Он думал.

Большую часть прошедшего дня он почти не помнил. Нет, забыть рассказ о том, что случилось, что сделал с ним дядя, было невозможно, но остальное словно затянуло серой дымкой. И пытаясь отгородиться от того, что, как Гарри теперь знал, должно неизбежно вернуться, он сосредоточился на самом ярком образе: отца, молча, с затаенной нежностью подоткнувшего ему на ночь одеяло.

Гарри хотел бы забыть о том, что произошло прошлым летом. А еще боялся окончания временной фазы. Только представив себе это, он покрылся холодным потом, к горлу подкатила тошнота.

Магия кружила по комнате. Послушная, ручная. Потому что Гарри так хотел. Он и, правда, сильный маг. Теперь он это точно знал. И чувствуя мощь, наполняющую его изнутри, никак не мог поверить, что Вернон тогда сумел не дать магии вмешаться.

Драко не произнес ни слова, пока они готовились ко сну, но этого и не требовалось. Гарри и так его слышал.

«Не умирай! Ты нужен мне! Я так люблю тебя!..»

Гарри сжал кулаки. Нет, умирать он не собирался. Он бы многое отдал, чтобы забыть, что Вернон сотворил с ним, но о смерти не думал. Он хотел жить!

Ради ребят из АД. Ради того, чтобы победить Вольдеморта ─ он единственный, кто может это сделать! Но больше всего хотел жить ради Драко, которого любил всем сердцем. Красивого, сильного, чудесного Драко, без которого он в любом случае не сможет существовать.

─ Малыш, ─ донесся тихий, молящий шепот.

Услышав боль в любимом голосе, Гарри не раздумывая двинулся на зов. Преодолев разделяющее их расстояние, он мягко приземлился на грудь Драко. Тот с силой обнял его и расплакался. Больше всего Гарри удивился тому, что и по его собственным щекам текут слезы. Странно, ведь он не плакал…

─ Рей… Рей… Я… я не знаю, что делать.

Драко не ответил. Не смог.

─ Я люблю тебя. И не собираюсь оставлять, но мне страшно.

─ Мне тоже, ─ Драко судорожно втянул воздух. ─ Но мы вместе и не позволим этому жирному, бессердечному ублюдку победить. Договорились? ─ Гарри кивнул, не поднимая головы от его груди.

Они пролежали так около часа, пока в комнате не появился Северус. Ничего по поводу их пребывания в одной кровати он не сказал. Просто подошел, сел на край и опустил руку на спину Гарри, чуть заметно лаская ее длинными нервными пальцами.

─ Ремус попросил меня попрощаться с вами за него. Скоро полнолуние, и ему надо подготовиться. Он сказал, что будет думать о вас.

─ Спасибо, пап, ─ пробормотал Гарри.

─ Вставайте. Вам надо поесть. ─ Несколько секунд Северус смотрел на них, потом поднялся и вышел, давая мальчикам возможность спокойно одеться.

* * *

Гарри пробирался сквозь лес, дыхание облачком пара вырывалось из приоткрытого рта. Землю укрыл первый снег, и Гарри был рад, что можно плыть, не касаясь его. От ноябрьского холода не спасала даже теплая мантия, но было чертовски здорово находиться здесь! Правда, потребовалось огромное усилие, чтобы собраться с силами и пойти на тренировку, но в итоге он справился.

Драко, который очень хорошо мог понять желание Гарри отвлечься от мрачных мыслей, хоть на время забыться, его решение обсуждать не стал. Северус, однако, считал, что было бы лучше, если бы Гарри сначала пришел в себя и успокоился. Но Гарри уперся, и профессор был вынужден сдаться, настояв, однако, на том, что будет поблизости, и при первой же необходимости его позовут. Гарри улыбнулся, услышав это. Ему действительно повезло, что у него такой отец.

Проклятие врезалось в него, и лишь щит спас от нескольких сломанных ребер. По инерции Гарри отбросило к дереву. Тяжело дыша, он сделал ответный выпад, направляю энергию вниз, на остаток чужого проклятия, зависшего между ним и нападавшим. Где-то слева, приблизительно на расстоянии в двадцать футов, раздался тонкий визг. «Пожиратель» еще оседал на снег, когда подлетевший Гарри полностью обездвижил его. Сила, распирающая его изнутри, и адреналин смыли оцепенение, все утро сдавливавшее грудь.