Балбес – единственный и неповторимый. Две части (СИ) - Александр Савчук

Оделся и поехал. Добрался быстро, а вот на подъезде меня охватила дрожь. Не привык я такие заведения посещать, нет у нас таких. По крайней мере явных. Но, отступать не стану, интересно да и физиологическая потребность присутствует.

Только въехал в ограду, тут же возникший из ниоткуда слуга взял Крома и поклонившись указал на вход. А на входе меня остановили два здоровенных амбала.

— Прощенья просим господин, но имеете ли вы право посетить этот дом? — Вежливо, но настойчиво спросил один из них.

В ответ я молча предъявил свой перстень и входной билет. Мордовороты полонились и пропустили меня внутрь храма любви. Внутреннее убранство ничем не напоминало вульгарные публичные дома, о которых я читал и видел в фильмах. Никаких сцен любви на картинах, никаких обнаженных статуй. Красивое и солидное убранство. Позолота, со вкусом подобранная мебель, ковры и мягкое освещение.

— Добрый вечер, господин! — Ко мне плывущей походкой приблизилась женщина, лет сорока с небольшим, в красивом, но не вызывающем платье.

— Добрый вечер! — Поздоровался я, протягивая пластинку билета.

— О! — Подняла бровь дама. — Я так понимаю, что вы у нас впервые?

— Да.

— Прошу вас, проходите! — Она пошла первой, я за ней.

Небольшая, уютная гостиная, мягкая мебель. Только я сел в предложенное кресло, красивая девушка принесла вино и закуски. А из неприметной двери вышли еще три девушки с музыкальными инструментами в руках. Заняв свое место в углу гостиной они заиграли негромкую мелодию, а одна из них еще и запела. Нежный голосок жаворонком затрепетал по комнате, а глоток вина помог мне окончательно расслабиться.

— Господин желал бы чего-нибудь особенного? — Мягко спросила меня дама, четко уловив момент. Как я знал, в этом доме имена не приветствовались, поэтому она и обращалась ко мне так обезличенно. — Есть какие-нибудь предпочтения?

— Нет, особенных предпочтений нет. — Благодушно ответил я. — А что вы можете предложить?

— У нас богатый выбор! — Нежно засмеялась безымянная дама. — Не желаете посмотреть вот этот альбом?

Толстая книга содержала по крайней мере сотню рисунков девушек от пятнадцати до двадцати пяти лет. В одежде и почти без нее. Но полной обнаженки не было, полупрозрачная сорочка или кружевное нижнее белье, вот и все, что можно было увидеть. Я не спешил с выбором. А что, вино вкусное, музыка красивая, картинки занятные. Лепота! Наконец я указал на одну из страниц.

— Прекрасный выбор! — Вроде бы восхитилась дама, но я прекрасно понимая, что она бы так сказала в любом случае. — Вас проводят.

На второй этаж я поднялся следуя за молоденькой девушкой в скромном платье горничной. Возле нужной двери она остановилась, постучала и отварив дверь удалилась. А я вошел в комнату.

Когда я покидал дом, ноги мои мелко дрожали. Да и остальные мышцы в кисель превратились! Блин, меня Рэдфорд на тренировках так умотать не мог, как это сделала одна девушка! Вышибалы на выходе понятливо усмехнулись.

А на следующее утро мне принесли приглашение во дворец. Ехать не хотелось, но моего согласия никто и не спрашивал, воля императора — закон! Правда, пригласил меня не император а герцог, но легче от этого не становилось. Оседлав Крома, я отправился на встречу с императорским советником.

Проезжая по городу, я случайно столкнулся с марширующей колонной солдат, в пехотных мундирах. Куда они шли, и откуда я не знал, да и знать не хотел. Меня больше расстроил тот факт, что они своей колонной перегородили улицу, и мне пришлось ждать пока все военнослужащие пройдут. А их было много, около тысячи, наверное.

Когда я добрался до дворца, оказалось, что встреча мне предстоит вовсе не с герцогом. Меня ожидал первосвященник Севостьян. Почему решено было провести нашу встречу во дворце, а не в главной резиденции церкви, где собственно и жил первосвященник, я не знал. Да какая разница, где беседу беседовать!

В выделенном нам кабинете меня уже ждали. Первосвященник оказался пожилым, если не сказать более, мужчиной, невысокий, скромного телосложения, абсолютно седой. Его голубые глаза, не выцветшие от возраста, как это часто бывает, смотрели доброжелательно и немного задорно.

— Проходите, барон! Присаживайтесь. — С приветливой улыбкой пригласил он.

Прежде чем опустить тело в предложенное кресло, я подошел к главе церкви.

— Благословите, отче!

Севостьян не стал кочевряжится и осенил меня священным кругом.

— Мир тебе, Тимэй! — Так же доброжелательно сказал он. — Прежде чем мы начнем нашу беседу, прочти вот это.

И он протянул мне сложенный листок бумаги. Я развернул его и прочитал единственную фразу. «Он знает о тебе все». И подпись, с личной печатью императора. Стало быть, Эдгар посветил первосвященника о моей биографии. Разумно. Вопросы бы все равно возникли, а теперь я могу говорить более спокойно.

— Что вы хотите услышать? — Спросил я усаживаясь в кресло.

— Сначала покажите мне тот символ, что вы носите на груди. — Попросил меня Севостьян.

Блин, он сразу сказать не мог? До того как я сел? Пришлось опять вставать, расстегивать верхнюю пуговку камзола и извлекать из-под рубахи крестик. Священник внимательно осмотрел его и кивнул.

— Значит, это религиозный символ? — Спросил он. — Расскажите мне о своей религии. А заодно, расскажите и о других религиях вашего мира. Хотя бы в общих чертах!

— Это разговор не одного дня. — Покачал я головой. — Даже учитывая, что я не слишком силен в этих вопросах. Но что знаю — расскажу.

И я принялся рассказывать. Моя религиозная лекция затянулась на несколько часов, нам даже пришлось прерваться на обед, которым нам доставили прямо в кабинет. Севостьян слушал очень внимательно, что-то постоянно записывал, задавал уточняющие вопросы. Когда я обессилено замолчал, он некоторое время обдумывал услышанное. Наконец он оторвал взгляд от своих записей.

— Знаете, барон, очень странно, но с нечто подобным я уже сталкивался. — С удивлением сказал он. — Много лет назад, один странствующий священник оказался в деревне, где обнаружилась эпидемия зеленой чумы. Это страшная болезнь и если не оказать помощь при первых симптомах, дольного уже не спасти. Не дожидаясь прихода лекарей, он начал лечение тех, кого еще можно спасти. Он был настоящий слуга Единого и лечил, отдавая все силы. Когда подоспела помощь, он был уже бес сознания. Так же, не приходя в сознание, он умер. В его вещах были обнаружены записи, в которых наш брат указал, что встретился с необычным человеком. Этот человек не был приверженцем какой-либо определенной религии, хотя и не отрицал наличие высших сил. И он поведал о религии, очень похожей на вашу, барон! Но говорил он о ней, как о мало знакомом знании, как будто знал лишь часть, будто где-то слышал, но сам не изучал. К сожалению, кто это человек и где священник встречался с ним, в записях указанно не было.

— Вот это новость! — Я был поражен до глубины души. — Выходит, что здесь, в этом мире, есть мой земляк? Или был? Но как такое возможно? Маги, которые могут воспользоваться порталом, в моем мире не выживут, а если на Землю попал обычный человек, он не смог бы вернуться! А уж тем более забрать кого-нибудь оттуда. Или место имел случай, похожий на мой? Почему тогда мне все говорили, что я первый и единственный представитель антимагического мира?

— У меня нет ответов на ваши вопросы, барон. — Не стал скрывать Севостьян. — Я, так же как и вы ничего не слышал о таких переселенцах. Поверьте, если была такая информация, мимо меня бы она не прошла. Не хочу вас огорчать, но возможно, это был вовсе не ваш соотечественник. Вселенная велика и необъятна, может где-то есть религия похожая на вашу. Это вполне возможно.

— Согласен. Если сравнивать наши, земные религии, можно обнаружить большое количество совпадений.

Доводы первосвященника были убедительны, но как бы мне хотелось встретить землянина! Обязательно русского! Здесь у меня есть друзья, есть с кем поговорить, но иногда я скучаю по той, прежней жизни. Когда мы с приятелями общались цитатами из старых советских фильмов, понимая друг друга с полуслова. Шутки, анекдоты, понятные только человеку, который живет с тобой в одной стране. Временами мне очень не хватает такого общения, хотя я и стараюсь отвлечься от этих мыслей. Ведь обратной дороги у меня нет! Да и здесь мне нравиться. Но приятелей моего детства не хватает. Санька, Женька, Егор, Андрюха… С ними мое детство прошло, да и в юности куролесили немало. Уже позже, как повзрослели, стали реже видеться, у каждого семья, (кроме меня), работа, заботы разные. Иногда перезванивались, гораздо реже встречались.

— Я вижу, наша беседа навеяла на вас грустные воспоминания? — Понимающе спросил первосвященник. — Могу я задать вам один вопрос?

— Разумеется.