Русско-турецкая война 1686–1700 годов - Андрей Геннадьевич Гуськов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Поскольку судостроительные технологии в разных уголках Европы и Средиземноморья в рассматриваемый период оставались близкими, то в общих чертах новопостроенные российские корабли были схожи с турецкими. Более того, азовцы подумали, что образцом для строительства послужило их собственное судно. Один из пленных на допросе сказал про московский флот: «и те суды азовцы видели и говорили, что зделаны те суды с их турского образца, что прошлого лета прибило морем х каланче их турской фуркат»[1572].
Донские казаки начали боевые действия против турок еще до прихода основных сил. В начале марта они посылали 260 человек конницы «под нагайские улусы», а в конце марта отправили «войска на море в судах»[1573]. В апреле донские казаки и калмыки вновь ходили для захвата языков «на нагайскую сторону под азовские шляхи». В этом походе они пленили 6 турок и татар[1574].
15 мая морской караван пришел под Черкасск, а 18 мая суда подошли к Сергиеву[1575]. К этому времени стало известно, что 250 донских казаков под командованием Леонтия Поздеева выходили в море, обнаружили там два турецких корабля и попытались их захватить. Сделать это не удалось, поскольку казаки не смогли влезть на высокие борта судов. Донцы попытались прорубить борта кораблей, однако были вынуждены отступить, поскольку в них стреляли и бросали камни. Один казак погиб и трое получили раны[1576].
Важные сведения о дальнейшем развитии событий узнаем при обращении к дневнику Гордона. 19 мая в Сергиев пришло сообщение о том, что на рейде под Азовом стоят два турецких корабля. Петр предложил захватить их. Было решено, что царь на галерах и донские казаки атакуют вражеские суда. В случае же, если турки попытаются оказать помощь кораблям, Гордон должен был выступить против них с тремя полками. В поход к морю отправились 9 галер, а также казаки на 40 лодках (800 человек) во главе с атаманом Фролом Минаевым[1577].
Судя по дневнику морского каравана, утром 19 мая нападавшие стали в устье впадающей в Азовское море донской протоки Малой Котюрмы[1578]. Однако в море суда не вышли. В письме Ф.Ю. Ромодановскому царь объяснил это тем, что «за мелиною (мелью. — Авт.) на море галерам вытить было невозможно»[1579]. Петр вместе с казаками вышел на разведку и с Каярского (Караярского) острова наблюдал за турецким флотом, в состав которого входило не менее 9 кораблей. Значительное число небольших галер шло к Азову с войсками и артиллерийскими боеприпасами[1580].
Казаки остались следить за выгрузкой, а галеры Петра вечером 20 мая вернулись к Сергиеву. На следующий день царь рассказал Гордону, что «побывал на море и видел около 20 парусных галер и кораблей и очень много легких судов; он нашел неудобным отважиться против них и приказал галерам вернуться»[1581]. Таким образом, битва состоялась без участия царя, Лефорта и построенного по европейским образцам флота. Любопытно, что позднее из-под пера Н. Витсена вышли выдуманные описания личного участии царя в атаке на турецкий флот[1582].
Низкий уровень воды осложнял высадку турецких войск и выгрузку припасов. Орудия и запасы оставались на судах «для того, что де была вода мелкая, суды не пошли»[1583]. Это сделало положение турок уязвимым для внезапного удара. Прибывших из-за моря янычар перевезли на побережье за Кагальник, откуда они добрались в Азов на телегах[1584]. Стоящие на рейде корабли остались без достаточной охраны. Это дало находившимся в засаде казакам шанс нанести внезапный удар.
Картину состоявшегося 20 мая сражения можно восстановить, опираясь на написанное уже по итогам морского боя письмо Петра I князю Ф. Ю. Ромодановскому, «Сказание о взятии города Азова», а также на официальное описание сражения, которое было послано по дипломатическим каналам в Варшаву и Вену. К началу сражения на рейде Азова стояло уже 13 турецких морских кораблей. Поскольку из-за мели они не могли подойти близко к берегу, то выгрузку боеприпасов и снаряжения производили на 13 тунбасах (небольших грузовых судах) под охраной 11 ушколов (малых парусно-гребных судов) с янычарами на борту.
Тунбасы первыми подверглись атаке казаков. 9 тунбасов удалось сжечь, предварительно разграбив. По поводу захваченных тунбасов в источниках существует расхождение. В письме царя говорится, что захватили и привели один тунбас, а в официальном сообщении за рубеж и «Сказании» — два. Остальные тунбасы ушли к стоявшим на рейде кораблям. Преследуя турок, казаки атаковали и их. Из 13 морских кораблей один был сожжен. По поводу еще одного источники приводят различные сведения. В письме Петра говорится, что турки затопили его при уходе от Азова; в других источниках — что его пустили на дно сами казаки из-за невозможности увести в Дон. На тунбасах было захвачено 26 пленных, 85 бочек пороха, 300 бомб, 5 тыс. гранат[1585]. Сбором трофеев после победы занялся Гордон со своими людьми[1586]. О первой победе под Азовом в морском караване, стоявшем под Сергиевым, узнали 21 мая, когда был дан салют в честь разгрома турецкого флота[1587].
Петр, описывая в письмах победу, пишет о нападавших на турок: «мы, холопи твои, в малых судах, а казаки в лотках»[1588]. Однако очевидно, что это «мы» не могло относиться к царю или Лефорту. Таким образом, основные трофеи достались донским казакам. Тот факт, что новопостроенный морской флот отошел, не вступая в сражение с турецким караваном, выглядит вполне естественно. Если бы корабль с царем на борту сел на мель на виду у турок, те смогли бы выиграть кампанию одним ударом.
Описываемые события показали, что для морской блокады Азова ввиду мелководья устья Дона был нужен не морской флот, а небольшие суда привыкших к войне в этих местах донских казаков. Однако основную роль в блокировании морского и речного сообщения с Азовом сыграли не суда, а форты, снабженные артиллерией. 19 мая Гордон начал возведение первого форта на острове, образованном протокой Каланчей. 2 июня генерал приступил к постройке бастиона, который
