КСВ - Светлана Григорьева

   "Это дело требует завершенности", - сказала я себе, и сердце вновь сжалось от боли.

   -Маш, у меня к тебе просьба, - она заинтересованно подняла на меня взгляд. - Мне нужно сейчас сходить к нему, в последний раз...

   -Тома...

   -Маш, я все решила, - твердо произнесла я. - Даже не начинай. Просто, - мой голос дрогнул, - сходи со мной за компанию. Я... я боюсь, что в одиночку я... я не справлюсь.

   -Зачем?

   -Надо, - мой взгляд метнулся к его подаркам.

   -Том, нет, - ее умоляющий взгляд резал меня без ножа. - Все наладится. Ты сейчас расстроена, вполне заслуженно, но должно пройти время. Нельзя так - рубить с плеча. Ты потом можешь пожалеть об этом.

   -Никогда, - хрустнула я зубами.

   -Том, тебе больно и ты неосознанно сейчас стараешься причинить боль окружающим, начиная с него и заканчивая мною. Не надо. Все наладится, я верю в это. Должно пройти время, вот и все.

   -Ты мне поможешь или нет? - холодно произнесла я.

   -Я... я не могу видеть, как он мучается. Том, ты его вчера не видела, когда он прибежал искать тебя. В гроб краше кладут. Что бы он ни совершил, он искренне раскаивается во всем.

   -Ладно, сама справлюсь, - упрямо произнесла я и более не слова не говоря, вышла из комнаты. Холодная вода, обильно вылитая мною на мое разгоряченное лицо немного остудила пыл, но не лишила желания, все же довести дело до конца.

   Молчаливо сгрузив все в пакет, я переоделась и под немым, укоряющим взглядом подруги, ушла. Уже на полпути я подумала, что проще было написать смс и попросить встретиться где-нибудь в людном месте. Я боялась вновь увидеться с ним с глазу на глаз, боялась, что поддамся слабости и сама же брошусь ему на грудь, ища защиты и избавления от боли, но картинка в кабинете, услужливо подсунутая мне памятью, помогла выцарапать злость из моей обессиленной души и придала сил. И я просто не могла оставить у себя его кольцо, подобно гире оттягивающей мою правую руку. Слишком больно. Я трусливо понадеялась, что его попросту нет дома, и я могла бы оставить все на его столе. Но нет, судьба определенно решила испытать меня по всем статьям - он был там, я чувствовала. И почему эта чертова связь имеет такой сильный эффект именно тогда, когда мне так плохо?!

   Заминка у его двери, я раздумывала открыть своим ключом или все же позвонить, привела к тому, что дверь распахнулась, и я столкнулась с печальным взглядом Ани.

   -Привет, - как можно жизнерадостнее махнула я рукой. Вышло невразумительно.

   -Я его позову, - тут же отреагировала она, но я, схватив ее за руку, тут же яростно замотала головой.

   -Ань, не надо. Так даже лучше. Я всего на минутку, - порывшись в сумочке, я выудила из нее пакет и протянула ей. - Передай, пожалуйста.

   -Можно? - спросила она и я кивнула.

   Заглянув в него, она тут же подняла на меня взволнованное лицо.

   -И это... тоже, - через силу произнесла я, стянув с пальца кольцо. - Я не могу... оставить его. Это его матери. Я просто подумала... и я... я не могу.

   Я чувствовала, как в горле встал предательский ком, и я уже с трудом сдерживала слезы. Сердце сжалось, а после и вовсе пропустило удар, потому как в этот момент в коридоре появился Влад.

   "Зачем ты так?", - кричали его глаза.

   "Я... Я... прости..."

   Я посмотрела на него на миг, стараясь запомнить каждую его черточку, каждый изгиб тела. Поворот головы, шелковистость волос, сладость губ, аромат, нежность рук, жар тела - все это в купе с темнотой его взгляда, лежало для меня отныне там, за чертой прошлого, куда мне больше нет хода. Положив кольцо на ближайшую ко мне горизонтальную поверхность, я развернулась и тут же сбежала по лестнице вниз. Боль в груди еще усилилась, но я не знала, что мне сделать, чтобы уменьшить ее хотя бы на йоту.

   *****

   Прихватив сумку, которую мне все же помогла собрать Машута, ни слова не произнесшая с того момента, как я вернулась от Влада (попутно проблуждав еще пару часов по мрачным и холодным улицам), я замерла на пороге. Я чувствовала себя разбитой и неживой, как будто кто-то вынул мою душу, чтобы рассмотреть поближе, но так и не удосужился вернуть на место. На этот раз свежий воздух не помог, а лишь добавил усталости моему телу, на которое, судя по всему моей душе было уже наплевать - ее просто не было.

   Написав бумагу в деканат о том, что я буду отсутствовать "по семейным обстоятельствам" (выводя на бумаге эти три простые слова, я хохотала сквозь слезы - точнее и не выразишься), я молчаливо обняла подругу и шепнула напоследок:

   -Пусть Алек присмотрит за ним, ладно?

   -Том, пожалуйста..., - начала она.

   -Нет, - сердито рыкнула я и мягко улыбнувшись, добавила, - увидимся, Маш. Я обещаю, что вернусь, по меньшей мере, на твою свадьбу. Хорошо?!

   -Хорошо, - сквозь слезы улыбнулась она и я, порывисто обняв ее, вышла за дверь.

   Провожать себя на вокзал я ей категорически запретила. Короткие прощания безболезненнее. Гошка ждал меня внизу, поставив сумку на пол и вновь разговаривая с кем-то по телефону. Стоило мне подойти, как он тут же бросил короткое "хорошо, я перезвоню", и повесил трубку. Я с интересом глянула на него, но спрашивать ничего не стала. Тут всего два варианта, решила я - либо Влад, либо Алек. Незнание благо! По меньшей мере, сейчас. Для меня.

   -Идем, - коротко глянув на меня, произнес он и, перехватив левой рукой мою сумку, направился к выходу.

   Вокзал произвел на меня тягостное впечатление. Темнота скрасила часть мрачных строений, окружающих его, как неживые исполины, с темными окнами-глазницами, в которых подобно пустым зрачкам отражался оранжевый цвет фонарей, но не лишила его ореола некоей безнадежности и грусти. Суматоха этого места как никогда напомнила мне о тщетности нашей жизни. Цикличность действий ее постоянных обитателей, носильщиков и таксистов, машинистов и проводников, путевых рабочих и уборщиков, как показатель серости и болотной безнадеги существования.

   -Держи, - отвлек от мрачных дум меня Гошка, протягивая мой паспорт, с вложенным в него билетом.

   Я автоматически протянула его проводнице, женщине средних лет с усталым взглядом, обкусанными ногтями и сияющей чистотой формой. Одно с другим не вязалось и я с чуть более явным, чем ранее интересом посмотрела на нее.

   "Интересно, а у нее, что случилось в жизни?"

   Предпоследнее купе и отсутствие попутчиков, позволили мне скинуть шубку и забиться в уголок на свое место. Раньше мы бы с Гошкой устроили целую потасовку в борьбе за верхнее место, потому как оба любили ездить именно там, но сейчас мне было все равно. Я лишь молчаливо наблюдала за тем, как лучший друг закинул наверх наши сумки и сел рядом.