Весь Кир Булычев в одном томе - Кир Булычев

Письмо, конечно же, было наглым, но Тесея оно устраивало, потому что после него Эгей уже не мог оставить его дома — была задета честь державы и самого Эгея.

Еще об одном Тесей договорился прямо с Дедалом — и это было естественно. Тесей поплывет на собственном корабле, не к лицу наследнику афинского престола плыть на каком-то суденышке с черной трубой, из которой валит дым. Опоздание на несколько дней роли не играет. Минотавр немного попостится. Впрочем, ему порой подкидывали пленника или приговоренного к смерти раба.

Дедал тут же отплыл, а в городе между тем шли печальные приготовления.

Конечно же, родители пытались доказать царю и старейшинам, что именно их дети никуда не годятся и известны уродством. Правда, из этого ничего не выходило, ведь в таком небольшом по нашим масштабам городе, как Афины, каждая красавица была на виду, а юноши нередко состязались в гимнасиях, так что лучшие из них были известны.

Тесей собрал отъезжающих в одном из небольших залов дворца. Они расселись на складных табуретках у стен. Сбоку, на скамьях, сидели их отцы. Сам царь велел принести себе небольшое кресло и сидел в стороне, не более как наблюдатель.

Тесей остановился перед строем табуреток — милые юные лица глядели на него с напряженным ожиданием, словно на учителя, который намерен был их экзаменовать. И никому из четырнадцати молодых людей не приходило в голову, что наследник престола — их сверстник, а то и уступает возрастом некоторым из них. Да и выглядел он куда старше своих семнадцати лет.

— То, о чем мы сейчас будем говорить, — произнес Тесей, — должно остаться строго между нами. Возможно, от сохранения тайны зависит наша жизнь… Честно говоря, я даже думал, не отравить ли всех голубей в Афинах, чтобы какой-нибудь доносчик критян не послал весть об этом Миносу. Так что, если здесь есть хоть один шпион, мы погибли.

Присутствующие возмущенно зашумели, и неясно было, то ли были обижены подозрениями Тесея, то ли испугались за своих голубей — голубей многие разводили, хорошая голубятня мало чем уступала ценностью конюшне.

— Ладно, — улыбнулся Тесей, поднимая ладонь и призывая к молчанию. — Предателей здесь нет. А разговор пойдет не о том, как убить Минотавра, это я беру на себя, и вы можете быть уверены в моем успехе.

Тут все захлопали в ладоши, и более других радовался царь Эгей.

— Но меня беспокоит другая проблема, — продолжал Тесей, расхаживая вдоль ряда своих спутников. — Проблема возвращения домой. Я убежден, что Минос не захочет выпустить нас живыми с Крита. Значит, мы должны его перехитрить.

— Молодец! — воскликнул Эгей. — Мой сын!

— Слушайте, что я придумал! — воскликнул Тесей, чтобы перекрыть радостный шум в зале. — Мы оставляем дома двух девиц… Тебя и тебя. — Тесей показал на двух девушек и пояснил: — Вы повыше ростом и пошире в плечах, чем остальные. Встаньте, встаньте. Разве вы не поняли?

— Что? — спросила одна из девушек, которых Тесей попросил встать.

Она ничего не поняла.

Тесею пришлось взять обеих девушек под локти и отвести их к рыдающим от счастья отцам.

— Вместо девушек я повезу с собой двух молодых солдат из отряда царских лазутчиков.

Тесей хлопнул три раза в ладоши, и в зал, робея от того, что они попали в такое изысканное общество, вошли две девушки, повыше остальных, короче остриженные, но хорошенькие, только, пожалуй, слишком ярко накрашенные — с черными бровями, румянами на щеках, помадой на губах и даже накрашенными ногтями. Правда, хитоны на них были длинные, застегнутые брошками на плечах и закрывающие руки.

— Ты сказал о солдатах из моего отряда лазутчиков? — спросил Эгей.

— Именно о них, — согласился Тесей. — Ведь они славятся тем, что могут незаметно проникнуть во вражеский лагерь, даже в неприступную крепость противника, умеют обращаться с кинжалом и знают тайные приемы борьбы. Как зовут тебя, милая девушка?

Вопрос относился к девушке в синей хламиде.

— Мое имя — Парфена, — ответила та хрипловатым голосом.

— Парфена, — попросил Тесей, — мне кажется, что на тот столб села муха. Убей ее!

В мгновение ока, незаметно для окружающих, девушка выхватила тонкий кинжал и метнула его через весь зал в столб. И все увидели, как конец кинжала вонзился в спину комнатной мухи, которая наблюдала за этой сценой с деревянного столба.

— Спасибо, моя девочка, — сказал, загадочно улыбаясь, Тесей. — Садись. — И он указал Парфене на освободившуюся табуретку. — Теперь ты, красавица, — обратился Тесей ко второму созданию — весьма пышноволосой, с густыми усиками над верхней губой, чернобровой девице с большими руками. Глаза ее были обведены черной полосой, губы — как кровь. — Можешь ли ты попасть ножом вон в ту трещинку в потолке?

— Слушаюсь, Тесей, — ответила брюнетка басом. И тут обман Тесея был разоблачен. Все, кто собрался в зале, догадались, что видят перед собой загримированного мужчину.

— Нет! — крикнул Тесей. — Так не годится! Какая жалость! Я подобрал из отряда лазутчиков двух воинов. Я думал, что мне удастся выдать их за девушек. Но если первая, Парфена, не вызвала у вас подозрений, — Тесей показал на лазутчика, который скромно сидел на табуретке, — то второй лазутчик нам не годится… Придется искать снова, а времени нет!

— Погоди, Тесей, — вмешалась Кора, которая наблюдала за этой сценой от двери и поняла, что появился хороший шанс попасть на корабль Тесея. — Я надеюсь, что смогу сыграть роль девушки.

— Но ты и есть девушка! — удивился Тесей.

— А тебе кто нужен?

— Неужели ты не понимаешь, мне нужен юноша, воин, который умеет обращаться с кинжалом и мечом, который может быстро бегать и высоко прыгать, но которого критяне примут за девушку.

— А почему они меня не примут за девушку? — спросила Кора.

— Потому что ты не юноша!

— Так ты радуйся, что я не юноша! Значит, меня не смогут разоблачить. Даже если разденут догола.

— Даже если разденут догола? — переспросил Тесей, дотрагиваясь кончиком указательного пальца до переносицы. — Это любопытно.

— Послушай, сынок, — сказал тогда старый царь Эгей. — Если тебе в самом деле все равно, кто умеет обращаться с мечом и кинжалом, то испытай Кору, а потом уж чеши нос!

— Это идея! — сказал Тесей и протянул Коре кинжал, который взял у брюнетки. — Можешь ли ты перерезать паутинку, по которой спускается паучок в дальнем конце зала?

Все обернулись в ту сторону, но мало кто смог разглядеть паучка.

Кора потрогала кинжал. Он был железным и, если как следует нажать, гнулся.

— Хорошо, — сказала Кора и незаметно для всех быстрым движением согнула длинное